Долгая дорога Антонины Ерошенковой
Комсомолка, отличница и просто красавица! В декабре прошлого года жительнице города Десногорска Антонине Егоровне Ерошенковой исполнилось 88, но её энтузиазму, неиссякаемому оптимизму и жизнелюбию могут искренне позавидовать многие из нас. Она родилась незадолго до начала Великой Отечественной войны, её жизненный путь не был простым, и сегодня, имея статус бывшего малолетнего узника фашистских концлагерей, наша героиня не понаслышке знает, как дорого над головой чистое мирное небо.
Всегда спешила жить и работать
У Антонины Егоровны стальной характер. Всю жизнь она с азартом бралась за любое, пусть даже самое сложное или безнадёжное, дело и неизменно добивалась успеха. «Горела» на работе, жалея, что рабочий день составляет всего восемь часов.
В молодости ей покорились Сибирь и Урал, куда Антонина Егоровна после войны, мечтая посмотреть мир, уехала по распределению, окончив экономическое отделение калужского техникума. Там она провела 20 лет своей жизни, путешествовала по Байкалу и Ангаре, жила и работала в Иркутске, Новосибирске и Свердловске.
В начале 1970-х, вернувшись на Смоленщину уже опытным специалистом, она оказалась в числе первостроителей Смоленской атомной электростанции и впоследствии стала незаменимым руководителем, сумев вывести свой плановый отдел, доставшийся ей с провальными показателями, на одну из лидирующих позиций.
Более шести лет, до выхода на пенсию, наша героиня проработала экономистом в колонии-поселении № 5 в Десногорске. Где бы ни трудилась Антонина Егоровна, она всегда в первую очередь ратовала за права людей – будь то сотрудники или же осуждённые, отбывающие наказание в учреждении. Последние трудились более чем в двадцати различных организациях города Десногорска, но за свой труд получали сущие копейки. Речь идёт о 80-х годах прошлого столетия. Антонина Егоровна, решив разобраться, в чём дело, лично обошла каждую организацию и, увидев несправедливость, как говорят её бывшие сослуживцы, «наделала там немало шороху». За первый месяц работы она навела порядок в доходах колонии-поселения так, что они взлетели в пять раз.
Практически в одиночку Антонина Егоровна подняла на ноги двоих сыновей, и сейчас её главная награда – пятеро прекрасных внуков. Вслед за своим любимым литературным персонажем – комсомольцем Павлом Корчагиным из романа Николая Островского «Как закалялась сталь» – наша героиня всегда спешила жить, стремилась не предавать друзей и быть полезной для окружающих, даже когда жизнь казалась невыносимой. Она убеждена, что нужно жить так, чтобы «не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы».
Эх, дороги…
Пожалуй, свой характер Антонине Егоровне удалось по-настоящему закалить ещё в раннем детстве – в пору военного лихолетья. В год, когда началась война, маленькой Тоне было всего шесть. И хотя её воспоминания о том тяжёлом времени по-детски обрывочны, многое забыть никак не удаётся и по сей день.
Она родилась в многодетной и очень дружной семье – у девочки было четыре брата и две сестры. Ребята с нетерпением ждали появления на свет младшего братика, Володеньки, мечтали его нянчить и всячески баловать. Их отец, Егор Иванович, – уважаемый на селе человек, ярый коммунист и партийный работник. Уходил на службу затемно и возвращался, когда дети спали. Все заботы по хозяйству легли на плечи матери и старших сестры и братьев. Антонина Егоровна вспоминает, что они, дети, не имели права хулиганить или озорничать, чтобы ни в коем случае не позорить отца.
– Мы и ещё несколько семей жили в старом помещичьем доме, рядом с которым проходила главная на селе дорога, – рассказывает наша героиня. – И я помню, как в начале мая уже было тепло, по этой самой дороге шла толпа людей – демонстрация! Развевались флаги, люди казались счастливыми, пели песни, что-то громко кричали! И у меня на душе тоже стало так радостно – словами не передать! Следующее моё детское воспоминание – та же дорога, по ней опять идут какие-то понурые люди, нависает серое небо, женщины рыдают в голос. Это мужчины уходили на фронт – кто-то из старших братьев мне пояснил. Не успела я забыть майские торжества, как началась война.
