Здравствуйте, полковник Копытов!
С 12 лет он помогал восстанавливать самолёты.В их роду все мужчины были кадровыми военными. Дед в чине поручика воевал ещё в русско-японскую войну 1904–1905 годов, был ранен и умер от ран в Смоленске. Отец Дмитрий Артёмович в 16 лет добровольцем ушёл на фронт, воевал в Гражданскую на стороне Красной Армии, потом остался служить, был кадровым военным. Олегу Дмитриевичу Копытову было 12 лет, когда началась Великая Отечественная война.
Вплавь через Соловьёву переправу
Все из их рода – коренные смоляне. Хотя и забрасывала военная жизнь в разные стороны России, но возвращались всегда в Смоленск. Олег родился в 1929 году в Смоленске, потом отца перевели служить на Дальний Восток, и в 1938 году снова их семья оказалась в Смоленске. Началась война, смоленский гарнизон был разбит, отец со своей частью продвигался на станцию Чкаловская Московской области. Они с матерью решили идти туда же. На Старой Смоленской дороге им встретился отряд пограничников, многие были ранены, на грузовых машинах они ехали к Соловьёвой переправе и по дороге брали беженцев. Олег оказался в одной машине, а мать в другой. Один грузовик, в котором была мать, успел до того, как мост разбомбили, перебраться на правый берег Днепра, а Олег остался на левом берегу.
– Это было что-то страшное! – вспоминает Олег Дмитриевич о том, что увидел в то время на Соловьёвой переправе. – Около пяти тысяч машин собралось здесь, немцы бомбили так, что, казалось, никому не остаться в живых.
Но Олегу с лейтенантом-пограничником удалось каким-то чудом выбраться из этого ада. Шли вверх по течению Днепра, прятались за деревьями. Но лейтенантик погиб, двенадцатилетний паренёк остался один. Он не знал, что делать, было страшно. Побежал вверх по течению и метров через четыреста вплавь переправился на правый берег. Здесь его нашла мать. Повезло, что пограничники тоже ехали на станцию Чкаловская, взяли их с собой, а там они уже нашли отца.
Не доставал до станка
На станции Чкаловская формировались 204-е стационарные авиамастерские, которые входили в состав 3-й воздушной армии сначала Калининского фронта, а потом 1-го Прибалтийского, 2-го Прибалтийского фронтов. Отцу было поручено возглавить эти авиамастерские. И после формирования авиамастерские были направлены в город Торжок Калининской области. Невозможно переоценить ту роль, которую играли эти стационарные мастерские.
– Немцы сбивали наши самолёты, – вспоминает Олег Дмитриевич. – При мастерских была специальная группа, которая находила сбитые самолёты и на вездеходах, разными подводами доставляла в мастерские. Всё могло пригодиться. От одного самолёта одно, от другого – другое. Наши мастерские располагались вблизи боевых действий. Сначала меня отец не брал в штат – мол, мал ещё. Но в апреле 1942 года взяли учеником токаря. В такие моменты учатся быстро, вскоре я освоил профессию и работал наравне со взрослыми, хотя были в авиамастерских и подростки вроде меня. Работали по восемнадцать часов в сутки, порой не было сил идти до казармы, и я засыпал прямо под станком.
– В документальных фильмах показывают, как работали подростки за станками в годы войны – не доставали они и стояли на ящиках.
– Всё так и было. До суппорта станка я не доставал, точил детали, стоя на ящике из-под патронов.
Работали по восемнадцать часов
Были даже немецкие разведывательно-диверсионные группы, которые искали именно такие стационарные авиамастерские и стремились их уничтожить.
– Когда начинались бомбёжки, мы бежали с предприятия и прятались в траншеях, блиндажах. Бывало, что снаряд рядом разрывался, меня несколько раз выкидывало из окопа метра на полтора. Думал: ну всё, пропал, убьёт. Но затихнет бомбёжка, и опять в цех, своё дело делать, – говорит участник войны и на какое-то время замолкает. Может, вспоминает те далёкие годы. Попробуйте представить себя в двенадцать лет на войне, да ещё работающим по 18 часов. В чём душа держалась!
– А как же отец? Он ведь командовал этими стационарными авиамастерскими. Почему не мог полегче работу для вас найти, вы же совсем ребёнком были?
– Отец у меня, человек суровый, строгий, никому поблажки не давал. И мне тоже. Меня неоднократно к наградам представляли, так отец меня из списка вычёркивал – мол, мал ещё награды получать!
Занял место воздушного стрелка
В декабре 1942 года авиамастерские разбомбила немецкая авиация. Стали формироваться новые, отец Олега вновь был назначен командиром 204-х стационарных авиамастерских, ему присвоили звание майора.
