Артём Малащенков: Каждый из нас должен ответить на вопрос «Что я сделал для победы?»
Чуть более двух лет назад, в сентябре 2022 года, в Смоленской области началась реализация проекта «Всё для фронта», инициированного партией «Единая Россия». Его задачами определили всестороннюю помощь военнослужащим – смолянам, участвующим в специальной военной операции. О том, как проект родился и изменился за прошедшее время, о первых шагах в помощи нашим бойцам мы поговорили в рамках цикла «Служение» проекта «Святое воинство Отчизны» с куратором проекта «Всё для фронта», сенатором РФ Артёмом Малащенковым.
«Всё для фронта»: от первой поездки до проекта
– Артём Сергеевич, вы начали помогать нашим военнослужащим гораздо раньше сентября 2022 года, когда был запущен партийный проект «Всё для фронта». Когда и почему вы приняли такое решение?
– Это началось ещё до специальной военной операции. Так сложилось, что у меня достаточно много друзей среди военнослужащих: это и обычные сержанты, и прапорщики, и полковники, да и мой родной брат – кадровый офицер Российской армии.
В феврале 2022 года на сопредельную с Украиной территорию я проводил своего друга – командира 49-й зенитно-ракетной бригады полковника Ивана Ивановича Гришина. И так, опять же, сложилась судьба, что с самого начала СВО я переживал за ребят, которые находились там. А в апреле мы получили печальную новость – погиб Иван Иванович Гришин. И вторая новость, которую я тогда же получил из зоны специальной военной операции, была о ещё одном моём друге, который был рядом с Иваном Ивановичем в момент его гибели. Парень участвовал в боевых действиях на Северном Кавказе, воевал в Сирии и Грузии, был в Нагорном Карабахе, а боевые действия на Украине его сломили, он находился в крайне депрессивном состоянии. Он считал, что мина, от взрыва которой погиб Иван Иванович, была «его» миной, а он должен был прикрыть Ивана Ивановича, думал, что не оказал ему всю необходимую помощь, хотя мы знаем, что ранения, полученные полковником Гришиным, были несовместимы с жизнью. И тогда я поставил перед собой цель – во что бы то ни стало посетить зону специальной военной операции, встретиться с другом и попытаться как-то помочь ему прийти в себя, потому что на войне человек в таком состоянии – это человек, «запрограммированный» на смерть.
И как раз в конце апреля – начале мая 2022 года мой друг Артём Викторович Туров – депутат Государственной Думы – предложил мне поехать с ним в город Купянск Харьковской области, чтобы помочь в открытии центра помощи гражданам. Жителей Купянска тогда нужно было просто-напросто накормить: в городе не было электричества, соответственно, никаких коммунальных услуг, промышленность и экономика просто остановились, и людям было нечего есть. Я согласился поехать, но с условием, что потом мы отправимся в Изюм, это около шестидесяти километров от Купянска, – где тогда стояли наши зенитчики, чтобы побывать у них, встретиться с моим другом.
Артём согласился – конечно, после того, как откроем центр помощи. Гуманитарная ситуация в городе, возвращаясь к нему, была очень серьёзной, практически патовой. Утром перед открытием центра возле него уже стояли около тысячи человек, а всего за день к центру за продуктами пришли три или четыре тысячи человек – уже не помню точно.
На следующий день мы отправились в Изюм к нашим зенитчикам, и я встретился со своим другом. Конечно, мы поехали не с пустыми руками, привезли целый багажник продуктов, а ребята нам сказали: «Еды в армии хватает, мы вам и сами ещё один багажник можем загрузить». Тогда не хватало элементарных вещей, которые помогли бы нашим ребятам благоустроить позиции и более комфортно нести службу. Не хватало генераторов, пил, шуруповёртов, даже удобных лопат не было.
Возвращаясь из этой поездки, мы с Артёмом Викторовичем приняли решение: помощь нашим военнослужащим нужно делать системной, в том числе и в партии. Вернулись в Смоленск, кинули клич среди однопартийцев – депутатов, предпринимателей и стали системно помогать. Летом 2022-го я ещё несколько раз был в зоне специальной военной операции, там, где наши ребята несли службу. В это время проект ещё не был проектом как таковым – это была просто помощь партии военным, – но он ширился, в нём стали участвовать не только члены «Единой России». Смоляне стали приходить и спрашивать, чем можно помочь. И в сентябре 2022 года в региональном отделении решили, что этой работе пора обрести партийную оболочку. Выбрали название – «Всё для фронта», и секретарь регионального отделения «Единой России», председатель Смоленской областной Думы Игорь Васильевич Ляхов предложил мне возглавить этот проект, потому что на тот момент у меня было больше всего поездок в зону специальной военной операции.
