Под напевы смоленского рожка
В Починковском районе решили работать сразу над двумя проектами: «Легенды починковской земли» и «Смоленский рожок родом из Починка». Первый связан с древней историей и подвигом святого воина Меркурия Смоленского. Второй – со знаменитыми земляками, в числе которых и известный фольклорист-сказочник Владимир Добровольский…
Откуда есть пошла
Речушка Тушемля – длиной всего двенадцать километров. Начинается из небольшого леска и впадает в реку Сож. Сейчас это абсолютно безлюдная местность – не осталось ни одной деревни. А ведь когда-то, в незапамятные времена, здесь жили люди. Их городище-убежище было обнаружено археологами в середине прошлого века. И народ этот учёные так и назвали: тушемлинский – по речушке, на берегу которой, по сути, была открыта новая, уникальная культура.
К какому этносу принадлежали эти племена, пока непонятно – версий несколько. Зато точно известно, что жили они здесь в III–VII веках, то есть после восточных балтов (днепро-двинская культура) и до славян-кривичей.
Что касается самого городища Тушемля, то оно трёхслойное и отражает три периода его заселения. Нижний слой – самый древний – датируется I тысячелетием до нашей эры и даёт материалы первоначального заселения днепро-двинскими племенами. Среди находок преобладают костяные предметы, хотя есть небольшое количество железных, бронзовые браслеты и обломки керамики. Средний слой (первые века нашей эры) тоже связан с днепро-двинской культурой, но уже на самом её излёте.
А вот верхний слой (третья четверть I тысячелетия) – это уже остатки жизнедеятельности тушемлинских племён. К сожалению, все сооружения в городище когда-то сгорели. Но по обуглившимся остаткам учёным удалось восстановить конструкцию убежища. И выяснить, что на незанятом постройками месте здесь размещалось и языческое святилище круглой формы.
Понятие тушемлинской культуры сейчас прочно вошло в мировую науку. А в 2005 году в Починковском районе, недалеко от деревни Мокрядино, был открыт мемориал международного значения «Тушемля» – единственный в России памятник этой загадочной древней культуре.
Всадник без головы
Легендарное местечко Долгомостье, где в середине XIII века были разбиты полчища хана Батыя, связано с именем воина Меркурия, которого православная церковь чтит как святого мученика.
По легенде, Меркурий происходил из знатной европейской семьи. В Смоленске он был на службе в дружине у князя. А на битву с монголо-татарами воина призвала сама Богородица. «Я посылаю тебя, чтобы ты отразил врагов от града сего и защитил храм сей», – услышал Меркурий глас Божией Матери и не смог ослушаться, хотя кроме победы в этой битве ему была предсказана и мученическая смерть.
Возглавляемый Меркурием отряд принял бой у Долгомостья. Войска Орды были разбиты, благодаря чему Смоленск избежал разграбления. А сам Меркурий, истребив множество врагов, нашёл в той битве и свою смерть. По одной из версий, ему отрубили голову. Однако верный конь привёз безголового всадника к городским воротам, и смоляне с почестями похоронили своего защитника в Успенском соборе.
Обмундирование славного воина тоже долгое время хранилось в храме. Однако до нашего времени сохранились лишь сандалии. Копьё похитили французы в 1812 году, а шлем-«шишак» был похищен из неохраняемого собора уже в советское время…
А у деревни Долгомостье в 2002 году был установлен памятный знак в виде макета часовни. И ежегодно в конце сентября здесь проходит большой праздник в честь Меркурия Смоленского.
Из Парижа с любовью
Первое упоминание о Починке относится к 1811 году. Причём название это более чем неоригинальное. Только на Смоленщине одноимённых мест больше десятка.
– Словом «починок» наши предки определяли землю, вспаханную впервые, – рассказывает директор Починковского историко-краеведческого музея Марина ЛУНЕВА. – И новосёлам предоставлялась льгота по оплате налогов. А когда льготный период истекал, месту давали другое название. Но наш Починок так и не переименовали.
В 1868 году рядом с Починком была проложена железная дорога, построено здание вокзала – так появилась воспетая Александром Твардовским одноимённая станция. В 1924 году Починок получил статус местечка, а спустя пару лет, 9 августа 1926 года, был отнесён к разряду городов.