– Чтобы понимать, насколько это было большое предприятие, скажу, что только за 1943–1944 годы было отремонтировано 950 авиационных моторов и 330 самолётов различных модификаций – истребителей, штурмовиков, лёгких бомбардировщиков. Мы двигались за линией фронта, стояли в 30–60 километрах от неё. Самолёты требовались фронту, и мы делали всё, чтобы восстановить те машины, которые подлежали восстановлению.
В августе 1944 года мастерские с техникой и личным составом перебазировались в Паневежис, Литву. Чтобы переправить всю ремонтно-техническую базу, потребовалось 18 самолёторейсов. Но переправились, наши войска гнали немцев, и авиамастерские продвигались вслед за армией.
Когда перелетали из Торжка в Паневежис, два транспортных самолёта были атакованы немецкими истребителями. В самолёте, в котором был Олег, тяжело ранило воздушного стрелка.
– Командир корабля капитан Грибов приказал мне занять его место и отражать атаки немцев, – рассказывает Олег Дмитриевич.
– И вы заняли место стрелка?
– Приказ, я должен был его исполнить!
– А стрелять вы умели?
– Я же сын офицера. С десяти лет умел стрелять. Но тут-то пулемёт «ШКАС» – конечно, из него мне стрелять не приводилось. Одну атаку отбили, а тут подоспели наши истребители. Так что транспортные самолёты долетели до Паневежиса.
– Вам хоть спасибо сказали?
– Конечно, поблагодарили!
Швейцарские часы от советского асса
В Паневежисе Олег работал в радиоцехе авиамастерских. Занимался ремонтом аппаратуры, которая обеспечивала связь. Была на войне у Олега удивительная встреча с дважды Героем Советского Союза, лётчиком-истребителем Алелюхиным. Он прибыл в авиамастерские за отремонтированным самолётом. И узнал от командира полка, который базировался недалеко, что в 12 часов дня ежедневно прилетает немецкий истребитель, сбрасывает вымпел, вызывая таким образом на воздушный бой. Говорили, что это был один из немецких ассов.
– Алелюхин вызов решил принять, – рассказывает Олег Дмитриевич. – Но немец-то хитёр был. Он предвидел, что если взлетает один самолёт, то его на взлёте собьёт. И наши решили иначе. Взлетали три наших самолёта, и два из них сразу шли на посадку. Обхитрили немца. Нам не видно, что там в небе из-за облаков. И видим: падает самолёт немецкий и парашютист спускается. Взяли в плен немецкого асса, сбил его наш Алелюхин. Я был на допросе. Немец всё интересовался, кто его сбил. Ему показали на Алелюхина. Он стоял в расстёгнутой меховой куртке, видны были две звезды геройские. Говорили, что у немца на счету 105 сбитых самолётов и награжден был железным крестом с дубовыми листьями.
Немец снял швейцарские часы «Ланжин» и подал Алелюхину, тот отказался, и часы достались мне. Тогда немецкий лётчик достаёт маленький пистолет, все даже отшатнулись, видно, не обыскали его тщательно, а он пистолет хочет подарить нашему ассу. Но Алелюхин снова отказался. И пистолет достался мне. Отец отобрал его у меня в 1948-м. А часы до сих пор сохранились!
Сын по стопам отца
В феврале 1945 года по приказу командующего 3-й воздушной армии генерал-полковника Папивина все несовершеннолетние были уволены. Олегу только исполнилось шестнадцать. Война шла к концу, победа нашей армии была очевидна. Поэтому посчитали, что подросткам лучше учиться, навёрстывать то, что упустили за войну. До войны Олег окончил только четыре класса. В феврале 1945-го поступил в русскую гимназию в Паневежисе, потом – в 1-е Ленинградское артиллерийское училище. В 22 года он уже командовал батареей! Окончил военную академию в Риге, ракетный факультет. В армии он прослужил 30 лет, в девяти гарнизонах служил, и его жена верно следовала за ним. В 1968 году перевели в Смоленск, в 50-ю ракетную армию. В 1978 году в звании полковника он ушёл в запас. С женой Антониной Прокопьевной они вместе 60 лет. У них дочь, сын, трое внуков и двое правнуков. Сын пошёл по его стопам – стал военным, воевал в Чечне, Таджикистане.
Олег Дмитриевич награждён орденом Отечественной войны II степени.
– А скоро всех участников войны наградят орденом Отечественной войны I степени. Слышали, Путин указ подписал? – спрашивает меня жена Олега Дмитриевича.
– Слышала, – отвечаю.
И Антонина Прокопьевна продолжает:
– Заслужили фронтовики!
Давно заслужили, да только с каждым годом всё меньше их остаётся. У каждого надо спросить, в чём нуждается, чем помочь, окружить вниманием и заботой.
