Воспитание музыкой

– Искусствовед, музыкант, писатель, один из самых эрудированных людей нашего времени Михаил Семёнович Казиник в одном из интервью заявил: «Каждый ребёнок должен заниматься музыкой». Согласитесь ли вы с таким высказыванием?

– Да, пожалуй, соглашусь. В этом высказывании есть правда. Ребёнок приходит в наш мир, и мы даём ему возможность узнать грани этого мира. Музыка – одно из окон мира, в который ребёнок попадает с самого рождения. Это колыбельные песенки, музыкальные звуки, затем первые встречи с песнями – на концертах, по телевизору, дома во время музицирования. Всё это создаёт определённую гармонию в человеческой душе с детства и до самой старости. Музыка – важная составляющая всей человеческой жизни.

– Сейчас нет единого мнения, с какого возраста стоит начинать музыкальное воспитание. Педагоги высказывают точку зрения, что музыкальное воспитание детей нужно начинать уже с беременности матери…

– Согласна. Из своего опыта могу сказать, что так было и с моими детьми: я, будучи беременной, играла, занималась музыкой с детьми – я работаю и преподавателем, и концертмейстером. Мои дети с самых первых жизненных проявлений слышали много музыки. Мне кажется, это повлияло на них. Музыкальное воспитание многогранно: оно начинается по-детски, нежно, с первыми звуками маминого голоса, пения колыбельных, а продолжается всю жизнь в разных масштабах. У одних это просто любительская музыка, у других – профессиональное обучение. Но музыка всегда приносит человеку радость, красоту и гармонию для души.

– Есть мнение, что когда у ребёнка формируется вестибулярный аппарат, рекомендуют слушать музыку выдающегося итальянского скрипача, композитора Арканджело Корелли. Вы можете дать конкретные рекомендации, в каком возрасте слушать произведения того или иного композитора?

– Я не могу дать таких рекомендаций. Здесь многое зависит от семьи, и нет никаких правил и установок. Каждый познаёт музыку по-своему. Кто-то в детском возрасте не воспринимает Баха и Корелли, просто слушают и не понимают. А кто-то очарован мелодическими оборотами этой музыки, не задумываясь о глубине содержания, воспринимает эмоциональный фон, красоту звучания, гармонию этой музыки. Поэтому здесь я не могу поставить рамки.

– Давайте поразмышляем: на ваш взгляд, кто такие гении?

– Гений – это человек, который на много шагов, даже столетий, талантом, жизнью опережает своё время. Как правило, гений бывает не признан своим временем, и только спустя столетия человечеству становятся понятны уровень и масштаб его личности, гениальности и таланта. Так произошло со многими выдающимися музыкантами. К сожалению, гении, в жизни не получая признания, материально не обеспечены, и это противоречит нашему рациональному времени, поскольку нынешнее время стремится к получению блага здесь и сейчас. А гений думает не о своём собственном благе, а больше пытается реализовать свой талант и своим талантом, как Прометей, освещает путь на многие столетия вперёд. Так было с Бахом, Моцартом, Бетховеном, Чайковским.

– Как опытный педагог как вы понимаете, талантлив ли ребёнок в широком смысле слова и хорошо ли, если твой ребёнок – вундеркинд?

– Определить талант ребёнка очень сложно. Дети приходят в музыкальную школу и начинают, как и в общеобразовательной школе, активно развиваться. В музыкальном плане предполагать, какого уровня талант, очень сложно, потому что способности, которые есть у ребёнка, будут развиваться при условии совпадения многих точек: когда ребёнок осознанно и мотивированно занимается музыкой, вообще любым видом искусства, уделяет ему много времени, внимания, когда родители его поддерживают, когда вокруг обстановка, помогающая развиваться таланту и способностям, когда люди, которые учат ребёнка, создают творческую атмосферу и очень профессионально руководят его развитием…

Иногда бывают совершенно уникальные случаи, когда приходит в школу ребёнок, на первый взгляд, не очень способный музыкально, но у него есть интерес, он занимается больше, чем те, у кого способности есть, и на выходе этот ученик развивается больше. Насколько разовьётся его талант, это уже проблема большого будущего, но дети, которые занимаются с интересом, когда у учителя получается разжечь огонёк любви к музыке, занятиям, творчеству, вообще к активности и творческой деятельности, будут развиваться больше. Насколько талант проявит себя в профессиональном плане, станет ли этот ребёнок музыкантом, художником – здесь всё зависит от условий вокруг него и, конечно, от отношения всего общества к человеку культуры. Так что это сложный вопрос.