– Вы были единственной кандидатурой?
– Игорь Васильевич тогда сказал, что у него других кандидатур нет и возглавить проект должен я. Конечно, я согласился.
– Как семья восприняла и ваше решение помогать военнослужащим и, соответственно, ваше назначение координатором проекта?
– Мой брат, как я уже сказал, – кадровый военнослужащий, вся наша семья – патриоты, все искренне переживают за то, что происходит сегодня в Луганской и Донецкой народных республиках, в Запорожской и Херсонской областях, вообще на территории Украины.
Моё решение семья поддержала, назначение куратором проекта они считают честью, но я вижу, что все они переживают. И мама переживает, и жена, когда я уезжаю в командировки, когда меня нет неделю, когда я по нескольку дней нахожусь без связи. Я это прекрасно вижу и знаю…
– До того, как проект сформировался, как выстраивались ваши отношения с военными? Это ведь Министерство обороны, где всё подчиняется уставам, приказам. Это усложняло взаимодействие? Или то, что вы помогали нашим землякам, наоборот, облегчало работу?
– Проект «Всё для фронта» в первую очередь направлен именно на помощь воинам-землякам, и, в принципе, это всё облегчало, потому что основное число наших военнослужащих, находящихся в зоне специальной военной операции, служат в частях, которые постоянно дислоцируются в Смоленской области.
Я уже сказал, что у меня ещё до СВО было много знакомых и друзей среди командиров наших воинских частей, поэтому никаких проблем во взаимодействии не было. Конечно, Министерство обороны регламентировано, это всё-таки дисциплина – на позициях в зоне специальной военной операции не должно быть посторонних, например. Но то, что я туда ездил, давало мне больше доверия ко мне и моим коллегам со стороны командиров.
То, что никогда не забудется
– Давайте вернёмся к Харькову, Донбассу лета 2022 года. Вы провели там достаточно много времени. Что больше всего вам запомнилось в те дни и месяцы?
– Самой эмоциональной была, наверное, первая поездка. Мы заходили на бронепоезде вместе с военнослужащими, которые направлялись в зону специальной военной операции. И я очень хорошо помню, когда мы пересекали «ленту», проезжали мимо огорода, который пропалывала женщина. Она поднялась и перекрестила наш состав, и тогда сотрудник одной из наших спецслужб, который стоял рядом со мной, произнёс: «Нас благословила русская женщина, значит, ребята, которые едут в этом поезде, вернутся домой живыми».
Второе, что я запомнил, это приезд в город Купянск. Волей судьбы первый военнослужащий, которого я встретил в зоне специальной военной операции, был нашим земляком – парень из Катыни, который служил в железнодорожной бригаде. Кстати, ребята-железнодорожники молодцы: они нам очень помогли с организацией работы волонтёрского центра помощи гражданам, за что им большое спасибо!
А больше всего, наверное, запомнился контраст между мирной жизнью и войной. Здесь мирные города, обычная размеренная жизнь, а потом ты пересекаешь «ленту», и там – рухнувшая экономика, голодные люди. Я никогда не забуду то, что увидел под Изюмом. Наши пехотинцы ехали на передний край, а возле дороги стояла молодая женщина с ребёнком на руках. Она знаком показала, что им нечего есть. «КамАЗ», на котором ехали пехотинцы, остановился, и они отдали ей почти все свои пайки. Русский солдат последней крошкой поделился с голодной матерью и её ребёнком… Запоминается то, как люди привыкают к войне. Северодонецк, Лисичанск, Рубежное – города-призраки, но в них в разрушенных домах живут люди, днём ходит транспорт, торгуют на улицах…
Мы были в нашей прославленной 144-й дивизии, когда она стояла в Кременной, возле самой линии фронта, и нам во время артиллерийской дуэли нужно было перебежками попасть в подвал, где были наши бойцы. И я помню, как бегу эту стометровку в каске, бронежилете, с огорода работает миномёт, а в это время возле калитки мирно, мило общаются две бабушки.
