Алый свой флаг вознесли над Берлином
От Смоленска до Рудни около 70 километров пути. Небольшой, чистый, уютный город. На центральной площади – бюст знаменитого земляка Егорова. До самого музея еще пара километров.Деревянный василькового цвета дом окружен нарциссами. