Анна Бутурлина: влюблённая в джаз

Анна Бутурлина стала первой российской певицей, выступившей на церемонии вручения премии «Оскар» в Лос-Анджелесе. Её голосом говорили две принцессы из анимационных фильмов компании «Дисней»: Тиана («Принцесса и лягушка») и Эльза («Холодное сердце» и «Холодное сердце – 2»). Впрочем, у нас в стране она известна прежде всего как великолепная джазовая вокалистка. И в этом качестве Анна приезжала в Смоленск, где выступила вместе с легендарным биг-бэндом имени Олега Лундстрема…

Всерьёз и надолго

– Мне очень нравится, когда в зале танцуют. Если люди начинают двигаться или что-то напевать – значит, они в теме. То есть публика не случайная, а пришла именно на наш концерт. И значит, мы всё делаем правильно, если такая реакция. И, конечно, радостно, когда благодаря нам новый зритель заражается искусством джаза и становится его поклонником – это особенно ценно.

– Анна, а вы сами как заразились джазом?

– Я искала себя. В семнадцать лет размышляла, кем хочу стать. Попробовала исполнять джаз – получилось, понравилось, и дальше уже пошло-поехало. Я просто влюбилась, и меня было не оттащить от джаза.

Хотя я воспитывалась в академической семье и с детства привыкла к классике. Помню, как в училище имени Гнесиных я исполняла романсы Глинки. Конечно, отпечаток той музыки остался со мной на всю жизнь. Через её призму и джаз совершенно по-другому воспринимается. Я считаю, что моя внутренняя музыкальная культура, как некий цензор, помогает мне держать себя, относиться к музыке серьёзно – не шалить там, где не надо. И быть честной по отношению к любому исполняемому произведению.

– В девятнадцать лет вы стали солисткой биг-бэнда под управлением Анатолия Кролла…

– Нас с Анатолием Ошеровичем познакомил мой преподаватель по истории джаза Евгений Всеволодович Овчинников. Я как раз оканчивала первый курс академии Гнесиных, когда меня прослушали и пригласили стать солисткой этого оркестра.

Помню, как волнительно мне было в первый раз выходить на сцену – я просто ног под собой не чувствовала. А ещё – очень смущалась, когда пришлось появиться на сцене в облегающем открытом платье. До этого я никогда ничего подобного не надевала – в академической среде это не было принято.

Впрочем, счастье стать солисткой настоящего биг-бэнда было настолько огромным, что перекрывало все эмоции, помогая преодолеть и волнение, смущение, и неуверенность.

– А сейчас уже не волнуетесь?

– За много лет работы я, конечно, сформировала определённую гимнастику для нервов. Но всё же бывают особенные концерты, на которых я волнуюсь как в первый раз.

На понятном языке

– Как вам удаётся уже с первых тактов завести зал?

– Думаю, основа – это правильный репертуар и порядок произведений в программе. Потому что концерт надо начинать как праздник. Выходить празднично, с хорошим ритмом. И, безусловно, быть искренней и представляться публике всей глубиной своей натуры. Но это очень трудно – такой прыжок прям сразу со скалы. Я учусь этому до сих пор. Начать концерт вообще сложно, чтобы задать ему правильный тон, – для этого надо собраться, подготовиться, набраться энергии…

– Женский джазовый вокал – особая сфера. Что в нём самое сложное?

– Произношение, подача. Но это больше к ремеслу относится. Так сказать, умение пользоваться инструментом, просто технические параметры. Думаю, очень важно найти свой тембр, своё лицо, собственное внутреннее наполнение и уже с этим выходить к публике.

Этим поискам я посвящаю всю свою творческую жизнь. Для меня это самое главное. Потому что можно что-то исполнить технически качественно, но если в этом нет души и оригинальности, идти на сцену не имеет смысла.

Я себя не называю вокалисткой. На мой взгляд, это какой-то довольно оскорбительный термин, очень узкий, сухой и чисто технический. Я считаю себя певицей. А певец – это больше, чем вокалист. Это человек, который умеет разговаривать с сердцами, душами слушателей. Ну и технически должен быть подкован хорошо, чтоб хотя бы конкурентоспособным быть.

– А как вы относитесь к джазовым композициям на русском языке?

– Вообще, русский язык джазу не подходит. Но я как экспериментатор и скучающий джазовый исполнитель уже давно начала обращаться к русской музыке и могу сказать, что не все, но многие наши песни поддаются джазовой аранжировке. Я к этому очень тщательно подхожу, потому что здесь легко перейти границу и попасть в такую ресторанную тему – этого я вообще не выношу.

К тому же русский язык очень сложен для пения в принципе. Слишком много длинных слов. По-английски удобнее формировать звук. Но мы живём в России, и я убеждена, что должны общаться со слушателем и на русском языке в том числе. Нельзя зацикливаться только на американской музыке. Не все же в зале понимают английский. А переводить каждую песню и объяснять, о чём я сейчас спою, тоже как-то странно.

