О культуре, профессии и семье
«Смоленская газета» продолжает публикацию интервью, подготовленных в рамках цикла «Семейный альбом. Новые страницы» – совместного проекта радиоканала «Смоленская весна» и Смоленской епархии. Наши собеседники – представители смоленских династий, с которыми мы говорим о семейных традициях, особенностях воспитания, любви к Богу и Отечеству, сохранении уважения и взаимопонимания в семьях, способах преодоления трудностей. Сегодня мы беседуем с семьёй Кузнецовых – Мариной Юрьевной и её дочерью Дарьей Шабровой. Марина Юрьевна – художественный руководитель Дома культуры «Шарм», хорошо известного в Смоленске учреждения культуры, Дарья работает там же менеджером.
Случайное событие – первый шаг к профессии
–Расскажите, пожалуйста, как у вас сложилась династия?
М. К.: – В нашем случае, пожалуй, я родоначальник династии. В культуру пришла, можно сказать, случайно: моя хорошая подруга поступила в колледж культуры, и я пришла к ним на посвящение в студенты. Была такая отличнейшая атмосфера, у меня было ощущение, что все четыреста присутствующих человек – родные мне. И я просто почувствовала, поняла, что хочу там учиться. В школе, конечно, и в КВН участвовала, и в художественной самодеятельности, но не думала, что творчество когда-то станет делом моей жизни.
Я вообще представляла, что буду юристом или психологом, мне почему-то очень хотелось выслушивать людей, помогать им. Более того, даже учась в институте и уже напрямую развивая свои режиссёрские особенности, всё равно я не думала, что это настолько захватит меня. Вы же знаете, мы заканчиваем институты, а потом девяносто процентов людей получают второе образование и меняют профессию. Но мне, наверное, очень повезло. Дело в том, что меня заметили ещё во время практики на четвёртом курсе и пригласили на работу в Дом учителя. И я училась и работала. Окончила институт по специальности «режиссёр массовых праздников». Скажем так, у меня очень скромные вокальные данные, с хореографией я тоже не очень дружу, но тем не менее как-то так получилось, что я умею поющих и танцующих людей объединить и сделать очень интересную картинку, которая людям действительно нравится.
–В принципе, это и называется художественный руководитель?
М. К.: – Да-да. Это человек, который художественно объединяет творческие коллективы.
Из профессии я уходила. Как-то подумала, что, наверное, все-таки не моё, надо занятие серьёзнее поискать. Перешла на «бумажную» работу, и настолько мне там было плохо, настолько мне некуда было деть свою энергию, что, когда меня пригласили в ДК «Шарм» на должность заведующей детским отделом, я не пошла, а побежала туда, потому что поняла, насколько я соскучилась по творчеству, насколько мне его не хватало… Вплоть до того, что я, сидя в зале на КВН, плакала – понимала, что хочу на сцену. Даже не обязательно на сцену, просто быть там – за сценой, за кулисами, всё это организовывать. Это настолько захватывающая атмосфера, особенно когда что-то делаешь, зритель приходит, и видно, что ему нравится.
Мы всегда готовы помочь
–Художественный руководитель Дома культуры – работа круглосуточная? Даже если уходишь в шесть часов, всё равно постоянно думаешь: как там дела?
М. К.: – Да, это круглосуточная работа. Более того, в связи с развитием интернета это ещё и постоянное общение с коллективами – мы всегда переписываемся в мессенджерах. Работа у нас такая. Творческие коллективы в домах культуры – это самодеятельность, это люди, которые занимаются творчеством в свободное от работы время. А это когда? Это вечер либо выходные дни, потому что все работают и учатся. Соответственно, вечером они пришли, отзанимались, возникли какие-то вопросы, и руководитель мне сразу, по горячим следам, может писать, советоваться, обсуждать.
–Вопрос к Дарье. Видя, как мама приходит с работы, но дома думает о ней, переписывается с руководителями коллективов, постоянно занята, вы тем не менее всё равно идёте по её стопам. Почему?
Д. Ш.: – В детстве я очень ревновала маму к другим детям…
М. К.: – Очень много детей из наших коллективов меня знают и на мероприятиях подбегают, разговаривают, обнимают меня. А Даша выросла за кулисами, она это видела, при этом я иногда ей говорила: «Даша, сядь вот там, не мешай, потому что мне надо сейчас ребят выпустить на сцену»…
Д. Ш.: – Мама общается с ними, и мне хотелось того же. Это была ревность – я ей об этом говорила, она это понимала. И я понимала, что не могу ничего с этим сделать, потому что в первую очередь это её работа. Я всегда очень уважала свою мать, для меня в первую очередь было важно, чтобы ей было хорошо на работе. Я безумно рада, что у нас с самого моего детства сложились очень хорошие отношения. В любой ситуации мама меня поддерживает с самого детства. Например, мы идём по парку, и вот художественная школа. Мама у меня спросит: «Ты хочешь рисовать?» Я говорю: «Да». Значит, мы пойдём учиться туда, в художественную школу. Я была творческим ребёнком: любила рисовать, лепить, танцевать, занималась во множестве кружков и всегда видела поддержку в первую очередь именно от мамы. Ведь творческий человек всегда чувствует творческого человека и готов ему помочь.
Я всегда любила выступать, очень любила сцену, чуть ли не с пелёнок. Когда мама пошла работать в Дом культуры, я сидела за кулисами, видела, как ей аплодируют зрители, и понимала, что хочу туда. Я грезила этим, и когда мама меня брала на какое-нибудь мероприятие, я была счастлива. И в определённый момент встал вопрос, где учиться дальше. Я приняла решение пойти в колледж при Смоленском государственном институте искусств. И там я почувствовала себя собой. Во-первых, мне невероятнейшим образом нравится энергетика творчества, когда постоянно есть движение. Это было потрясающее время, я благодарна институту за то, что он мне дал!
Я всегда хотела, чтобы мама мной гордилась. Передо мной всегда стояла эта цель, но я старалась лишний раз не подходить к маме с какими-то вопросами, потому что считала, что должна всего добиться сама. Даже с учётом того, что моя мама работник культуры и я будущий работник культуры, я всегда считала, что всё зависит от меня самой. И когда мне надо было где-то выступать, что-то делать, я всегда всё старалась делать сама. Старалась не нагружать маму, потому что знала, как ей тяжело. Со временем, да, начала понимать, что это действительно очень тяжело, как минимум морально, когда много работаешь с людьми. У нас есть такая черта в семье – мы очень близко всё принимаем к сердцу… Любые переживания и проблемы других людей. Мы всегда готовы выслушать, всегда готовы поддержать, очень многое принимаем на себя, и от этого, возможно, нам иногда бывает тяжело работать с людьми, но мы продолжаем это делать, потому что мы действительно это очень любим.
Руководитель и подчинённый
–У вас совпали не только профессии, но и место работы. Вы всегда находите о чём пообщаться дома?
М. К.: – Действительно, мы приходим домой и продолжаем обсуждать рабочие вопросы. Если у нас в процессе какие-то большие проекты, разговоры о них идут постоянно. Бывало так, что Даша занимается чем-нибудь у себя в комнате, а я прибегаю с возникшей внезапно идеей – я её в голове уже сформулировала – и прямо с порога начинаю с полуслова какими-то жестами, междометиями объяснять. А она стоит и говорит: «Мам, ты чего?» Но потом постепенно привыкла. Особенно когда мы стали работать в одном Доме культуры, когда она отучилась…
Д. Ш.: – Знание профессии мне и во время учёбы помогало.Например, идёт учебная пара, преподаватель нам начинает рассказывать о технологиях культурно-массового досуга. И я понимаю, что этот вопрос уже знаю, и вступаю в диалог, обсуждаю…
М. К.: – Несмотря ни на что, ей от меня на работе и достаётся больше всех. Закончилось какое-то мероприятие, и если что-то пошло не так, я как руководитель выскажу ей критику. Это критика ради улучшения работы.
–Был ли у вас такой разговор, когда вы, Марина Юрьевна, сказали: «Даша, не обижайся, я тебя на работе буду ругать, может быть, больше, чем других, но это работа, ничего личного?»
М. К.: – А я даже и не помню. Говорила я тебе такое?
Д. Ш.: – Как только меня взяли на работу, ты упомянула, что на работе мы в любом случае не мать и дочь, у нас есть должностные обязанности. Мы всё это прекрасно понимаем, и на работе мама для меня – Марина Юрьевна, в первую очередь руководитель. У нас есть эта грань – работа и дом. И это очень хорошо на самом деле, потому что это в любом случае моя жизнь и моя работа, а то, что у нас родственные отношения, на трудовом процессе не сказывается.
Продолжение следует.
Юрий СЕМЧЕНКОВ, Марина КНЯЖИНСКАЯ
Фото: из архива семьи КУЗНЕЦОВЫХ
Материал выходит при поддержке Международного грантового конкурса «Православная инициатива – 2024»