Одним из первых жителей здесь был некий «почтмейстер Ефим Францкевич с шестью чада» – так говорится в документе.
А купец Мойша Черняк входил когда-то в число богатейших починковцев. В 1891 году у него родилась дочь Маланья, которую в семье называли Малкой. Кстати, местом рождения девочки была указана именно станция Починок. Спустя годы Малка Черняк станет известным французским скульптором, ученицей самого Родена. Но до самой смерти она так и не забудет родной Починок, озвучив в последней воле желание познакомить бывших земляков со своим творчеством.
– Мы узнали об этом от её внучки Янары, которая приехала к нам из Эквадора, чтобы снять фильм о бабушке и местах, связанных с ней, – продолжает Марина Лунева. – Она же привезла на землю предков прах своей матери, дочери Малки, и захоронила его у большой рябины на еврейском кладбище.
Ещё один починковский купец, Самуил Яковлевич Эпштейн, известен как владелец красивого двухэтажного здания рядом с музеем. Оно было построено в конце XIX века, и на втором этаже до сих пор сохранились расписные изразцы на печке. Да и нынешнее здание музея тоже когда-то принадлежало Эпштейну – в нём были соляные склады этого купца.
С именем поэта
Основное место в музейном зале знаменитых земляков отведено семье Твардовских, и прежде всего поэту Александру Трифоновичу, который родился 19 ноября 1914 года на хуторе Загорье.
– Мне посчастливилось быть лично знакомой с родными братьями Александра Трифоновича – Константином и Иваном, – говорит Марина Лунева. – В 1986 году я работала учителем начальных классов в Сельцовской школе, где одной из моих учениц была внучка Ивана Трифоновича. Дедушкой он был заботливым, интересовался успеваемостью внучки и часто заходил ко мне в школу. А когда до открытия музея на хуторе Загорье оставалось десять месяцев, он сказал: «Вы, конечно, можете подумать, но я уже всё решил: хозяйкой хутора будете вы».
По словам Марины Юрьевны, очень много фактов из жизни семьи Твардовских она знает не из книжек, а из рассказов Ивана Трифоновича. Сам он, кстати, был прекрасным краснодеревщиком, и вся мебель для Загорья изготовлена его руками.
Марина Лунева полтора года была первым директором мемориального музея-усадьбы «А.Т. Твардовский на хуторе Загорье», потом возглавила историко-краеведческий музей в Починке. Но о семье Твардовских по-прежнему говорит много и с особым чувством.
– В семье Твардовских часто дарили друг другу книги с автографами. Некоторые из них можно увидеть у нас в музее. Но вот эта надпись на книге Гавриила Троепольского «Белый Бим Чёрное ухо» стала для меня настоящим открытием: «Ивану Трифоновичу Твардовскому, брату друга моего, которому посвящена эта повесть». То есть само произведение автор когда-то посвятил Александру Трифоновичу, о чём до сих пор мало кто знает.
Имя Александра Твардовского носит и центральная площадь Починка. В столетний юбилей поэта на ней был установлен его бюст работы народного художника России Андрея Ковальчука.
Собиратель сказок
На починковской земле, недалеко от станции Даньково, похоронен Владимир Николаевич Добровольский – известный русский этнограф, краевед, фольклорист, исследователь обычаев и языка смоленских, орловских и калужских крестьян, автор «Смоленского этнографического сборника» и «Смоленского областного словаря».
Родился он в 1856 году в селе Красносвятское Смоленского уезда. В 12 лет поступил в Смоленскую гимназию, по окончании которой поступил на филологический факультет Петербургского университета. Однако из-за тяжёлой болезни вынужден был перевестись в Московский университет, чтобы быть ближе к дому.
После третьего курса Добровольский отправился в свою первую этнографическую экспедицию – в Орловскую губернию, на родину отца. По её итогам он составил рукописный сборник «Песни Орловской губернии Дмитровского уезда», за который был награждён малой серебряной медалью Русского императорского географического общества.
В 1880 году по окончании университета Владимир Николаевич получил назначение в Смоленск, где стал учителем литературы, логики и истории в Мариинской женской гимназии. Однако через два года был вынужден оставить службу по состоянию здоровья.
