Каждый пишет как он дышит
Вышел в свет монографический альбом народного художника России Вячеслава Самарина «Жизнь моя, иль ты приснилась мне?..». Если листать его с конца, можно отчасти прикоснуться к таинству создания большой живописной работы: от набросков и этюдов до портретов и картин. Впрочем, издание интересно на любой странице, где ни открой. У меня, например, закладка оказалась на складне «Храм»: на стилизованных под иконы портретах – лица простых россиян Веры Васильевой и Ивана Бронникова…
Старик-помор
С помором Иваном Бронниковым Вячеслав Фёдорович познакомился ещё во времена студенчества в одной из своих первых северных экспедиций. И образ этого сурового, но по-русски добродушного человека настолько запал в душу художника, что тот не раз использовал его в своих работах: «Поморы», «Помор Иван Митрич Бронников», складень «Храм», «Документальный портрет», «Будем здоровы».
– Два маленьких портрета поморов Ивана Бронникова и Василия Прыгунова он написал ещё на третьем курсе, – говорит супруга мастера, заслуженный художник России Вера САМАРИНА. – На мой взгляд, это просто шедевры уровня передвижников. Хотя написаны они были, что называется, между прочим – на картонках во время поездки на Белое море. И уже тогда всем стало ясно, что Самарин – талантливый художник, у которого свой стиль и свой путь в искусстве.
А чуть позже из набросков и этюдов, сделанных у Белого моря, родилась его первая большая работа «Поморы» – дипломная. Её, по словам самого Вячеслава Фёдоровича, он умудрился написать у двух народных художников: Бориса Михайловича Неменского и Фёдора Павловича Решетникова.
Интересная история связана и с работой «Будем здоровы». Её во время своего последнего приезда в Смоленск особо отметил поэт Евгений Евтушенко. Остановился, долго разглядывал, а потом спросил: «Чей старик?» – «Мой», – ответил Самарин. И портрет его кисти был тут же приобретён смоленским меценатом и подарен всемирно известному поэту…
Стихи-воздух
С творчеством другого российского поэта, Сергея Есенина, у Вячеслава Фёдоровича совершенно особые отношения. Его стихи он читает наизусть, цитирует применительно практически к любой жизненной ситуации. Его портреты есть и на складне «Храм», и на центральной части триптиха «Эхо», и на последней картине автора, которую сам Самарин считает итоговой для своего творчества.
Неслучайно и заглавием к альбому «Жизнь моя, иль ты приснилась мне?..» стала именно строка из стихотворения Есенина.
– Это поэт, чьи стихи для меня – воздух, которым я дышу всю жизнь, – признаётся Вячеслав САМАРИН. – Он душа русского народа, хотя мне кажется, что у нас его до сих пор недооценивают. И это моё больное место всю жизнь, поскольку нет в России более любящего её сына, чем Есенин, – никто не воспел её лучше. Я привык возвращаться к его стихам вновь и вновь. И каждый раз они звучат по-новому. Это такая загадка. Как и с хорошими картинами. Наверное, это как радиация: художник столько всего туда закладывает, что она потом ещё долгое время отдаёт, заряжая своей энергетикой зрителей.
В этом смысле работы самого Вячеслава Фёдоровича действительно радиоактивны. Потому что, едва попадая в поле зрения, притягивают к себе надолго, заставляя пристально вглядываться с разных точек и ракурсов и вдруг застывать, натолкнувшись на целый источник мыслей и чувств.
– Самарин – мыслитель, и все сюжеты его картин многоплановы и наполнены философским смыслом, – поясняет Вера Евгеньевна. – В них каждая деталь глубоко символична и неслучайна. Вот, например, на картине «Васильевна. Утренний свет» углубление в печке и там клубочек лежит. Я помню, как долго он думал, что там должно быть, и сколько всего пробовал туда поместить. А потом положил этот клубочек, как путеводную нить Ариадны, и всё встало на свои места. Хотя, казалось бы, такая мелочь…
Уникальный реализм
Альбом открывает «Слово к читателям» коллекционера и предпринимателя Бориса Николаевского.