– Михаил Казиник утверждает, что очень важно верить в талантливость детей, а школа в первую очередь рассчитывает на талант педагогов, которые рассказывают, как нужно держать инструмент, поднимать локоть. Музыкант уверен, что ребёнку нужно давать красивую, эстетическую цель – в этом основная задача. Как вы считаете, что всё-таки первостепенно: гений ребёнка или талант педагога? Или это два обязательных условия для успеха?

– В чём-то он прав, конечно. Настоящий, мудрый педагог действительно должен верить в каждого ребёнка. В этом и есть непреходящее значение педагогической деятельности, будь то музыка, образование, другой вид искусства, когда учитель верит в ребёнка и ведёт его за собой, используя свою профессиональную обученность и увлечённость своим предметом. В том, что общество рассчитывает на педагогический талант, тоже есть доля правды. Действительно, очень часто кажется со стороны, что талантлив педагог и рассчитывать можно только на него. На самом деле, быть талантливым педагогом – это умение найти талант в другом человеке, открыть его, развить, дать человеку поверить в себя. Талант у детей бывает разного масштаба, разных граней и разных направленностей. Я думаю, Михаил Казиник и с одной, и с другой стороны прав. Своим высказыванием он открывает недостатки нашей системы образования. Мы встречаемся с детьми, ослабленными по здоровью, с ограниченными возможностями. К сожалению, в последнее время много таких детей. И поверить в ребёнка, у которого проблемы со здоровьем, дать ему возможность заниматься творческой деятельностью, увлечь его – очень важно.

– Вы затронули очень важную и интересную тему, которую я хочу продолжить. Творчество Роберта Шумана – это борьба с суицидальными идеями, в результате которой мир получил гениального композитора. Бетховен чем хуже слышал, тем выше музыку писал. Для Фридерика Шопена дышать – значило играть, потому что у композитора были врождённые проблемы с дыханием, был туберкулёз, и он «дышал» в музыке. Это примеры, когда победа гения произошла над немощью и болезнями. Были ли в вашей практике случаи, когда музыка оказалась целебной для ученика, когда вы видели, что музыка исцеляет человека?

– В своей работе я с гениями не встречалась. Встречалась с талантливыми детьми. Могу рассказать о ребёнке, у которого были наследственные заболевания, он учился в коррекционном классе, плохо читал и говорил, но у него был музыкальный слух. И педагог, несмотря на то что это был сложный ребёнок, причём мама тоже была с инвалидностью, плохо говорила, занимался с ним как со здоровым ребёнком, не обращая внимания на то, что он особенный: очень спокойно, с большим доверием и уважением. Я была потрясена: ребёнок, который плохо говорит, плохо читает и пишет, хорошо играет. Это было чудо! Он играл лучше, чем те дети, у которых всё благополучно со здоровьем. Этот мальчик очень хорошо окончил музыкальную школу.

В нашей школе учатся ребята с ограниченными возможностями здоровья, и мы наблюдаем положительное воздействие занятий музыкой с детьми, потому что научно доказано, что музыка развивает мозг, взаимодействие между правым и левым полушариями, развивает память, мышление, логику, координацию движений, раскрывает эмоциональность ребёнка, повышает эмоциональный интеллект. Это очень важно для детей.

Мы взаимодействуем с коллегами из Смоленского областного реабилитационного центра «Вишенки» для детей и подростков с ограниченными возможностями, часто бываем у них в гостях, приглашаем их к нам в гости, проводим мастер-классы, выступаем с концертами, и я вижу, как они стремятся к нашему взаимодействию. Они расценивают наши встречи как реабилитацию детей, у которых есть проблемы со здоровьем.

