Учиться любить
В этот дом с большими окнами на храм Архангела Михаила приходят женщины с детьми, которым некуда пойти. Мамы, у которых есть свои родители, свой дом, – не живут здесь. У таких женщин есть своё жильё, где можно «зализать раны», родители, которые всегда поддержат, уверенность в завтрашнем дне. А самое главное – у них есть чувство любви. Этот репортаж – о том, как созданный Смоленской епархией кризисный центр защиты семьи, материнства и детства «Смоленский дом для мамы» учит любить и преодолевать страх к жизни.
Про Лену...
Лена воспитывалась в интернате, в 15 лет родила. По закону родившая девушка не может с ребёнком находиться в интернате. Она должна отдать ребёнка в дом малютки и забрать его, только когда ей исполнится 18 лет.
Директор «Дома для мамы» ездила с Леной в опеку, было заключено трёхстороннее соглашение между опекой, «Домом для мамы» и интернатом. Там подключались все. Если бы не подключились, ребёнка отправили бы в дом малютки, а девочка осталась в интернате. Лена была первой несовершеннолетней с ребёнком в «Доме для мамы».
Сейчас Лена проживает в квартире, которая к ней прикреплена по интернату, но ждёт собственное жильё. Потому что в квартире много человек прописано.
Такие девочки – ещё неокрепшие, у них психика как у подростков. И мыслят они по-детски, обижаясь, оправдываясь, ища защиты в людях старше их.
Как-то в Дом на Новый год приходили Дед Мороз со Снегурочкой, годовалому сыну Лены подарили сладкий подарок. Дарили подарки всем детям. Шестнадцатилетняя мама вбегает в кабинет сотрудников и жалуется:
– Аркадьевна, представляете? Они ребёнку моему дали подарок, а мне нет. Где мой подарок?..
Про Машу…
…Представьте себе женщину, которая более 15 лет скиталась в чужом городе, в чужой стране, потеряла связь с родными. Она считала, что сначала встанет на ноги, покажет себя с лучшей стороны, заработает денег, а потом вернётся к родителям.
Но годы шли. Маше не удалось заработать денег. Оказалось, что Москва не ждала её с распростёртыми объятиями, как она себе нафантазировала, и девушка зарабатывала только на то, чтобы выживать. Бывали дни, когда она не знала, что делать, оказывшись на улице, потому что ей нечем было платить за комнату.
А началось всё банально. Маша захотела вырваться из-под родительской опеки и жить не в поселении, а в большом городе. Семья её не отпускала, но она всё же уехала в поисках лучшей жизни в Москву.
Много раз потом Маша будет вспоминать родительский дом, но из-за страха тянула с возвращением.
Сотовые телефоны и интернет тогда не были так доступны, как сейчас, а чтобы написать письмо, нужно было выкроить время. Дни, месяцы, годы проходили в поисках возможностей заработать лишнюю копейку. В общем, связь с родными у Маши прервалась.
Однажды судьба её забросила в Смоленскую область. Подвернулась работа в посёлке, она стала работать на ферме. Потом случился пожар, и все Машины документы сгорели.
Маша побоялась восстанавливать документы – думала, что её отправят обратно в семью. А она не заработала много денег, как хотела, и очень боялась посмотреть в глаза маме. Ей всё время казалось, что та её не любит и она, Маша, не нужна своей семье без денег.
Шло время. Она встретила мужчину, такого же нелегала, как она. Приехал в Россию на заработки. Они стали жить вместе.
Так появилась на свет её старшая дочь – на дому, без паспорта, без российского гражданства, без свидетельства о рождении, в чужой стране.
Несколько лет назад её нашли. Потому что, когда пришёл срок рожать второго ребенка, бабушка, у которой она жила, забила тревогу и вызвала «скорую». Когда «скорая» приехала, женщина уже родила. Её с ребенком отвезли в роддом, и там выяснилось, что у женщины нет никаких документов. Подключилась полиция. Сотрудники органов опеки одного из районов Смоленской области позвонили в «Смоленский дом для мамы» и сообщили о Маше – с двумя детьми, без паспорта и свидетельства о рождении, без медицинской карты у старшей дочери.
Так Маша стала жить в Доме.
Её сожитель, когда убедился, что Маша с детьми в безопасности, уехал на родину к своей официальной жене и детям. Женщина ещё какое-то время называла его своим мужем.
В кризисном центре проводилась реабилитация Маши и её старшей дочери – девочка не посещала детский сад, у неё отмечалась речевая задержка в развитии. А сама мама была запугана – ей казалось, что она никому не нужна, что она сама по себе. И тот факт, что она оказалась в «Доме для мамы», был событием, которое не укладывалось в голове, чем-то за гранью, чудом.
В Доме женщина прожила несколько лет. Оказалось, что она очень хорошо готовит, прекрасно работает на земле и вообще мастерица на все руки.
Когда заходишь с улицы в Дом, вдыхаешь запах вкусных пирогов, щей – сразу становится понятно, что дежурит Маша.