Вместе с женой Евдокией Вишневской возвращается на родину, в Красносвятское, а в 1887 году переезжает в Даньково. Здесь он практически всё своё время посвящает науке – заботы по дому взяла на себя жена.
За десять лет Добровольский объездил всю губернию. В результате был составлен «Смоленский этнографический сборник» в четырёх частях и «Смоленский областной словарь». Кстати, в первую часть сборника вошли сказки. Правда, тексты их были опубликованы без литературной обработки – как фонетическая расшифровка обычной речи полуграмотных крестьян.
В марте 1920 года Владимир Николаевич с сыном Алексеем возвращался из Смоленска в Даньково, но в пути был застрелен неизвестным…
Родовое гнездо
Недалеко от Починка, в деревне Лучеса, когда-то располагалось родовое имение Глинок. Эти земли в XVII веке за верную службу королю были пожалованы польскому шляхтичу Виктору-Владиславу Глинке, получившему при крещении имя Яков. С него и начался род смоленских Глинок, в котором композитор Михаил Иванович представлял шестое поколение.
Здесь, в Лучесе, дед Михаила построил церковь в честь иконы Казанской Божией Матери, и многие поколения Глинок были похоронены рядом с ней. Но во время войны церковь была разрушена, и сейчас на её месте – памятник красноармейцам, погибшим в Великую Отечественную.
Здесь же, в Лучесе, до восьми лет жила и мама композитора, Евгения Андреевна. После смерти родителей ей пришлось оставить родной дом и переехать в Шмаково – к старшему брату Афанасию, который стал опекуном сестры.
Шмаково, в отличие от Лучесы, не было родовым имением Глинок. Его в конце XVIII века в числе других приобрёл дед композитора – Андрей Михайлович. После его смерти Шмаково наследует Афанасий, а Лучесу – Иван.
– Для меня долгое время было загадкой, как Шмаково, принадлежавшее Глинкам, вдруг на какое-то время оказывается в собственности Энгельгардтов, – признаётся краевед Надежда Деверилина. – Ответ я нашла в архиве в Санкт-Петербурге. Оказывается, имение было практически полностью разорено в войну 1812 года. К тому же немалых средств требовало содержание крепостного оркестра, музыкантов которого Афанасий Андреевич отправлял на учёбу в столицу. Поэтому после смерти бездетного дядюшки остались большие долги. И тогда сенатор Василий Энгельгардт, у которого управляющим смоленскими имениями служил Иван Андреевич Глинка, покупает Шмаково. К тому же за верную службу он завещает своему управляющему крупную сумму. Но после его смерти только один из наследников выплатил Глинке свою часть денег, остальные долгое время тянули и в итоге в качестве расчёта вернули ему Шмаково, хотя оно и стоило значительно меньше оговоренной суммы.
Тайное венчание
В Шмаково Евгения Андреевна жила до самого замужества с Иваном Николаевичем Глинкой. Да и само знакомство будущих родителей композитора произошло тоже здесь. И первые встречи, и объяснения, результатом чего стала почти детективная история с мнимым утоплением и тайным венчанием.
Капитан в отставке Иван Глинка вначале просил руки своей троюродной сестры Евгении официально. Но её братья отказали жениху. Одной из основных причин исследователи называют разницу в состояниях. В Шмаково жили богато: каменный дом в тридцать комнат, благоустроенный парк над рекой, оркестр из крепостных музыкантов. А в Новоспасском всё было устроено попросту, без особых затей – совершенно по-деревенски.
Отказ братьев не сломил решимости молодых быть вместе. И, скорее всего под влиянием модных в ту пору сентиментальных романов, они решаются на дерзкий план побега и тайного венчания. Помогать им взялась матушка жениха – Фёкла Александровна. Женщина мудрая и властная, она продумала и организовала всё так, чтобы исключить любые неожиданности.
И вот в условленный час Евгения, взяв с собой верную служанку, отправилась прогуляться на реку. Там она, переодевшись в нарядное платье, оставила одежду на берегу и села в присланную из Новоспасского карету. Следом за ней ехал отряд верховых, которые буквально заметали следы и даже разбирали мосты. Погоне, довольно быстро организованной старшим братом, пришлось довольствоваться объездными путями. Так что молодые успели обвенчаться.