Так что у меня давно идут эксперименты с советскими программами. Можно сказать, что сейчас я свободно себя чувствую в этом направлении. У меня такое ощущение, что я была одна из первых, кто так свободно запел джаз на русском языке.

Столичный уровень

– Анна, вас называют лучшей джазовой певицей Москвы…

– Я уверена, что быть лучшим невозможно. У каждого музыканта есть сильные и слабые стороны. Да, у меня хорошая репутация в мире российского джаза – меня знают и приглашают выступать со многими известными коллективами. Но это не показатель того, что я лучшая, а скорее оценка моих качеств и достижений.

При этом мне есть к чему стремиться, у меня много планов. Моя работа над собой продолжается и, пожалуй, никогда не прекратится, потому что мне очень важно оставаться интересной публике.

– Москва – обязательный пункт, чтобы джазовому исполнителю заявить о себе?

– В любом случае надо прежде всего воспитывать в себе культуру. У меня, например, не было педагога по джазовому вокалу – я занималась, просто слушая записи. Они были моими педагогами – и не только певцы, но и инструменталисты в большом количестве.

Это было полное погружение в джаз. Я позволила этой музыке проникнуть в меня и пропитать особым духом. Это основное. А Москва… Можно жить и не в столице, но при этом, занимаясь самостоятельно, достичь определённого уровня. А вот когда достиг, тебе нужна сцена и работа, которые сосредоточены в большом городе.

Ария Эльзы

– В прошлом году на экраны вышел анимационный фильм «Холодное сердце – 2», где вы, как и в первой части, озвучивали принцессу Эльзу…

– Да. Но это уже не джаз, а совершенно другая часть моей творческой деятельности. И она меня восхищает. Обожаю всё это – то, что связано с театром, анимацией.

Это совершенно другая работа. Да что там – другое измерение! Туда попадаешь, когда общаешься с персонажами, и не хочется выходить. Потому что просто влюбляешься в этот сказочный мир.

– Работа над второй частью преподнесла какие-то сюрпризы?

– Музыка стала сложнее. Арии Эльзы – это крупные развёрнутые формы с весьма неожиданной гармонической основой, сложным музыкальным развитием и небанальными решениями. В них чувствуется влияние рок-музыки 70–90-х.

Я готовила материал со своим вокальным коучем. Искала звук, тембры. Хотелось сделать роль с максимальной глубиной и самоотдачей. По-моему, всё получилось.

– Анна, вы стали первой российской исполнительницей, выступившей на церемонии премии «Оскар»…

– Для меня это было неожиданно. Когда мне позвонили из российского представительства компании «Дисней» и предложили выступить, я была изумлена и счастлива одновременно. Очень волновалась, как всё пройдёт, всё ли получится.

– И как? Всё получилось?

– Конечно, в любом деле есть то, что можно улучшить, – это процесс бесконечный. Но в целом я с задачей справилась: пропела свои три слова вместе с Эльзами из других стран.

– А какие мультфильмы вы любили в детстве?

– Я выросла на советских мультфильмах. Кстати, моя младшая дочь сейчас смотрит те же мультики, что и я в детстве. Мы вместе с ней обожаем истории про Винни-Пуха, домовёнка Кузю, Карлсона…

Для справки

Анна Бутурлина – российская джазовая певица и актриса мюзикла.

Родилась 31 мая 1977 года в Москве. Окончила музыкальную школу имени С. Прокофьева по классу фортепиано. Затем поступила в училище имени Гнесиных, где на третьем курсе дирижёрско-хорового отделения увлеклась джазом. В РАМ имени Гнесиных поступила уже на эстрадно-джазовое отделение.

В 19 лет стала солисткой биг-бэнда под управлением Анатолия Кролла.

В 1998 году записала дебютный альбом «Black Coffee», который был представлен в 2002 году. В декабре того же 1998 года выступила со своей первой сольной программой на IV Международном фестивале вокального джаза «Джазовые голоса» в Москве.

В 2000 году в Чехии вышел сингл Бутурлиной «Таинство», который стал одной из самых популярных композиций сезона и попал в хит-парад Европы.

7 мая 2015 года в составе Государственного камерного оркестра джазовой музыки имени Олега Лундстрема выступала в Генеральной Ассамблее ООН.

Записывает вокальные партии для кинофильмов и мультфильмов. Наиболее знаковые работы – в анимационных фильмах компании «Дисней», где она озвучивала двух принцесс: Тиану («Принцесса и лягушка») и Эльзу («Холодное сердце» и «Холодное сердце – 2»).

Фото: из архива Анны БУТУРЛИНОЙ

Ольга Суркова