Сто лет Надежды Кирилловны Станченковой
В минувшую субботу, 26 июня, отпраздновала столетний юбилей Надежда Кирилловна Станченкова, родившаяся в простой смоленской семье, испытавшая на себе все тяготы оккупации в годы Великой Отечественной и трудности послевоенного восстановления нашей области, посвятившая всю свою жизнь воспитанию молодёжи.
Надежда Кирилловна родилась 26 июня 1921 года в крестьянской семье в деревне с самым, наверное, русским названием – Лаптево, в 35 км от Смоленска. У её родителей, Кирилла Терентьевича и Домны Петровны Макуриных, было семеро детей. Родители были грамотные, в деревне была школа, и в детстве Домна Петровна показала очень большие способности в учёбе. Владельцы имения Лаптево решили за свой счёт обучать её в женской гимназии в Смоленске, но неграмотные родители девочки решили, что будущей крестьянке столько знаний не нужно. Отец Надежды, Кирилл Терентьевич, в Первую мировую войну воевал на фронте и вернулся в родную деревню, проникшись идеями большевиков и желанием помочь односельчанам в построении светлого будущего. Принимал участие в организации колхоза, председателем которого и был до начала Великой Отечественной войны.
По воспоминаниям Надежды Кирилловны, её детство в родительском доме было счастливым. Деревня была очень большая, народ дружный, детей много. Но помнит она и то, как многодетные семьи с крепким хозяйством при коллективизации были раскулачены и высланы, и голод 30-х годов, когда от отсутствия каких-либо продуктов люди просто опухали. В доме Макуриных как-то сохранился мешок ячменной муки, который спас от голодной смерти их самих и тех, с кем делилась её добрая мама этим скудным запасом.
После окончания семи классов Надежду Кирилловну пригласил в Москву в свою семью её старший брат, который уже жил и работал в столице. Здесь она смогла получить такую нужную и очень любимую профессию учителя начальных классов, которой она впоследствии отдала больше 35 лет.
Проработав три года учителем в школе в Подмосковье, Надежда Кирилловна приехала в июне 1941 года в родную деревню, в отпуск к родителям. Утром её мама ругает двух младших сестёр: «Не шумите, пусть Надя поспит, она с дороги устала», – а на следующий день уже сама будит её: «Надя, вставай, война началась!»
В оккупации
Кириллу Терентьевичу как председателю был отдан приказ собрать всё колхозное стадо коров и угнать его в Рязанскую область. Дома оставались одни женщины. Надежда пыталась уехать, но не получилось. Мама просила не оставлять её одну с двумя маленькими девчонками, да и первые бомбардировки Смоленска начались уже на третьи-четвёртые сутки войны. Под такую бомбёжку Надежда Кирилловна и попала на железнодорожном вокзале: кругом грохотали взрывы, зловеще выли самолёты, и всё горело. Так она осталась в оккупации.
Благодаря добрым отношениям жителей деревни Лаптево к их семье их никто не выдал фашистам как семью коммуниста и председателя колхоза. В трудное время, когда немцы забрали корову-кормилицу, односельчане приносили молоко – как когда-то в голод её семья делилась мукой…
Однажды за деревней упал подбитый немецкий самолёт, кто-то из соседнего лесочка обстрелял лётчика. На следующий день всех жителей деревни немцы согнали в центр. Был отдан приказ: если не найдётся тот, кто это сделал, всех расстреляют. Все – а это старики и женщины с детьми – стояли в ожидании смерти, многие плакали и прощались друг с другом. Фашисты отделили мужчин – «вначале расстреляем их, а потом остальных». Спасло всех то, что в конце дня в погребе одного из домов при обыске нашли молодого человека – «это он стрелял». Всех отпускают, найденного увозят в Смоленск на допрос… Позже лаптевцы тайно передавали друг другу: это партизаны, чтобы спасти деревню, подослали добровольца, взявшего всё на себя. Когда его везли в город, было нападение бойцов из партизанского отряда, которые сумели освободить своего товарища.
На краю гибели
Как-то Надежда с подругой стояли на улице. К ним подошёл незнакомый мужчина: «Я из партизанского отряда, у нас закончилась еда, пройдите по домам с просьбой собрать продукты». Они так и сделали – вся деревня несла кто что мог. Но нашлись предатели, донесли немцам. Утром девушек арестовали полицаи, свои же местные ребята, и пешком отвели в Смоленск. Девушек бросают в подвалы гестапо, в разные камеры. В той, где оказалась Надежда Кирилловна, находилась и советская разведчица Лиза – так она представилась. После прохождения учёбы в разведшколе её забросили на территорию оккупированной Смоленщины, но явка в областном центре была провалена, и её арестовали. На стене камеры она нацарапала: «Лизе расстрел».
Эта совсем юная девушка и спасла жизнь Надежде и её подруге. Донос о появлении партизан в Лаптево был, но предатели-полицаи были всё же свои, деревенские. Они понимали: если немцы узнают о дружном сборе продуктов для партизан жителями деревни, всех расстреляют, а деревню сожгут. Донесли только о встрече двух подруг с партизаном. Лиза учила: только не отрицайте факт встречи, если будете отказываться, вас убьют. Когда всех арестованных вывели во двор на прогулку, то по цепочке Надежда передала подруге наставления разведчицы говорить на допросе: «Подошёл молодой мужчина, представился партизаном. Мы его видели первый раз, и, кто он на самом деле, мы не знаем. Может быть, это просто бандит из леса». Вина девушек не была доказана на допросах, и их отпустили. Уже после освобождения Смоленска Надежду Кирилловну вызывали в НКВД и требовали назвать имена тех, кто на них донёс. Но наверняка она не знала, хотя были подозрения, и никого не назвала.
Вспоминая с любовью
Смоленщину освободили от немецких захватчиков. Надежда поехала в Подмосковье, где работала до войны. Но в тех местах шли жестокие сражения за Москву, всё было выжжено до пепла, школа не сохранилась. Она вернулась в Лаптево, работала учителем в местной школе и в деревне Санники. Вышла замуж за Павла Станченкова – парня из своей деревни, который вернулся с фронта после госпиталей, где лечил тяжёлое ранение. Они, уже семьёй, переехали в Талашкино.
Надежда Кирилловна до выхода на пенсию работала учителем и заведующей начальной школой в деревне Нагать, учителем продлённого дня в Талашкинской средней школе. Хорошо работала, получала благодарности, почётные грамоты… С учениками у неё хорошо складывалось, и она вспоминает их с любовью.
Как успешного учителя её характеризует такой случай. После Нагатской начальной школы некоторые родители её учеников решили отдать детей в среднюю школу в Смоленске. При приёме документов их предупредили: «Ваши дети из деревни, учились на четвёрки и пятёрки, теперь будут на троечки». По прошествии некоторого времени Надежда Кирилловна встретила своих бывших питомцев. «А мы учимся лучше городских, наши учителя хвалят вас за отличное обучение», – говорят они.
Последние 12 лет, после смерти мужа, с которым они прожили более полувека, Надежда Кирилловна живёт в Смоленске, в семье своей дочери. Очень часто рассказывает своему внуку о событиях жизни, как раньше рассказывала о них дочери.
Представленный читателям рассказ – лишь отдельные эпизоды прошедшего столетия Надежды Кирилловны Станченковой, жизнь которой была гораздо ярче и насыщеннее.
Фото: из архива Н.К. СТАНЧЕНКОВОЙ
Виктор АРТЁМЕНКО