Вот это всё запоминается. Я помню ещё, как первый раз, возвращаясь из зоны СВО, попал в Белгород – мирный город, где по вечерам гуляли парочки в парке. Это такой контраст! Белгород сейчас, в 2024 году, уже совсем не тот город, каким он был два года назад, – это прифронтовой город, в котором видны следы обстрелов, попаданий дронов, город, в котором в один момент останавливается жизнь, если звучат сирены тревоги.
– Сейчас бываете в зоне СВО?
– Став сенатором Российской Федерации, я получил ряд ограничений, которые в том числе запрещают мне находиться в зоне специальной военной операции, потому что власти Украины платят большие деньги за информацию о местонахождении сенаторов, депутатов Госдумы, чтобы навести на них ракетный или артиллерийский удар. Но эта мера не запрещает мне посещать наши подразделения, которые находятся, например, в Белгородской, Брянской или Курской области, – мы на контакте с ребятами. За прошедшие два года у меня появилось много новых знакомых в различных подразделениях – мы тоже регулярно общаемся.
О друзьях и географии проекта
– В августе я беседовал с Еленой Геннадьевной Потапенковой, руководителем движения «Ваш тыл 67», и просил её посчитать, скольким военнослужащим она помогает. Она смогла назвать только очень приблизительную цифру, и то о количестве подразделений. В вашем случае, Артём Сергеевич, можно посчитать?
– Знаете, мы не считали никогда. Это, как и у Елены Геннадьевны, сотни подразделений и тысячи военнослужащих. Что мы имеем в виду, когда говорим «подразделение»? Например, пятеро наших мобилизованных ребят попали в танковый полк, и мы помогаем им, а значит, и всей части. Есть ребята – тоже человек пять, которые служат на границе Белгородской и Харьковской областей, и им мы помогаем. Наверное, сотни подразделений – точнее мы, честно, никогда не считали.
– Вы сказали, что за два года у вас появилось много новых друзей среди военнослужащих. Можете рассказать о ком-то из них?
– У меня действительно появилось достаточно много друзей, причём это интересные, очень инициативные ребята – и офицеры, и рядовые. Недавно познакомился с артиллеристом, обычным рядовым, который выполняет свои прямые задачи и при этом знает все особенности радиоэлектронной борьбы, тонкости FPV-дронов, лично знаком с целым рядом военкоров. Среди друзей появились хорошие, боевые командиры, которыми я искренне восхищаюсь: они служат, учатся в Академии Генерального штаба, то есть это будущие генералы, будущие командующие. Именно из таких боевых офицеров должна складываться элита Вооружённых сил России.
Я горжусь тем, что знаком с нашей легендарной смоленской пехотой, от командиров знаю о подвигах, которые они совершали, когда прикрывали перегруппировку наших войск, последними выходили из Изюма и переходили через реку Оскол. Я знаю, как одно из наших подразделений попало в окружение и сумело выйти из него – с техникой, без единой потери, просто перехитрив украинских военных. Знаю, как пятьдесят пехотинцев держали фронт протяжённостью два с половиной километра, отбивая танковые штурмы.
Ребята настоящие молодцы, и не зря наш военкор Семён Пегов называет их «стальная смоленская пехота».
– Если смотреть по географии проекта, где самая северная и южная точки, в которых вы оказывали поддержку военным?
– Наибольший объём помощи, которую мы оказываем, направляется в Луганскую Народную Республику, потому что там дислоцированы части военного округа, в котором служат смоляне. Это номер один.
Но наших земляков раскидало по всему фронту. Мы регулярно бываем в Запорожской и Херсонской областях, где стоят наши пэвэошники и 359-й полк: я, Игорь Васильевич Ляхов, Артём Туров регулярно бываем у них, «Ваш тыл 67» и Елена Геннадьевна Потапенкова постоянно им помогают. Если, кстати, говорить о пэвэошниках, то безопасность неба над зоной специальной военной операции гарантируют выпускники Смоленской военной академии – это вуз, который выпускает таких специалистов, и большинство из них – именно смоляне. Поэтому, конечно, мы и частям ПВО помогаем – на самых разных участках фронта.
– На помощи частям ПВО в Смоленской области специализируется, если так можно сказать, Лилия Ивановна Сенькова. Вы с ней взаимодействуете в этом направлении?