Тем временем сотрудники «Дома для мамы» долго искали родственников Маши. Всё усложнялось тем, что в роддоме девушка записалась под другой фамилией. Маша не хотела говорить о семье.
– Я спрашиваю: «Маш, скажи мне правду, что ты помнишь о своей прошлой жизни?» И она сперва не говорила – может, забыла, а может, боялась, – рассказывает Светлана Юрьевна, социальный работник «Дома для мамы». – А потом назвала Луганскую область, сельское поселение. Я звоню по телефону. А там глушат звонки из-за того, что война. Думала, может, номер телефона не тот. Набираешь – срывается. Нереально вообще дозвониться. И я думаю, ну всё, последний раз наберу и поеду домой. Набираю – женщина трубку поднимает на том конце провода. Я начинаю ей объяснять. И там столько эмоций! Мама все пороги обила, Маша, оказывается, была в розыске всё это время. И я телефон свой оставила. Мне в тот же день позвонила её сестра. Они не могли поверить, что Маша жива. Мы подавали на экспертизу ДНК, делали полностью все документы через суд на детей. Устанавливали факт материнства – у неё же дети вообще без документов. Восстанавливали все справки, устанавливали личность самой мамы. И суд принял решение признать Марию мамой и выдать ей свидетельства о рождении детей. Когда были получены документы на детей и у Маши была установлена личность, ей нужно было ехать на Украину делать паспорт. Так как она из Луганской области, посольство Украины нам ничего не отвечало. Мы постоянно были в контакте. У неё в Москве проживает родная сестра. Мама забрала Машу домой в Луганскую область. Мы звонили в Ростовскую область, узнавали, где лучше переходить границу. Теперь она дома, на родине. Маша уехала перед Новым годом из «Дома для мамы» вместе с детьми. Семья воссоединилась.
– Оказалось, что Машу все искали, ждали и очень любят. А она думала, что она не нужна никому. У неё был страх возвращаться, потому что она была в полной уверенности, что её не ждут, – подхватила разговор Елена Аркадьевна. – С ней работал психолог, социальный работник искал все возможности выехать безболезненно. Если бы она уехала просто так в Луганск, её бы депортировали, а детей оставили здесь, потому что они родились на территории Российской Федерации. Мы ходили к начальнику нашей миграционной службы, консультировались. У нас была цель, чтобы мама не разлучилась с детьми, и нам все помогали в этом...
Замороженные чувства
Постоянно в «Дом для мамы» попадают женщины с «замороженными» чувствами. В детских домах чувства любви, привязанности, доверия не развиваются. И выпускники интернатов оказываются в социальном вакууме. Они не умеют проявлять любовь, потому что их не любили.
Одна из первых выпускниц Дома – Даша, воспитывалась в интернате, родила сына.
Она очень хотела ребенка, но инстинкт материнства у неё появился не сразу. Даша была уверена, что с ней, родной мамой, её малышу будет намного лучше, чем в доме малютки. Тем более что она сама из детского дома и знает, каково это – жить без любви. Она хотела дать своему маленькому любовь, но не знала как. Любовь не проявлялась. С ней занимались психологи. Она узнала, что, пеленая ребёнка, нужно с ним разговаривать, песенки петь, смотреть в глазки, улыбаться. Она поняла, что любовь – это не просто вспышка нежности, которая появляется и пропадает, а внутреннее тепло, которое надо развивать в себе.
У выпускников интерната это внутреннее тепло зарыто где-то глубоко, и подчас сам человек не может его найти без помощи психологов. Иногда и с помощью психолога не получается, если женщина не хочет учиться проявлять любовь. В общем, у Даши всё получилось.
Даша сейчас живёт в деревне Смоленской области, растит сына, который скоро пойдёт в первый класс, и периодически они с сыном приходят в «Дом для мамы» на праздники.
Живи любя
Основная цель «Дома для мамы» – профилактика социального сиротства. Директор Дома Татьяна Сергеевна Степанова уверена, что ребёнку будет лучше в родной семье (если это семья не алкоголиков и наркоманов), чем в детском доме или у приёмных родителей.
– Ребёнок с самого рождения чувствует внутреннюю защищённость. Если удовлетворяется его потребность в любви, он и сам учится любить, – считает Татьяна Сергеевна.
Каждый год в начале мая в «Смоленском Доме для мамы» проходит самый важный для всех работников и выпускников праздник.
Все собираются вместе одной большой семьёй и отмечают день рождения. Мамы и дети называют сотрудников – директора, коменданта, дежурных, соцработников, психологов – своей семьёй. И это не пустые слова. Ведь семья – это там, где любят и учат любить.
В этот раз день рождения прошёл 10 мая на территории храма Архангела Михаила. Были игры на свежем воздухе, хороводы, песни, танцы, море улыбок и самое главное – искреннее, тёплое человеческое общение.
По этическим соображениям имена подопечных изменены.
Материал подготовлен при грантовой поддержке фонда «Православная инициатива».
Читайте другие новости по теме на Smolgazeta.ru:
«Жемчужное ожерелье Святой Руси»
Галина КРАСНОПЁРОВА
