Записная книжка артиллериста
Продолжаем публикацию материалов, посвящённых 80-летнему юбилею Победы в Великой Отечественной войне. Редакционный проект, в рамках которого мы будем знакомить читателей с архивными документами, воспоминаниями очевидцев тех страшных лет, мы назвали «Есть имена и есть такие даты» – по первой строке одного из стихотворений нашего земляка, поэта Александра Трифоновича Твардовского, чей юбилей также отмечается в 2025 году.
Особое внимание в проекте мы уделим событиям Великой Отечественной, происходившим на нашей земле, и сегодня представляем первую часть воспоминаний артиллериста, капитана Николая ЛЕОНИЧЕВА, участвовавшего в Смоленском сражении 1941 года. Документ хранится в Государственном архиве Смоленской области (Ф. Р-1956. Оп. 1. Д. 15. Л. 53–70), фотографии – из архива Н. М. Леоничева и Смоленского государственного музея-заповедника.
Пользуясь записями пятидесятилетней давности, я написал свои воспоминания, посвящённые памяти павших и живых красноармейцев и командиров 664-го лёгкого артиллерийского полка полковника Гречушникова Николая Ивановича, 129-й стрелковой дивизии генерал-майора Городнянского Авксентия Михайловича, 16-й армии генерал-лейтенанта Лукина Михаила Фёдоровича и 20-й армии генерал-лейтенанта Ершакова Филиппа Афанасьевича.
Об этом я рассказывал в Смоленске 23 – 28 апреля 1991 года на встрече молодёжи города с ветеранами Смоленского сражения. На встречу прибыли только 52 ветерана, в то время как пять лет назад нас было 400. Из моего полка прибыли двое – я, житель Орла, помощник начальника штаба, а с сентября 1941 г. командир 1-го дивизиона 664 ЛАП, и житель Молодечно БССР, командир взвода связи 2-го дивизиона Шешменёв Николай Тимофеевич. Накануне встречи на 85-м году жизни скончался командир 2-го дивизиона нашего полка майор Дёмин Александр Васильевич из г. Ставрополя.
На сцене актового зала, в котором проходила встреча, висел плакат:
Недаром враг, приблизившись едва,
Нарвался на удар прямой и дерзкий,
Ведь первый клич, что за спиной Москва,
Здесь прозвучал, в сраженье под Смоленском!
Итак, первые слова о Смоленске. Более XI веков стоит он на берегах Днепра, навечно связав свою судьбу с Москвой. Он на протяжении веков был форпостом западных рубежей русского государства. У его стен происходили кровопролитные битвы с ордами хана Батыя, литовскими князьями, польскими панами, войсками шведского короля Карла XII и наполеоновскими войсками французов.
В июле 1941 года на смоленской земле развернулось ожесточённое сражение с фашистской армией Германии. На три месяца было задержано наступление на Москву. Здесь родилась советская гвардия. Здесь похоронен «блицкриг». Смоленск стал городом-героем, награждён Золотой Звездой, орденами Ленина и Отечественной войны I степени. «Надо помнить, что блистательные победы сорок пятого года проросли на горьких травах, на славных семенах героического и трагического 1941, 1942 годов, обильно политых кровью советских людей. Без их мужества и жертв не было бы Победы!» (И. Стаднюк).
Из записной книжки:
«С 7 по 31 мая 1941 года полк находился в лагере 129 СД на станции Прудбой Сталинградской области.
С 1 по 5 июня 1941 года – следование по железной дороге по сосредоточению на новый пункт дислокации, по маршруту Прудбой – Лихая – Новочеркасск – Ростов-на-Дону – Сталино (Донецк) – Краматорск – Запорожье – Кривой Рог – Шевченко – Белая Церковь – лагерь Трушки.
5–28 июня 1941 г. – учёба в лагере Трушки.
22 июня 1941 г. – началась Великая Отечественная война. Воздушная атака немецких войск района сосредоточения наших войск. Боевая тревога…
28 июня – 3 июля 1941 года – марш походным порядком Трушки – Белая Церковь – ст. Ирпень. Слушали выступление по радио И.В. Сталина.
С 15.00 3 июля до 11:00 11 июля 1941 года – следование по железной дороге Ирпень – Киев – Бахмач – Конотоп – Льгов – Курск – Орёл – Москва (окружная дорога) – Вязьма – Смоленск – ст. Красный Бор».
На окружной дороге командир полка Н.И. Гречушников приказал вывести лошадей из вагонов на прогулку, так как от продолжительного стояния ноги у лошадей опухли, да и личный состав устал сидеть в товарных вагонах. Но этому приказу воспрепятствовал начальник станции и представитель Генштаба. Последний заявил полковнику Гречушникову, что расстреляет его за это самоуправство, так как эшелон должен идти на фронт без остановок. Полковник Гречушников, в свою очередь, заявил, что лучше расстреляйте здесь, чем это случится на фронте, так как я лишусь лошадей, а орудия везти не на чем. Представитель Генштаба прошёл по вагонам и, убедившись в правоте Гречушникова, разрешил вывод лошадей.
В ночь с 10 на 11 июля 1941 г. эшелоны отправились под Смоленск.
Из записной книжки:
«11 июля 1941 года первый и второй эшелоны 664 ЛАП в 11:00 прибыли на ст. Красный Бор, в 12 км западнее Смоленска».
Итак, эшелоны прибыли на станцию, но на перроне нас никто не встречал, а вблизи станции зарево пожарища – горит хлеб элеватора. Несколько минут мы были в замешательстве. Что делать? Нас обязаны были встретить представители штаба военного округа или армии. Полковник Н.И. Гречушников принимает решение на выгрузку. Проходит она организованно и быстро.
