Туберкулёзная опасность тюрьмы и воли
Интеллигентные любители классической литературы искренне полагают, что туберкулёз – это анахронизм, который присущ XIX веку, когда практически в каждом романе того периода есть герой – молодой, подающий надежды разночинец, и он обязательно болен туберкулёзом, а по ходу развития сюжета умирает от этой неизлечимой в то время болезни. К сожалению, туберкулёз – это не анахронизм, а жестокая реальность, не просто преследующая человечество до настоящего времени, а убивающая его, поскольку эта болезнь занимает среди инфекционных болезней ведущее место как причина смертности.
– Действительно, туберкулёз, поскольку не все его формы излечимы, до сих пор относится к числу тех заболеваний, которые могут закончиться смертью. Это тяжёлое хроническое заболевание, которое зачастую очень сложно диагностировать, затем оно достаточно сложно и длительно лечится, – рассказывает начальник федерального казённого учреждения здравоохранения МСЧ-67 ФСИН России подполковник внутренней службы Алексей БОГДАЕВ.
Проблема туберкулёза совершенно не случайно возникла в разговоре с начальником медико-санитарной части региональной службы исполнения наказаний. В обществе существует устойчивое мнение, что именно места лишения свободы, и особенно следственные изоляторы, где люди длительное время скученно находятся в закрытых помещениях, являются рассадниками всякого рода заболеваний, в том числе инфекционных, одним из которых является туберкулёз. А уже потом именно из мест лишения свободы туберкулёз попадает на волю, где его подхватывают обычные граждане.
Воля как поставщик туберкулёзных больных для мест лишения свободы
Алексей Богдаев с таким устойчивым мнением категорически не согласен. Можно, конечно, подумать, что начальник медико-санитарной части защищает, что называется, честь мундира, но с доводами Алексея Михайловича трудно спорить.
– На протяжении последних лет как в гражданском здравоохранении, так и в пенитенциарной системе количество больных туберкулёзом уменьшается. И, как бы это парадоксально ни звучало, туберкулёзные больные не от нас выходят на волю, а поступают к нам именно оттуда.
Практика показывает, что будущие туберкулёзные пациенты, до того как попасть в следственный изолятор, как правило, вели асоциальный образ жизни. Причём наряду с туберкулёзом у большей части из них при обследовании выявляется целый букет хронических заболеваний, а ещё устойчивая зависимость от алкоголя и наркотиков. Такие люди, лишившись постоянного места жительства, утратив связи с родственниками, выпадают из поля зрения гражданского здравоохранения. И до поступления в следственный изолятор они годами могут нигде не обследоваться, не обращаться к врачам и даже не подозревать, какими страшными и опасными как для собственной жизни, так и для здоровья окружающих заболеваниями они страдают.
– А когда они попадают к нам, – продолжает Алексей Богдаев, – здесь в течение ближайших трёх суток проводится полный медицинский осмотр, в том числе им делается флюорография, и, соответственно, туберкулёз, если он есть, выявляется сразу при поступлении.
Причём и лечение начинается сразу же. Выявленным туберкулёзным больным начинают заниматься врачи-фтизиатры, которые проводят более полное обследование. Таким образом, в следственном изоляторе поставлен своего рода фильтр, который отделяет здоровых от больных.
– То есть мнение о том, что следственный изолятор – это именно то место, где здоровые люди заражаются туберкулёзом, не соответствует действительности?
– Это действительно не соответствует действительности, – утверждает начальник медико-санитарной части Алексей Богдаев. – Больные туберкулёзом у нас сразу же помещаются в отдельные помещения, а затем переводятся в больницу. Там такие пациенты находятся в специальных палатах, и ни в коем случае не допускается, чтобы они содержались с другими здоровыми лицами во избежание заражений.
Здоровому человеку заразиться в СИЗО туберкулёзом нереально
Начальник туберкулёзного отделения психиатрической больницы МСЧ-67 Павел ЦЫГАНКОВ работает в Смоленском следственном изоляторе (СИЗО № 1) с 1993 года, и, по его словам, ещё в конце 90-х годов ситуация по туберкулёзу, причём не только в местах лишения свободы, но и вообще по России, была действительно очень сложной. Однако в системе Федеральной службы исполнения наказаний с ней справились гораздо раньше, чем в гражданском здравоохранении.
– Здесь изначально осуществлялся тотальный контроль за данной категорией больных, срочная их изоляция от здорового контингента – всё это позволило справиться с ситуацией, – рассказывает Павел Цыганков. – И в настоящее время ситуация по туберкулёзу изменилась кардинальным образом. Потому, действительно, сейчас основными поставщиками туберкулёза в следственный изолятор являются те, кто попадает сюда с воли. Но из нашего отделения около 90 процентов пациентов уходят с клиническим излечением.
