Пётр Орлов: Режиссёрская фантазия подзаряжается благодаря артистам
Минувший октябрь принёс Смоленскому Камерному театру сразу четыре главные награды X Международного театрального фестиваля «Русская классика», который проходил на сцене Орловского государственного академического драматического театра им. И.С. Тургенева.
Мистическая история «Пиковая дама» по повести А.С. Пушкина, с которой Смоленский Камерный театр участвовал в этом престижном форуме, была удостоена следующих призов: «Лучшая мужская роль» (Никита Куманьков – роль Германна), «Лучшая женская роль» (Надежда Трапезникова – роль Старой графини), «Лучшая сценография» (заслуженный художник России Светлана Архипова) и, наконец, «Лучший спектакль» (режиссёр-постановщик Пётр Орлов).
Сегодня художественный руководитель и главный режиссёр Смоленского Камерного театра Пётр Орлов – гость редакции «Смоленской газеты».
Наш разговор состоялся после фестиваля «Русская классика» в Орле и успешных гастролей Камерного театра в Пензе. В настоящий момент в разгаре репетиции мольеровской комедии «Тартюф», премьера которой запланирована на 19 ноября.
– Пётр Гарриевич, от души поздравляю вас с успехом на фестивале «Русская классика». Судя по отзывам в орловской прессе, «Пиковая дама» просто ошеломила не только жюри, но и зрителей. Что, впрочем, неудивительно. За год после премьеры спектакль побывал во многих городах России, и везде его принимали с восторгом…
– Приятно, что такую оценку наш спектакль получил именно на орловском театральном фестивале. Этот фестиваль один из старейших, он был основан ещё в 1988 году заслуженным деятелем искусств РФ Борисом Голубицким, который четверть века, с 1987 по 2012 год, осуществлял художественное руководство театром им. И.С. Тургенева. Вдвойне приятно, что заложенные в наш спектакль смыслы оказались близкими и понятными орловскому зрителю, который адекватно реагировал на спектакль, оценивая не только его эстетическую составляющую, которая, конечно же, очень важна, но и более глубокую.
– Должна признаться, вы умеете побудить зрителя увидеть в известной и, казалось бы, хорошо знакомой истории что-то неожиданно новое. Это само собой получается или так задумано? Ведь вы часто обращаетесь к пьесам, которые уже ставили когда-то?..
– Сказать, будто я часто обращаюсь к одному и тому же литературному материалу, наверное, будет неправильно. «Пиковую даму» пушкинскую, например, до Смоленска я никогда не ставил. Другое дело, есть пьесы, которые я очень люблю. И хочется, чтобы они были со мной. А вообще, каждое новое обращение к пьесе, в особенности классической, – это совершенно другой театр! Тут всё имеет значение: артисты, художник, сцена, обстоятельства, побудившие именно за это взяться… Время другое, наконец…
К тому же так сложилось, что большую часть своей творческой жизни я провёл в провинции, хотя родился и учился в Москве. А в провинции зрители хотят видеть вещи, скажем так, более понятные. Я не могу позволить себе сделать спектакль для критиков, для специалистов, хотя не скажу, что как режиссёру мне это неинтересно.
– Тем не менее в Смоленске сейчас уже можно говорить о театре Орлова… Вы сами удовлетворены тем, что вырисовывается?
– Отвечу так: не вполне. Репертуарная политика, результат, который сегодня мы можем наблюдать в Смоленском Камерном театре, не вполне соответствует моим представлениям о том, каким должен быть хороший современный театр. Причина проста: я пришёл в Камерный не так давно, когда многое здесь уже сложилось и устоялось. Чтобы изменить ситуацию, необходимо время, много времени. Революционные методы в таких случаях не подходят.
– Показательно, что в нынешнем сезоне двое актёров из Донского театра им. В.Ф. Комиссаржевской в городе Новочеркасске приехали в Смоленский Камерный именно потому, что вы здесь главный режиссёр… И вообще в этом сезоне в труппе прибавилось восемь новых артистов! Это связано с какими-то особыми репертуарными планами?
– По творческим мотивам немало артистов из других городов согласились бы перейти в наш театр. Но ведь есть и другие аргументы. Уровень заработной платы, например, жильё… Актёры постарше, у кого семья, ипотека, дети где-то учатся, может, и рады были бы поехать в Смоленский Камерный, но…
А благодаря приходу Фёдора Шестакова – это они с Софией Ермолаевой играли в спектакле, который я ставил в Донском театре им. В.Ф. Комиссаржевской, – а также тому, что труппа пополнилась несколькими молодыми артистами, надеюсь, станут возможны многие классические сюжеты. В частности, «Анна Каренина» или «Сирано де Бержерак» Ростана… Театр – искусство коллективное, и что бы ни придумал режиссёр, это должно быть органично воплощено артистом! Моя фантазия заряжается благодаря хорошему умному артисту, сотворчеству с артистом!
– В ноябре в Камерном состоится премьера мольеровского «Тартюфа». За последние сорок лет это третья сценическая версия знаменитой пьесы на смоленской сцене. Сколько я помню, в первых двух – обе были осуществлены в Театре драмы – речь шла об изощрённом лицемерии заглавного героя, а также поистине детской доверчивости Оргона. О чём ваш спектакль?
– Пьесе четыреста лет. Но она актуальна во все времена, ибо главное в ней, что каждый должен быть самим собой, доверять прежде всего себе самому, своей внутренней идее, а не подчиняться массовому психозу, бесконечному зомбированию.
На самом деле ведь мольеровский «Тартюф» – это семейная история, где люди хотят просто жить: вкусно есть, пить, жениться, выдавать дочерей замуж… Но, оказывается, нужна ещё какая-то фанатичная приверженность чему-то… В пьесе это религия, вера.
Эта пропаганда служения сверх меры – модель того, что и сегодня происходит в мире. Эти – за белых, те – за красных. И всё безудержно, преувеличенно, доходит до крайностей. И люди, обыкновенные люди, которые хотят просто жить, вынуждены выбирать, за кого они.
История Тартюфа и Оргона – вселенская история. То есть это модель, как легко можно околпачить человека, причём человека не простого, а умного, богатого.
– Тема вечная… А подход к пьесе классический?
– Мы не выбрасываем какие-то лозунги. Конечно, по мысли это современный спектакль, но подход классический. Я против осовременивания классики. На мой взгляд, уходит вкус эпохи, её аромат… И вся эта дистанция четырёхсотлетняя исчезает. Хотя в московских театрах сегодня четыре или даже пять «Тартюфов» идёт, где действие происходит в наше время и актёры играют в современной одежде. В Электротеатре Станиславского в Москве по пьесе Мольера «Тартюф» идёт спектакль про Распутина и Николая II – говорят, интересно… А для меня это неприемлемо: хочешь рассказать про Распутина и царскую семью, напиши собственную пьесу!
– Есть, кажется, в Петербурге премия «за эмоциональное погружение в историческую эпоху на фоне сегодняшней жизни»...
– Примерно к этому мы и стремимся, именно такая задача нами и ставится. Остаётся только её достичь – вот что главное… И до самой премьеры никогда не знаешь, удалось это или нет.
– Благодарю вас, Пётр Гарриевич, за этот разговор. С нетерпением жду премьеры «Тартюфа». Желаю успехов вам и Камерному театру.
– Спасибо.
Светлана Романенко