– Лилия Ивановна – наверное, первый человек, с кем мы начали взаимодействовать. С первых дней специальной военной операции она всю свою жизнь – полностью – посвятила поддержке военнослужащих. Я знал её ещё до начала СВО, потому что трижды избирался депутатом Смоленской областной Думы от Смоленского района, а она жила в селе Сметанино, работала обычным поваром в детском садике, воспитывала сына. Мы с ней были знакомы, и когда я увидел Лилию Ивановну после начала специальной военной операции, это была уже совсем другая женщина. Она полностью посвятила себя поддержке военнослужащих, сама неоднократно выезжала в зону специальной военной операции и сделала так, что обычного повара из детского сада сейчас знают даже командиры крупных воинских подразделений, которые с уважением о ней отзываются. Мы вместе реализовали целый ряд гуманитарных проектов и сейчас с ней созваниваемся, советуемся по каким-то вопросам.
Взаимодействие с властью и общественниками
– Проект «Всё для фронта» – партийный. Как, с учётом этого фактора, выстраивается ваше взаимодействие с региональным правительством, областной Думой, органами местного самоуправления?
– Да, это проект партийный, но мы очень тесно сотрудничаем с правительством Смоленской области, потому что губернатор Василий Николаевич Анохин делает акцент на поддержку наших военнослужащих. К тому же Василий Николаевич – сам член партии «Единая Россия», поэтому он уделяет много времени проекту «Всё для фронта», как и остальным партийным проектам. Какие-то мероприятия и сборы для Вооружённых сил мы проводим совместно, какие-то моменты предварительно согласовываем. Иногда наши подразделения буквально с криком о помощи к нам обращаются, когда им, например, необходимы комплексы радиоэлектронной борьбы. Они обращаются к нам, в правительство, в Смоленскую областную Думу, в общественные организации, и иногда получалось так, что мы все начинали приобретать оборудование и в итоге закупали три-четыре комплекса вместо одного, что тоже не очень хорошо. Поэтому такие крупные мероприятия мы согласовываем: созваниваемся, обсуждаем, кто и что будет приобретать по поступившей заявке.
Депутаты Смоленской областной Думы, если продолжать, вообще стали первыми в этом проекте, причём ещё до того, как он получил такой статус. Есть депутаты, которые сами уже неоднократно побывали в зоне специальной военной операции: Сергей Сергеевич Шелудяков, Дмитрий Викторович Титов, Егор Евгеньевич Цыганов. Есть те, кто один раз был в зоне СВО, но здесь активно участвует в помощи военнослужащим, – это, например, Ольга Николаевна Васильева, которую мы бережём, хотя она сама буквально рвётся в зону специальной военной операции. Игорь Васильевич Ляхов, наверное, уже больше, чем я, бывал в зоне СВО, и у него тоже очень много контактов и с командирами подразделений, и с их заместителями, и с обычными военнослужащими.
– А с общественными организациями сотрудничаете?
– Да. Мы уже поговорили о Лилии Ивановне Сеньковой, но я скажу, что с начала специальной военной операции волонтёрское движение, направленное на помощь Вооружённым силам, развивалось во всей России, и у нас в регионе появилось большое количество таких общественных организаций.
Самая крупная – «Ваш тыл 67», которой руководит Елена Геннадьевна Потапенкова. Мы тоже уже немного поговорили о ней, но я добавлю, что она – человек, который до начала специальной военной операции жил своим бизнесом, а он был в трёх странах СНГ, была достаточно обеспеченной, и, когда началась СВО, она по всей логике и всем стереотипам должна была выбрать сторону Европы, стран Запада. Но Елена Геннадьевна выбрала сторону России, нашей армии. Она свой торговый центр переоборудовала под волонтёрский центр, сама лично пошла по дворам, расклеивала объявления, звала помогать, покупала швейные машинки, и сегодня это волонтёрское движение в регионе насчитывает почти три тысячи человек. Практически в каждом муниципальном образовании региона есть филиалы этого движения. Мы сотрудничаем с ними с первых дней, с Еленой Геннадьевной не раз выезжали в районы, где были волонтёры, для которых необходимо было найти помещение, – такие вопросы мы решали во взаимодействии с местной властью. Сейчас «Ваш тыл 67» еженедельно отправляет на фронт около десяти тонн различных грузов. В основном это вещи, сделанные руками самих волонтёров: рюкзаки, одежда, камуфляж на палатки, пятиточечники… У них большой швейный цех и достаточно широкая номенклатура изделий, которые они изготавливают. В Смоленскую область недавно приезжали сенаторы – представители нескольких регионов, и мы были с ними у волонтёров. Так вот сенаторы признались, что в их субъектах есть, конечно, небольшие организации, предприятия помогают, но такого, чтобы волонтёры организовались в большое промышленное производство и выпускали такие объёмы продукции, нет нигде.