– Действующая система обучения, на ваш взгляд, позволяет учиться с радостью и интересом или же, если бы у вас была возможность, вы бы что-то изменили?

– Система развивает детей. Конечно, есть какие-то недостатки, над которыми нам нужно работать. Очень хотелось бы, чтобы в нашем Смоленске появилось типовое здание хотя бы для одной из музыкальных школ или школ искусств.

Типовое здание для школы искусств – это здание, в котором есть концертный зал, где могут выступать крупные коллективы. Например, в нашей школе есть три образцовых коллектива: духовой оркестр, оркестр народных инструментов и большой хор «Лира». В каждом коллективе 30–40 человек. И для того, чтобы эти коллективы хорошо функционировали, дети в них развивались, нужны сцена и зал, куда приходили бы родители, гости. Такого зала у нас нет, есть, скажем так, комната на 50 человек, но нет сцены. Для школы искусств обязательно нужны светлые большие классы, поскольку музыкальные инструменты звучат достаточно громко. Должна быть хорошая звукоизоляция. Хореографический класс должен быть оборудован душевыми. По сути, это элементарные вещи, которых нет. Все школы хотят, чтобы у них были хорошие здания…

В самой системе музыкального образования сейчас проводится много интересного и по учебной, и по воспитательной части. Детям может и должно быть интересно учиться. Во многом всё зависит от коллектива, от конкретных преподавателей. И несмотря на то что в нашу жизнь активно вошёл интернет, новые современные технологии, мы два года работали в дистанционном формате, но всё-таки наше дополнительное образование, наши школы искусств, музыкальные школы, выросшие в лоне советского образования, сохранили очень ценное из ХХ века – наследие русского музыкального образования. Оно базируется на отношениях учителя и ученика, глаза в глаза, рука в руку. Такая форма живого общения – это самое главное, потому что только в таком формате можно увлечь ребёнка на эмоциональном, энергетическом уровне, показать, понять, разобраться, правильно ли он делает, слушает ли он, понимает ли. Сам процесс обучения очень тонкий. Мы рады, что удалось отстоять и сохранить такую форму живого, настоящего, человеческого диалога с ребёнком. Я уверена, эта форма будет и дальше существовать. Современные технологии могут использоваться в экстренных случаях или как вариант, когда, например, ребёнок заболел.

Все школы Смоленска и школы России, я общалась с коллегами, сейчас работают очень много и напряжённо: проводят огромную методическую работу, ведут образовательную и воспитательную деятельность, но мы все, от младшего преподавателя и до самых старших наших педагогов, хотели бы уменьшения бумажной нагрузки. На мой взгляд, самое первое и важное – это ребёнок и работа с ним, его воспитание. Отчёты – хорошо, но это уже третье дело. Поэтому, если бы у меня была возможность повлиять на систему дополнительного образования, я бы уменьшила бюрократическую нагрузку на школы и предоставила им больше самостоятельности и свободы в реализации творческой и учебной деятельности.

– Говоря о современных тенденциях, хотелось бы затронуть сложную тему современной массовой музыкальной культуры. Школьникам ближе различные современные направления. Вы как педагог можете сказать, что отмечаете какое-то вкусовое падение?

– Да. Это связано со многими процессами. Музыка 80-х, 70-х, 60-х и даже 50-х годов – это была эстрадная массовая музыка, написанная и исполненная профессионалами. Музыку писали хорошие композиторы: вспомните Дунаевского, Блантера, Таривердиева, стихи писали поэты. Эта музыка жива до сих пор, она становится эстрадной классикой, а в будущем может стать классикой наряду с Бахом и Бетховеном. 90-е же годы, 2000-е принесли много массовой культуры, написанной «на коленке» непрофессионалами. Я их не обвиняю: они так творчески выражались, и это было время, когда нужно было что-то изменить. Но в массе уровень вкуса упал. Конечно, мы встречаемся с детьми, которые распевают современные песни, подбирают мелодию. Мы не ограждаем детей от этой музыки – подбираешь, молодец, попробуй ещё, в другой тональности, подбери аккомпанемент к этой мелодии. Это развивает творчество. Но, конечно, ребёнку нужно показать, сыграть и красивую музыку. У меня в кабинете стоит компьютер, я могу включить музыкальные файлы, дать ребёнку послушать и сравнить. И дети способны оценить уровень произведений.