Как известно, наша страна оказалась не готова к произошедшему и поначалу несла тяжёлые потери. Вот и маленькой Тоне вместе с мамой, сёстрами, братьями и другими односельчанами пришлось покинуть родные края и эвакуироваться в более спокойную Пензенскую область. А также перегнать туда весь скот. Отец оставался на месте, так как временно был назначен директором совхоза. Мать не хотела уезжать, плакала, но ослушаться не могла. Им выделили три подводы с лошадьми, куда погрузили вещи. Тоня большую часть дороги шла пешком, лишь изредка, когда совсем уставала, подсаживалась в телегу к малышам.
– Сначала мы ехали, и я ни о чём не думала, – вспоминает она. – И что такое война, я, наверное, ещё не понимала. По-настоящему испугалась, когда нас стали бомбить немцы. Их самолёты, разрезая небо, летели прямо над нашими головами. Брат даже смог рассмотреть лицо одного из фашистов – улыбающееся, с презрительной усмешкой. Все врассыпную бежали с дороги, одни прятались в высокой траве, другие – в кустах. Помню, мама нас обняла, укрыла собой и закричала: «Ну, давай! Давай, чтоб нас сразу всех убило!» Вот тогда стало действительно страшно. Бомбёжка прекратилась, все стали стягиваться к повозкам, подзывать лошадей. Помню, у нашей лошади Полашки был маленький жеребёнок, и он оказался ранен. Как он плакал, кричал, как он ластился к своей маме, полз к ней, чтоб его пожалели! Бедный, до сих пор его образ стоит у меня перед глазами. Я очень сильно переживала за него, плакала, но… что с ним стало, не помню. Много раз я рассказывала эту историю, и меня всякий раз с надеждой спрашивали: выжил ли жеребёнок? Детские воспоминания вот такие, стёртые…
Приехав в Пензенскую область, беженцы со Смоленщины поняли, что там они никому не нужны. Местные оказались не готовы их принять – у всех и своих забот хватало.
Около двух месяцев пробыли смоляне на чужбине. Старшая сестра устроилась работать трактористкой, два брата, 12 и 14 лет, пошли на завод – к станку. Родился долгожданный Володенька – Антонина Егоровна до сих сокрушается, что всё своё детство братец вкуснее корочки хлеба ничего не пробовал. Приехал наконец-то отец: к их родной деревне на Смоленщине подступали немцы, и ему дали разрешение уехать. Но воссоединение семьи оказалось недолгим. Повидавшись с родными и побывав в местном военкомате, он вскоре ушёл на фронт. А матери ничего не оставалось делать, как возвращаться домой.
– Все мои главные воспоминания о войне кроме страшных бомбёжек – это дорога, дорога, дорога… А ещё бесконечные дожди, голод и холод, – рассказывает Антонина Егоровна. – Мы вернулись в нашу выжженную деревню, где не уцелело ни одного из тридцати домов. Наш дом тоже был разрушен, а церковь разгромлена. Остался невредим лишь амбар, там мы и жили вместе с другими семьями. Оккупировав территорию, немцы взяли нас в плен и потом куда-то погнали. Я была маленькой и толком не понимала, почему нам опять приходится куда-то идти, ведь мы же уже дома, зачем опять уходить?! Но нам никто ничего не объяснял. И снова в моей памяти лишь эта бесконечная дорога, холод, дожди. Казалось, конца этому не будет никогда. Затем я помню, как мы жили в бараках в каком-то лагере под Рославлем, а наших знакомых отправили в Белоруссию.
Но, к счастью Антонины Егоровны и её родных, спустя несколько месяцев бойцы Красной Армии освободили пленных, и они снова вернулись домой. Одно из ярких впечатлений того времени – это голос Левитана, раздававшийся из репродуктора, установленного на одной из центральных улиц их села. Именно этот голос невидимого диктора в мае 45-го сообщил всем о победе Красной Армии над немецко-фашистскими захватчиками. Спустя полгода вернулся домой глава семейства, к этому времени жизнь в родном селе уже кипела.
…Так сложилась судьба у Антонины Егоровны, что одного за другим она похоронила своих братьев и сестёр. Но в кругу детей, внуков, друзей и бывших сослуживцев по уголовно-исполнительной системе наша героиня по-прежнему не унывает и уверена – самое лучшее у неё ещё впереди!
Екатерина ЛЕГКОВА