Павел Цыганков тоже указал на асоциальный статус потенциальных больных туберкулёзом как на основную причину заболевания, однако добавил ещё постоянное состояние стресса, в котором находятся такие люди, а ещё ВИЧ-инфекцию. Она сейчас является одним из основных факторов, способствующих заболеванию туберкулёзом.
Что касается технической и медикаментозной базы, то в системе ФСИН в настоящее время всё это соответствует стандартам, которые приняты в гражданском здравоохранении. И это относится не только к туберкулёзу. Врачи, работающие в медико-санитарной части, руководствуются в первую очередь не ведомственными приказами и распоряжениями, а документами Министерства здравоохранения.
– Все врачи туберкулёзного отделения имеют высшую категорию, то есть это специалисты высокого класса. И ситуация, чтобы человек, попавший в следственный изолятор, заразился туберкулёзом, фактически в настоящее время нереальна, – дополняет свой рассказ Павел Цыганков.
В течение первых двух суток каждый, кто попадает в Смоленский следственный изолятор (такая же процедура существует и в СИЗО № 2 в Вязьме), проходит первичное медицинское обследование. При малейшем подозрении на наличие специфической патологии в лёгких такой человек изолируется. Далее проводятся более углублённые исследования, а при подтверждении заболевания он лечится уже по соответствующим стандартам.
– Более того, если выявляем человека с патологией лёгких, мы взаимодействуем с противотуберкулёзным диспансером. У нас преемственность: если человек состоял там на учёте и попал в места лишения свободы, его передают под контроль нам, и мы им занимаемся. Если какие-то вопросы по нему возникают, мы взаимодействуем с теми, кто его лечил до нас, – поясняет методику взаимодействия с гражданским здравоохранением начальник туберкулёзного отделения психиатрической больницы МЧС-67 Павел Цыганков.
Наряду с этим врачи туберкулёзного отделения психиатрической больницы МЧС-67 периодически, когда возникают сложные случаи, проводят расширенные консультации со своими коллегами из областного туберкулёзного диспансера.
– Если у нас какие-то сомнения по результатам наших лабораторных исследований, – продолжает пояснять Павел Цыганков, – мы опять-таки взаимодействуем с лабораторией областного диспансера. Мы используем их более широкую базу в плане бактериологических исследований.
– Однако не все, кто попадает в следственный изолятор, потом обязательно получают срок и идут уже в колонию, а если у человека, который потерял свой общественный статус, обнаружен туберкулёз и в процессе лечения его выпускают из изолятора, а лечение еще не завершено, что с таким человеком будет дальше?
В такой ситуации тюремные медики бессильны заставить такого пациента продолжить лечение, и он может стать опасным не только для себя, но и для тех, с кем столкнётся на воле.
– Системы принудительной передачи таких пациентов в туберкулёзный диспансер нет, – рассказывает начальник федерального казённого учреждения здравоохранения МСЧ-67 ФСИН России Алексей Богдаев. – Такой пациент выходит от нас с выпиской из истории болезни на руках, где указано, как его лечили, а дальше уже его право пойти в тубдиспансер или вернуться к тому образу жизни, который он вёл до того, как попал в следственный изолятор. Конечно, туберкулёзный диспансер, со своей стороны, получив наши данные, начинает разыскивать такого недолечившегося пациента. Но с учётом того, что у него часто не бывает определённого места жительства, его зачастую не находят.
Пока человек пребывает в местах лишения свободы, его лечат от момента выявления туберкулёза до клинического излечения.
«Привлекательная» сторона туберкулёза
Причём те, кто проходит лечение от туберкулёза, даже после вынесения приговора не покидают туберкулёзное отделение больницы, расположенной на территории следственного изолятора. Они остаются здесь до излечения. После отправки в колонию там за ними наблюдают медики.
Не обходится и без курьёзов. В силу невысокого образовательного и интеллектуального уровня многие из тех, у кого при попадании в СИЗО был выявлен туберкулёз, незнакомы с тем, как и по каким причинам эту болезнь можно подцепить. Отсюда возникают жалобы, что их специально заразили туберкулёзом в следственном изоляторе. Как правило, в течение года бывают одна-две такие жалобы, но после проверок ни одна пока не подтвердилась.
А ещё есть те, кто не особенно стремится излечиться. И здесь играет свою роль режим содержания больных туберкулёзом: диетическое питание и другие преференции, которые они получают, находясь в санчасти. А главное, они рассчитывают в итоге получить группу инвалидности. Вот здесь медикам приходится очень доступно объяснять таким пациентам, что не все формы туберкулёза позволяют получить группу инвалидности, а последствия этой болезни человек будет ощущать на себе всю жизнь и в результате туберкулёз может стать причиной преждевременной смерти.
Фото: пресс-служба УФСИН по Смоленской области
Алексей ГУСИНСКИЙ