Наверное, у жителей Смоленской области из-за её истории особый генетический код – патриотизм у нас в крови, и Елена Геннадьевна – как раз такой человек, у которого этот ген патриотизма в определённый момент сработал, она организовала такое большое движение и стала его лидером.
Ещё у нас есть движение «За_наших67» – оно тоже действует в ряде муниципальных образований. Помогают «Волонтёрская рота Боевого братства» и другие организации, которые переформатировали свою работу, сделали основным направлением поддержку фронта, наших военнослужащих. Это, например, «Море добра» и «Молодая гвардия Единой России».
На Смоленщине очень много волонтёров, их, честно, посчитать невозможно, но я просто прикидывал цифры – получилось десятки тысяч. Так же и во всех регионах России, поэтому сегодня и говорят, что киевский режим поддерживают пятьдесят четыре страны мира, а специальную военную операцию поддерживают миллионы граждан страны, ставших волонтёрами.
В сложные времена мы обращаемся к Богу
– В рамках проекта «Святое воинство Отчизны» мы не раз общались со священнослужителями, которые также помогают нашим военным. У проекта «Всё для фронта» есть контакт с Вяземской, Рославльской и Смоленской епархиями?
– Мы очень тесно взаимодействуем, и я должен сказать, что с некоторыми гуманитарными миссиями в зоны специальной военной операции мы выезжали с митрополитом Смоленским и Дорогобужским Исидором, вместе посещали наши подразделения. Владыка совершал богослужения, Таинства для наших бойцов, передавал им грузы, собранные прихожанами храмов Смоленской епархии.
Я помню один момент, когда мы вместе были в подразделении «Шторм Z», где служат бывшие заключённые. Владыка Исидор достаточно большое время общался с ними, был очень впечатлён и сказал тогда: «Вот это – настоящие патриоты страны, за этих ребят не стыдно».
Да, такое взаимодействие, повторюсь, есть, и оно регулярное.
– Вы общаетесь и со священнослужителями, и с военнослужащими. На ваш взгляд, солдаты и офицеры ждут встречи со священником?
– Ждут. Наверное, это такая особенность человеческая: в сложные времена мы обращаемся к Богу. У многих наших военнослужащих на шевронах изображено Знамя Победы в Великой Отечественной войне, а в кармане всегда лежит иконка. И в блиндажах часто так же – развёрнутое Знамя Победы и иконы стоят. Многие наши военные – верующие люди, они искренне обращаются к Богу, и когда в часть приезжает священнослужитель, это для них тоже большое событие, которого они очень ждут.
Помощь военным: десятки тонн грузов в месяц
– Артём Сергеевич, можем ли мы подвести количественные итоги реализации проекта «Всё для фронта»? Сколько и каких вещей было собрано, сколько тонн груза отправилось военнослужащим за два года?
– За всё время реализации проекта это сотни тонн гуманитарных грузов. Мы не сможем их как-то разделить, потому что десятки тонн мы отправляли в Белгородскую и Курскую области, на освобождённые территории.
Десятки тонн грузов ежемесячно отправляются военнослужащим, мы передали им несколько десятков транспортных средств – это и мотоциклы, и автомобили УАЗ и «Нива», и большие ГАЗ-66, так называемые «шишиги». Всё это – благодаря жителям Смоленской области. Неравнодушные смоляне звонят в региональное отделение партии, выходят на меня через мессенджеры, социальные сети и просто предлагают: «Мы хотим передать «Ниву», «У меня старый мотоцикл «Урал» стоит в гараже, сам не езжу, хочу отдать ребятам».
В среднем раз в две недели мы отправляем грузы, и в среднем они от пяти до десяти тонн. Вот такие итоги у проекта, который продолжается и будет продолжаться столько, сколько он будет нужен.
– Автомобили и мотоциклы, о которых вы рассказали, пригодны к использованию, все в исправном состоянии?