Конечно, Афанасий простил вероломную сестру и её мужа. И всей душой полюбил их сына Михаила, который неоднократно гостил у дяди в Шмаково, слушая музыку и народные песни в исполнении крепостных музыкантов. «Оркестр моего дядюшки был для меня источником самых живых восторгов» – эта цитата из дневниковых записей Михаила Глинки выбита на мемориальном камне, установленном на месте, где когда-то была усадьба…
Сохранённое в рисунках
Бывал в Шмаково и другой наш земляк-композитор – Алексей Станчинский, живший в нескольких километрах от этих мест – в Логачёво. Он дружил с местными Глинками, Верой и Лидией, о чём есть подтверждение в его письмах.
Как-то в Шмаково останавливался известный этнограф и фольклорист, собиратель народных сказок Владимир Николаевич Добровольский. Об этом тоже стало известно из письма Алексея Станчинского.
– Станчинский писал: «Приехал Добровольский. Удивительный человек, не от мира сего. Я ему играл свои шотландские песни», – рассказывает Надежда Деверилина.
Кстати, уже упомянутая Вера Глинка, родившаяся в 1883 году, – тоже не просто потомок знаменитой фамилии, но и сама человек известный. Профессиональный художник, она получила хорошее специальное образование. Ещё учась в Мариинской гимназии в Смоленске, она занималась рисованием в студии М.А. Келлер. Потом – Петербург, школа Общества поощрения художеств и мастерская Л.Е. Дмитриева-Кавказского. Через пару лет – Москва, занятия в частной студии Константина Юона, Училище живописи, ваяния и зодчества, по окончании которого – почти год стажировки у Матисса в Париже.
Искусствоведы и исследователи отмечали многогранность творчества Веры Николаевны Глинки. Живопись, графика, оформление книг… Пейзажи, натюрморты, бытовые композиции, портреты…
В начале XX века (с 1915-го по 1935 год) Вера Глинка создаёт целую серию работ, связанных с именем М.И. Глинки и родными для неё местами: «Дуб любви», «Шмаково. Флигель», «Беседка в Шмакове», «Усадебный дом в Шмакове», «Пруд в Шмакове», «Хуторки по дороге в Новоспасское» и другие. И сегодня только эти произведения хранят запечатлённый на них образ усадьбы и парка, которых больше нет.
Дивный сон…
Сегодня Шмаково – обычное село с деревянными домиками и огородами. Усадьба давно разрушена – на её месте лишь памятный знак. А вместо парка, когда-то напоминавшего версальский, – дикие заросли. Из большого каскада прудов сохранился только один…
Правда, историю свою здесь любят и чтят. И с удовольствием рассказывают о ней гостям, которые приезжают сюда на ставший уже традиционным праздник с поэтическим названием «Дивный сон усадьбы старой».
Сами же шмаковцы отремонтировали «Женичкину криничку», названную так в честь матери композитора, соорудили скамейку у Дуба любви, где состоялось объяснение молодых. В ближайших планах – восстановить дорогу, по которой юная Евгения бежала из Шмаково в Новоспасское, чтобы по ней можно было хотя бы пройти.
Собственно, этот праздник в Шмаково и был конечной точкой нашего путешествия по Починковскому району – земле, овеянной легендами…
Справка SMOLGAZETA
Смоленский рожок – самодельный народный музыкальный инструмент. Он состоял из трёх частей: резонатора, сделанного из бычьего рога, деревянной трубочки с пятью голосовыми отверстиями и трости-пищика из тростника.
Другое название инструмента – жалейка. Искусной игрой на нём издревле славились пастухи. Чаще всего они играли на рожке в одиночку, когда пасли скот. Но бывало, что собирались, по их выражению, «поиграть вместях». Сойдутся трое-четверо, разучат на слух народные песни, и тогда они – самые желанные гости на праздниках.
Иногда рожок использовался и при хоровом пении, придавая ему особый деревенский колорит.
А ещё выражение «смоленский рожок» в старину нередко применялось и к человеку – так в приветливо-дружеском тоне называли смолян.
Фото: Елена Белых
Ольга Суркова
