Владимир Грамматиков: кто придумал Зелибобу
Председатель жюри прошлогоднего фестиваля «Золотой Феникс» Владимир Грамматиков – человек невероятно лёгкий в общении. Неизменная улыбка, доброжелательность и открытость. И полное ощущение того, что всё, за что бы он ни взялся, делается с удовольствием. Даже общение с журналистами…
Награда за «Бумеранг»
– Владимир Александрович, вы актёр, режиссёр, сценарист, продюсер…
– …и педагог. Потому что эта профессия долгоиграющая. И если уже к старости никакой работы не будет, то педагогом всё равно можно остаться. Там немного платят, но хоть какой-то дополнительный заработок к несчастной нашей пенсии. В общем, выбирая эту профессию, я не думал о каких-то высоких материях. Всё исключительно практично: окончится моя счастливая работа в «Диснее» и что: надо же как-то жить…
– Но пока, я думаю, вы на покой не собираетесь… Как вам удаётся всё успевать?
– Когда чем-то искренне увлечён и честно делаешь свою работу, энергии и времени хватает на всё.
А ещё есть такое уникальное явление как форум «Бумеранг», президентом которого я являюсь. Вот там вообще неиссякаемый источник энергии, потому что дети, у них глаза горят и их творчество – это такая мощь, такая силища! Кстати, когда Путин вручал мне Госпремию, он именно об «Орлёнке» говорил, а не о моём кино-творчестве. И я его тоже туда пригласил – запастись энергией.
– «Бумеранг» – это что-то типа фестиваля детского творчества?
– Да. Я раньше делал фестиваль визуальных искусств в «Артеке», потом в «Орлёнке». И тут стало мощно развиваться детское кинотворчество – современные камеры дают возможность сделать хорошую картинку, монтаж, эффекты. И я узнал, что в России 183 детских студии. Это дополнительное внешкольное образование, где во главе стоят безумные взрослые, которые любят своё дело, несмотря на копеечную зарплату.
Я изучил всё это дело и придумал форум «Бумеранг» в «Орлёнке», где собираются дети из 74 регионов России и рассказывают друг другу, как они снимают кино. У меня там каждый день по три встречи бывает, где меня буквально забрасывают вопросами – это работа, всё серьёзно…
Потом хоть в клоуны
– Но вернёмся к вашему кинотворчеству… Окончив школу, вы поступили в Бауманское училище и получили серьёзное техническое образование. А потом вдруг такой резкий поворот: актёрский факультет ГИТИСа, режиссёрский ВГИКа…
– Это произошло случайно. И только по той причине, что мы с Никитой Михалковым в детстве были как братья. Мы на одной лестничной клетке прожили детство, отрочество, юность и часть взрослой жизни. И благодаря такому соседству я постоянно оказывался на разных премьерах, просмотрах, фестивалях. Естественно, такая жизнь меня увлекла.
Однако я не мог нарушить семейную традицию, где все технари, и после школы поступил в МВТУ имени Баумана. Впрочем, очень быстро понял, что это не моё, и решил перейти на актёрский факультет ГИТИСа. Но отец был непримирим: «Получишь диплом – потом хоть в клоуны!» Кстати, он потом долго не мог мне простить этот выбор.
– И, насколько я знаю, примирило вас с ним всё-таки кино…
– Да, моя картина «Шла собака по роялю». После её премьеры отец подошёл ко мне, обнял и тихо на ухо прошептал: «Прости, я был не прав»…
– Вообще у вас что ни фильм, то успех: «Всё наоборот», «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», «Мио, мой Мио»... Я уже не говорю о вашем дебюте в полнометражном кино – картине «Усатый нянь». Как вам это удалось: с первой работы такое попадание в десятку?
– Всё случай. В нашей жизни он вообще имеет колоссальное значение, а уж в кино тем более…
В те годы нас ещё распределяли – такое сладкое время, когда была реальность иметь работу. Конечно, не сразу режиссёром – сначала ассистентом года два-три, затем вторым режиссёром, потом короткий метр снять и только после этого полнометражную картину. Путь долгий, но зато ясный.
По окончанию ВГИКа я был распределён на «Мосфильм» к Георгию Николаевичу Данелия в объединение комедийных фильмов. Я тогда был весел, бодр, сам любил посмеяться и хотел смешить зрителя – собственно поэтому мой мастер Ефим Дзиган и решил отправить меня к Данелия.
Я принёс рассказ Кира Булычёва «Золотые рыбки», но Георгий Николаевич как-то долго меня не запускал. Говорил: «Потерпи – мы подошьём тебя к какому-нибудь полному метру». Я месяц терпел, два, три…
А однажды иду по студии Горького (я там много снимался) и навстречу мне Юрий Павлович Егоров – режиссёр фильма «Добровольцы». «Как жизнь? – Закончил ВГИК, жду очереди на «Мосфильме» – Зачем тебе «Мосфильм», давай к нам: мы тебя знаем и любим. Приноси детский рассказ, и я запущу тебя сразу, без очереди».