– Были ли в вашей работе примеры такого восприятия музыки, когда вы ставите «Лунную сонату» и видите, что гений проиграл в данном случае: ребёнок не понимает этот набор звуков?

– Я в профессии с 1985 года, и среди учеников я такого не видела. Я помню свои детские ощущения, когда мама в мои пять лет поставила послушать «Лунную сонату». Я плакала – слёзы градом. Бетховен меня потряс. Я восхищалась Чайковским, Вивальди. Гениальность этих композиторов заключается в том, что человек любого возраста, любого социального положения, прослушав произведения, может понять, что это нечто потрясающее.

Дети очень реагируют на такие произведения. Ещё я стараюсь сыграть произведение, чтобы ребёнок его прочувствовал. И когда в ответ слышу: «Нравится. Хочу так же сыграть», – это показатель того, что ребёнок занимается с удовольствием и интересом.

– Недавно мы спорили с коллегой, который не понимает, зачем ходить в филармонию, слушать живую музыку, поскольку уровень звука не дотягивает до современных гаджетов, которые дают более точный, насыщенный и правильный звук. Для чего нужно ходить на живые концерты, слушать классическую музыку?

– Этот человек хотя бы раз ходил в филармонию?

– Нет.

– В этом весь ответ на вопрос. Человек, который живёт в современном мире, в котором очень много дел, обязанностей, интернет, не придя в зал нашей филармонии или в Большой зал Консерватории в Москве, не поймёт, зачем это нужно.

Этой зимой я была на XV школе мастер-классов Гильдии пианистов-концертмейстеров России. И каждый вечер после мастер-классов мы ходили в Большой зал Консерватории. Не поверите, я сто раз была и в консерватории, и в филармонии, но когда зазвучал концерт Чайковского, у меня такая гордость была за то, что я живу в России, за то, что у нас есть Чайковский. Об уровне звука и технологий в тот момент ты не думаешь. Ты слышишь музыку вживую. На сцене оркестр, коллектив из 150 музыкантов, великолепный пианист и потрясающая музыка. И весь зал – как единое дыхание. Дышит вместе с Чайковским, с пианистом, дирижёром… Это потрясающе. Это не объяснишь, пока ты сам не попадёшь в это «поле». Эти скрипки Страдивари, которые существуют 200 лет, они звучат как вечная загадка. Музыканты, которые на них играют, – таланты. Дирижёр, который их всех объединяет, когда они дышат в одно дыхание, – это волшебство. Важна энергетика. Я видела всё это не один раз, но каждый раз – по-новому. Чтобы это понять, это надо пережить.

– Как же научить детей чувствовать музыку?

– Деток надо воспитывать красотой с раннего возраста, с колыбельки. Когда ребёнок начинает что-то понимать, в два-три года, можно привести его в театр, в концертный зал, на программы, которые ребёнку будут доступны. Слушать музыку дома, объяснять, о чём она.

С 1985 года мне пришлось поработать и в детском саду, и в общеобразовательной школе, и в музыкальной школе. Могу сказать, что дети любых возрастов способны воспринимать, оценивать, увлекаться музыкой. Я всегда вспоминаю своего ученика, пришедшего ко мне от педагога из другой школы, с которым у него был конфликт. Он был печальный, грустный, не хотел заниматься. Я не знала, как его реабилитировать в желании заниматься музыкой. И вдруг он увлёкся, он заходил ко мне на урок, в танцевальный класс, где стояло пианино, с чечёткой. То есть на человека нужно воздействовать искусством и добром.

– В вашу школу искусств с какого возраста принимают учеников?