– Пригодны. Владельцы сами приводят транспорт в хорошее состояние, говорят: «Нам стыдно передать поломанную технику, для нас главное – чтобы ребята на ней ездили». Мы обычно оставляем им контакты людей, которым передали автомобиль или мотоцикл, они с новыми владельцами созваниваются и даже готовы помогать в ремонте, если техника вышла из строя.
– Если сравнивать запросы, которые поступали от военнослужащих в 2022 году, с теми, которые вы получаете сейчас, – изменения заметны? Что сегодня особенно нужно в зоне СВО?
– Снабжение Вооружённых сил налажено, поэтому шуруповёрты, пилы, о которых я говорил, одежда уходят на второй план. Сейчас номер один в списке необходимого – беспилотные летательные аппараты. Сегодня воинское подразделение без БПЛА – уже не воинское подразделение. У солдат должны быть глаза в воздухе, даже для того, чтобы элементарно посмотреть, как замаскировались, как окопались, как они видны с высоты.
Второе направление – комплексы радиоэлектронной борьбы, необходимые для противодействия FPV-дронам, которые стали настоящим бичом современной войны. Комплексы РЭБ – и автомобильные, и окопные – просят все, и мы сейчас ведём переговоры о поставке крупной партии таких комплексов одному из подразделений, находящемуся непосредственно на передовой. Взаимодействуем с предприятиями оборонно-промышленного комплекса, которые выпускают такое оборудование.
И ещё одно направление – связь, непосредственно для общения внутри подразделений. У более крупных подразделений средства связи есть, но хочется, чтобы у каждого бойца была радиостанция, чтобы он мог слышать, что происходит, где и какой идёт бой.
То есть сегодня запросы стали более сложными с технической точки зрения. Если раньше запросы были практически бытовые, то сейчас уже в основном высокотехнологичные. Конечно, это оборудование намного более дорогостоящее: гораздо проще купить пилу, чем хороший комплекс РЭБ, цена которого может начинаться с шестисот тысяч рублей, или хороший беспилотник DJI Mavic – обычный стоит около четырёхсот тысяч, а с тепловизором – около шестисот. Это цена за новые, бэушные чуть дешевле. Это большие суммы, но беспилотники нужны, тем более что порой они даже становятся расходным материалом – их же сбивают, когда они элементарно ведут разведку.
– Если не брать финансовую сторону, а вы назвали очень солидные суммы, насколько сложно сейчас находить необходимое оборудование? Те же беспилотники – в основном импортные...
– Да, это китайское производство. Сейчас ряд наших предприятий выпускает беспилотники, они, конечно, по своим параметрам ещё не подошли к тем же «мавикам», но качество тем не менее растёт, причём достаточно быстро. Есть сложности с комплексами РЭБ и РЭР – радиоэлектронной разведки, это та же радиостанция, которая пищит при приближении дрона. Выполнение заказов на заводах, которые их выпускают, сейчас занимает около месяца.
Есть сложности и с маскировочными сетями – их просто упустили из виду, а они всегда востребованы, потому что это тоже расходный материал. Их только в Смоленской области тысячами километров сейчас плетут, в Смоленском районе я взял шефство над девятью точками, для которых покупаю материалы, чтобы люди могли делать сети и помогать фронту. Но пришла информация, что на заводах, которые изготавливают сами сети – основу для плетения, очередь на исполнение заказов выросла до нескольких месяцев. Волонтёры, можно сказать, вся страна работают на фронт, на поддержку армии России, и заводы перегружены. Надеюсь, предприятия нарастят мощности, и ситуация исправится.
В проекте нет ничего лёгкого
– Поддержка участников специальной военной операции – не только поддержка самих военнослужащих, но и членов их семей. Приходится ли вам встречаться с родными и близкими тех, кто сейчас защищает нашу страну?
– Да, мы с ними общаемся, получаем достаточно много обращений. Конечно, основной объём работы в этом направлении ведёт фонд «Защитники Отечества», с которым мы очень тесно взаимодействуем и сами к его специалистам обращаемся по ряду вопросов. Работа с семьями, с военнослужащими, которые вернулись из зоны СВО, – это главная задача фонда, который уже накопил большой багаж юридических знаний и даже судебной практики, когда специалистам приходится отстаивать права военнослужащих.