В общем, я принёс рассказ Юрия Сотникова и сделал дипломную работу «Тайфун, фас!» – смешную историю, которой очень горжусь. Потому что в трудную годину, когда мы все подрабатывали, участвуя в творческих встречах, я брал её с собой, и она везде неизменно имела успех. Не важно, были ли зрителями депутаты Верховного Совета или заключённые лагеря Обской губы – везде был смех…
Укротитель «бармалейчиков»
– Я так понимаю, это была прелюдия к истории о съёмках «Усатого няня»…
– Ну да. Снял дипломную короткометражку и возникла пауза – что делать дальше, я не знал. И вдруг мне говорят: «Володя, тебя ищет Татьяна Михайловна Лиознова». Все знают её «Семнадцать мгновений весны», «Три тополя на Плющихе». Плюс она тогда была руководителем объединения телевизионных фильмов на студии Горького. И сердце мне подсказало, что ищет она меня по хорошему поводу – помчался пулей.
Вхожу. «Видела твой диплом – понравился. Хочешь полный метр снимать? Вот тебе сценарий – почитай и скажешь, да или нет». Я беру сценарий и, не глядя, говорю: «Да, да!». «Не спеши, почитай – там есть одна засада…» А я смотрю на авторов: Андрей Вейцлер и Александр Мишарин – два известнейших драматурга и сценаристы моей любимой картины Тарковского «Зеркало». И у меня, конечно, просто помутнение рассудка наступило, что я держу в руках сценарий таких людей.
Это как раз и был «Усатый нянь». А засада была – 18 «бармалейчиков» на съёмках. И войти в дебют в полном метре с таким количеством детей мог только такой сумасшедший как я.
Но тем не менее, всё как-то получилось. И фантастическое количество зрителей посмотрело картину в течение года – больше 50 миллионов. Сейчас это даже трудно себе представить…
– А как вы справлялись на площадке с таким количеством «бармалейчиков»?
– По-разному. Можно сказать, импровизировал практически ежедневно. Например, чтобы добиться от ребят живых хохотушек, я при сигнале «Мотор!» напяливал на голову детский горшок. Вот такая великая режиссура…
Всё лучшее – детям
– И тогда вы поняли, что будете режиссёром именно детских фильмов?
– Нет. Это случилось позже. И опять же благодаря случаю.
Я сделал «Усатого няня» и искал комедийный сценарий. В то время литература наша была замечательная: Аркадий Арканов, Григорий Горин… И вдруг я узнаю, что Георгий Николаевич Данелия, у которого я три месяца толкался в подворотне, вроде бы запустился с новым фильмом, но что-то там не пошло. Его отговаривали: «Русская деревня – что ты про неё знаешь?» И предлагали другую историю – уже про грузинского вертолётчика.
В общем, я тайными путями получил сценарий, с которым неудачно запустился Данелия. Это была «Шла собака по роялю» по произведению Виктории Токаревой. И мне так понравилась эта дурацкая история с вертолётчиком и Танькой, что я пришёл к Георгию Николаевичу и предложил взять этот сценарий себе. И Данелия согласился, но я должен был запуститься с фильмом «Мимино», над сценарием которого они с Габриадзе уже работали, а потом мы менялись – это была какая-то авантюра, но в итоге каждый из нас снял свою картину о вертолётчике. И я понял, что фильмы для детей и юношества – это то, что мне интересно.
– А кроме фильмов была ещё и работа на телевидении…
– Да, у меня есть просто потрясающий проект – «Улица Сезам». Я счастлив, что его делал. Первые два сезона я был художественным руководителем: собирал людей, мы что-то придумывали. Этот проект шёл в сорока странах, но один сегмент был абсолютно национальный – студия. Поэтому таких кукол, как Зелибоба, Кубик и Бусинка больше нигде не было, только в России – мы их сами придумали. И это было такое наслаждение!
А началось всё тоже случайно. У меня была безработица полная, и тут звонит мой друг Валера Приёмыхов – артист и потрясающий человек. Говорит: «Володя, поехали на «Кинотавр», а то такая тоска…» Я сначала отказывался: чего нам туда ехать – работы нет ни у него, ни у меня. Но он всё же меня уговорил. И там я, опять же случайно, встречаю Ксению Маринину, основателя «Кинопанорамы». Она знакомит меня с Ириной Борисовой и просит подыскать для нового большого американского проекта человека, который понимает в детском кино, музыке, поэзии и литературе. Мы с Ириной обмениваемся телефонами, и я обещаю подумать и позвонить.
Приезжаю в Москву и понимаю: а чего я буду кого-то искать, если это как раз то, что мне нужно. Но терплю три дня – держу себя в руках. А потом звоню и говорю, что у меня есть на примете нужный человек и что это я. «Да вы что?! – последовала бурная реакция. – Мы о таком и мечтать не могли!» Мне это, конечно, польстило, хотя на тот момент «Улица Сезам» для моей семьи была просто спасением. Вот такая история…
Фото: Дмитрий Прудников
Ольга Суркова