«Художники – необычные люди, они смотрят на мир другими глазами, – рассуждает автор. – Картины Самарина – это книги о прошлом, настоящем и будущем. Их надо читать и перечитывать, раскрывать смыслы. Я был свидетелем рождения его произведений после двухтысячного года. Картины с какого-то момента начинают жить своей жизнью, а автор фиксирует на холсте эти процессы. Неслучайно в ходе создания, бывает, меняются и названия работ. На первый план выходят рассуждения о добре и зле, порой в мистических, загадочных формах...»
Работ Вячеслава Самарина в альбоме много. Все они написаны в разные годы, многие связаны с творческими поездками художника по стране: Крайний Север, Тува, Хабаровский край... Немало и таких, чьи сюжеты родились под впечатлением от местного материала.
– Я благодарен судьбе, что она направила нас в Смоленск, – подчёркивает Вячеслав Фёдорович. – Я много по России поездил, но более многострадальной земли, чем Смоленщина, не видел. Поэтому здесь живут особенные люди. Здесь много замечательных людей. Я познакомился со смоленской деревней. И персонажи моих картин: рядовой Мухин, Васильевна – тоже из этой деревни.
В творчестве Самарина нет ничего придуманного – всё реально: конкретные люди, избы, пейзажи… Но при этом написанные в такой уникальной манере, которой больше ни у кого нет. И какие бы эмоции ни читались в глазах его героев: боль, тоска, грусть, радость, усталость, – всё это пережито самим автором, а потому передано с особой достоверностью.
– Эти картины – часть моей биографии, – говорит Вячеслав Фёдорович. – Я себя от них не отделяю. Как бы я мог писать тайгу, если сам там не замерзал? И как можно достоверно изобразить шкуру не убитого мной медведя? Я должен был всё это испытать, чтобы картина получилась правдивой. И вообще, мне кажется, что художник должен по молодости проходить такую школу, как в спецназе. То есть вместе с уроками рисования его должны пытать и мучить, чтобы он голодал и замерзал, – иначе чужого горя не почувствуешь.
Смысл в деталях
Листаю альбом, цепляясь глазами за какие-то детали. Вот рассыпанные по столу кедровые орешки, отрывной календарь на стене, застывший на первом числе. Тонкое деревце на фоне расстрелянного храма. Нереального цвета валуны на фоне какого-то сказочного леса. А вот сам художник на пленэре и шкура убитого им медведя рядом…
– Самарин – интересный художник, – считает Вера Евгеньевна. – И сам по себе, и людям. И работы его кроме того, что несут просто невероятную смысловую нагрузку, ещё и написаны восхитительно. Их интересно рассматривать детально. Вот к печке идёт труба, которая состоит из коленей и стыки замазаны глиной. И у него это так эффектно получилось – живописно, красиво. Или огонь горит так, что кажется – реально руки погреть можно.
Конечно, альбомные репродукции даже очень хорошего качества – совсем не то, что реальные работы. Зато всегда под рукой, так что можно смотреть и смотреть, думать и думать. Тем более что картины у Самарина, как правило, непростые и многослойные по смыслу. И то, что не на поверхности, открывается только самым внимательным.
– Все наши работы – это наша жизнь, – считает Вячеслав Фёдорович. – Я никогда не планировал картины заранее – просто жил, а картины – последствие этой жизни…
Для справки
Вячеслав Самарин – народный художник России. За выдающийся вклад в изобразительное искусство страны награждён орденом Дружбы, медалями имени Василия Сурикова и Александра Иванова, премией ЦФО за 2009 год.
Родился в 1938 году в Москве. Окончил художественно-графический факультет Московского государственного педагогического института. В 1962 году приехал по распределению в Смоленск. Четыре года преподавал на худграфе Смоленского пединститута, потом полностью посвятил себя творчеству.
Работы художника хранятся в Смоленском музее-заповеднике, в Министерстве культуры России, музеях Тамбова, Армавира, Норильска, Рославля, Гагарина. Некоторые находятся в частных коллекциях в России, США, Польше, Италии, Швейцарии.
Фото: Елена БЕЛОВА и КВЦ имени Тенишевых
Ольга Суркова