– Мы принимаем детей с шести с половиной – семи лет в первый класс. Пока подготовительного класса у нас нет, но планируем его создание в будущем. Наша школа располагается в очень небольшом здании, растёт, и мы очень надеемся на то, что у нас будет новое большое здание, которое нам обещали ранее. Знаю, что в московской школе имени Балакирева есть развивающие занятия не только для пятилетних детей, но и для трёхлеток, и даже полутора-двухлетних. Нам бы тоже хотелось заранее готовить детей к восприятию музыки, к творческой деятельности, это было бы чудесно. Поэтому мы хотим новую школу в будущем, здание побольше…

– Расскажите, какие сейчас у вас организовываются мероприятия, можно ли их посетить и послушать ваших учеников?

– Наша школа проводит большую творческую деятельность. Недавно прошёл всероссийский художественный конкурс «Любимых книг волшебный мир», посвящённый 210-й годовщине Отечественной войны 1812 года. Этот конкурс мы придумали вместе со Смоленской областной универсальной научной библиотекой имени Александра Трифоновича Твардовского и Художественной галереей. Конкурс мы проводим не первый год, он посвящён чтению и творчеству: дети рисуют иллюстрации к литературным произведениям. С первого года его проведения появилось огромное внимание к этому конкурсу. Участвуют ребята со всей России, демонстрируя великолепные результаты. Оценивает работы участников профессиональное жюри. Мы очень рады, что наш конкурс полюбился жителям страны – его география растет. Этот конкурс мы подали на Национальную премию «Гражданская инициатива» и вошли в шестёрку лучших по России.

Мы ведём большую совместную деятельность со Смоленской областной универсальной научной библиотекой, с реабилитационным центром «Вишенки», со смоленской Художественной галереей, с центром образования и развития «Особый ребёнок». У нас проходит много концертов, фестивалей. Один из них – всероссийский конкурс исполнителей на балалайке «Русское сердце живёт в балалайке». Председатель жюри Игорь Илларионович Сенин, он же профессор Российской академии имени Гнесиных, известный исполнитель на балалайке, провёл мастер-класс с учениками школы искусств имени Милия Алексеевича Балакирева города Смоленска.

Большую роль для нас играют также конференции, которые мы проводим. В начале лета, например, состоялась конференция на тему «Воспитание ребёнка. Воспитание личности в школе искусств».

– Каждый учитель считает свой предмет самым важным и самым нужным. Предмет «музыка» в вопросе воспитания является незаменимым?

– Это сложный вопрос. Но для меня – да, незаменим. Это знакомство с культурой, искусством, окружающим миром. Это воспитание, становление личности. Я согласна с высказыванием «Нет ничего выше искусства, а в искусстве самое высокое – это музыка».

Обращаясь к мамам и папам, мне хотелось бы пожелать им, чтобы они приводили детей учиться музыке, рисованию, хореографии и другим видам искусства, но обязательно обращали внимание на своего ребёнка, на его возможности, способности, желание. Нельзя, конечно, насильно обучить искусству и музыке. Можно научить любить музыку. Моя мама в детстве не смогла получить музыкального образования, потому что это были суровые военные и послевоенные годы. Но у неё был очень хороший слух – она пела, с удовольствием слушала музыку, ходила в театры, когда была возможность, на оперу, на балет. В 26 лет она подала заявление в вечернюю музыкальную школу. Когда у человека есть желание, он всё равно его как-то реализует.

В этом учебном году в школу пришли замечательные первоклассники. Было очень много желающих учиться – практически мы набрали детей в первый класс в мае. Пожелаем ребятам, открывающим мир музыки и искусства, удачи и вдохновения.

Кампания по приёму детей в музыкальную школу искусств имени Балакирева проходит в мае – июне. Родители могут записать ребёнка на прослушивание, которое проходит в очень доброжелательной, спокойной атмосфере, просто как знакомство с ребёнком. На сайте школы есть информация для поступающих, где расписаны все шаги. Мы будем рады новым детям, новым талантам и гениям земли смоленской!

Фото: предоставлено Еленой КАНДЕЛИНСКОЙ

Мила МАЛИКОВА, Мария ОБРАЗЦОВА