Личный состав, материальная часть и кони размещены под сенью деревьев. Я получаю приказ: взять автомашину полковника (М-1) и выехать в г. Смоленск, найти представителей округа или армии и получить боевую задачу полку. Я повторил приказ и вместе с водителем отправился в Смоленск.
Город напоминал о близости фронта, кругом пожарища, диверсанты стреляют по проходящим машинам с верхних этажей и крыш. Водитель искусно вёл машину, прижимаясь ближе к зданиям. Вот и здание штаба Белорусского военного округа. Но окна здания забиты досками. Ни одного человека рядом. Значит, штаб округа эвакуировался. Надо искать. Подъезжаем к мосту через Днепр, соединяющему северную и южную части города. В это время началось большое движение наших войск с южной части на северную. Идут пехота и артиллерия, пешком, на лошадях. Всё движется стихийно, хаотично. Идут не подразделения, а масса. И только через несколько минут я понял, что это движутся разбитые части Красной Армии.
Я стоял как вкопанный, не понимая, что же произошло? А на северной части моста сгруппировалась большая масса женщин и девушек, которые о чем-то шумят, не разговаривают, а кричат, ругаются, указывая руками в сторону отступающих войск. Я вышел из машины и направился к ним. В центре этой группы оказался человек в возрасте 45–50 лет, в генеральской форме. Подойдя к генералу, представился:
– Товарищ генерал! Помощник начальника штаба 664-го артиллерийского полка 129-й стрелковой дивизии старший лейтенант Леоничев. Полк выгрузился на станции Красный Бор. Прибыл для получения боевой задачи.
Генерал представился как член Военного Совета 16-й армии Лобачёв Алексей Андреевич. Девушки притихли. Член Военного Совета поблагодарил за своевременное прибытие, извинился, что не встретил на станции, и поставил боевую задачу полку:
– Форсированным маршем отправиться по Витебскому шоссе к городу Рудня. Занять огневые позиции и перекрыть артиллерийским огнём шоссейную дорогу Витебск – Смоленск у г. Рудня. Дальнейшую задачу получите на месте от командования армии.
Обращаясь к женщинам, он сказал:
– Девушки, не волнуйтесь. Отступающие части займут оборону… Создавайте истребительные отряды и уничтожайте немецких шпионов в домах и на чердаках, активнее помогайте Красной Армии. На станциях выгружаются новые части, прибывающие на защиту города. Вот первая часть, которую представляет старший лейтенант, сейчас отправляется под Рудню…
Отведя меня в сторону и отвечая на мой вопрос: «Почему мы попали в Ваше распоряжение, так как наша армия 19-я?», Лобачев сообщил, что оборона Смоленска возложена на командарма 16-й армии генерал-лейтенанта М.Ф. Лукина. Все воинские части, находящиеся в районе Смоленска, переходят в подчинение командования 16-й армии.
Попрощавшись с генералом, сел в машину и поехал в Красный Бор для доклада командиру полка. После моего доклада полковник Н.И. Гречушников вызвал к себе командиров дивизионов и начальника штаба полка и поставил задачу полку на боевой марш, организацию разведки и боевого охранения колонны…
Трагедия состояла в том, что части 19-й и 16-й армий, только что прибыв в район Смоленска, бросались в бой разрозненно – батальонами, дивизионами, как это было с нашим артполком.
Мне была поставлена другая задача – на разведку, а именно: на автомашине с водителем двигаться по шоссе и установить, где находятся наступающие немецкие части. Занята ли Рудня немцами? Определить район ОП (огневых позиций батарей) и НП (наблюдательных пунктов батарей и дивизионов).
Полк форсированным маршем отправился к фронту, а я на «Эмке» выехал на разведку. Не доезжая до Рудни 2,5–3 км, автомашину оставили замаскированной в кустах, а мы с шофёром перебежками стали приближаться к городу. В воздухе появился немецкий самолет, который сбросил бомбу в сторону автомашины, не причинив нам вреда. Но дальше немецкий лётчик сосредоточил внимание на нас. Видимо, немец считал, что раз из легковой машины вышли люди, значит, это офицер высокого ранга. Немец стал охотиться за нами. Только мы поднимемся – он бросит бомбу. Прижмёмся к земле – и он ждёт. Так продолжалось до самой Рудни. На восточной окраине он стал нас буквально терроризировать. Бросал бомбы по всему пути наших перебежек, а в самой Рудне – по пути нашего переползания по-пластунски. Страху мы натерпелись предостаточно, ибо это была первая встреча с врагом.
Вдруг я заметил в стороне какой-то открытый подвал. Выждав несколько секунд, «нырнул» в открытую дверь и свалился куда-то вниз. Вслед прогремел взрыв… Выждав несколько минут и прислушавшись, убедился, что немец улетел, посчитав нас убитыми. Я вылез из подвала и увидел идущего ко мне шофёра. Мы прошли по Рудне и убедились, что там нет ни немцев, ни местных жителей. Приказав шофёру поехать навстречу полку и доложить полковнику о том, что Рудня свободна от немцев, сам занялся разведкой местности и выбором НП и ОП для батарей полка. В это время по шоссе двигалась колонна отступающей стрелковой части, командир которой сообщил, что немцы идут за ними вслед, где-то в 10–12 км западнее Рудни.
Дело подходило к вечеру, и я вернулся к месту подхода полка. Полковник отдал приказ на занятие боевых порядков и о готовности всех батарей рано утром 12 июля 1941 года. Ночь прошла в подготовке НП и ОП. Отдыхали поочередно по 2–3 часа. Так закончился первый день на смоленской земле и первая встреча со Смоленском.
Продолжение следует