Среди обращений к нам очень много просьб от родственников, особенно от жён, которые очень переживают, если муж несколько дней не выходит на связь. Они пишут в мессенджерах, социальных сетях, звонят в слезах: «Помогите узнать». Слава Богу, у нас есть взаимодействие с нашими воинскими частями, и мы можем узнать, что военнослужащий ушёл на опорный пункт, будет там две недели, а на опорнике связи нет, но он потом сменится. Вот это объясняем.
Очень много просьб было раньше, хотя и сейчас они есть, о помощи с бытовыми вопросами – наколоть матери дрова, например. Тогда наши молодогвардейцы выезжают, помогают. Были случаи, когда военнослужащие обращались с просьбами о помощи в изменении графика автобусного движения, чтобы жителям деревни, в том числе и их родным, было удобнее добираться на работу. Тогда мы обращались к местным властям, смотрели, что можно сделать, какие изменения внести в график. Иногда помогаем в трудоустройстве, иногда – в получении информации о какой-то выплате или льготе.
Конечно, мы не забываем о семьях погибших ребят, которые остались без кормильца. И я, и ряд депутатов Смоленской областной Думы – членов фракции «Единая Россия» – опекаем семьи, которые попали в особенно сложную ситуацию. Меняем и партийные проекты – например, в этом году наша ежегодная акция «Собери ребёнка в школу» была направлена на помощь именно тем детям, чьи отцы погибли в зоне СВО.
– Что для вас самое тяжёлое и самое светлое в проекте «Всё для фронта», в работе, которую вы ведёте уже два с лишним года?
– Самое, наверное, светлое – когда созваниваешься с ребятами, когда они делятся своими боевыми успехами, получают заслуженные награды, приезжают в отпуск, и ты с ними встречаешься, общаешься.
А самое тёмное, само собой, – потери, которые мы несём среди друзей, среди знакомых. Очень тяжело бывать на похоронах. Проект вообще сам по себе сложный, очень тяжёлый эмоционально. Лёгкого в нём, наверное, нет ничего.
– У смолян, у жителей других регионов не уменьшается желание помогать военнослужащим?
– Оно увеличивается. Знаете, история России показывает, что мы всегда выигрываем войны, но выигрываем их только тогда, когда война становится народной, когда каждый из нас понимает, что должен сам себе ответить на вопрос «Что я сделал для победы?». Бабушка связала шерстяные носки, кто-то вплёл несколько тканевых ленточек в маскировочную сеть, кто-то помог финансово, кто-то передал военнослужащим свой мотоцикл, который несколько лет пылился в гараже…
Мы обязательно победим, потому что со временем у людей вырастает осознание, что победу можно приблизить только тогда, когда в поддержку фронта – в сам процесс победы – будет вовлечено как можно больше людей. И этот день обязательно настанет!
Справка «СГ»
Артём Сергеевич Малащенков – сенатор РФ, член Комитета Совета Федерации по науке, образованию и культуре, координатор проекта «Единой России» «Всё для фронта».
Родился 16 марта 1980 года в Смоленске в семье железнодорожников, окончил среднюю школу № 24, в 2003 году – Смоленский филиал Московского энергетического института по специальности «инженер оптико-электронных приборов и систем». После окончания института работал инженером-конструктором в ОАО «Измеритель». За годы работы на заводе организовал производство оптико-электронных приборов для нужд Министерства обороны.
С 2005 года Артём Сергеевич начал заниматься общественной деятельностью, был членом «Молодой гвардии Единой России», затем стал членом партии «Единая Россия». В 2008 году впервые избран депутатом Смоленской областной Думы. На протяжении трёх созывов (до сентября 2023 года) представлял в региональном парламенте интересы жителей Смоленского района. С 2020 года по сентябрь 2023-го – руководитель Регионального исполнительного комитета Смоленского регионального отделения Всероссийской политической партии «Единая Россия».
Артёму Малащенкову объявлена Благодарность Президента Российской Федерации за активное участие в подготовке и проведении общественно значимых мероприятий. Артём Сергеевич отмечен почётной грамотой «За широкую волонтёрскую деятельность на территории Донецкой Народной Республики, а также за гуманитарную помощь, оказанную её жителям» от главы ДНР Дениса Пушилина, благодарностями от командиров воинских частей.
Женат, воспитывает двух дочерей.
Материал выходит при поддержке Международного грантового конкурса «Православная инициатива – 2024»
Алексей Матвеев
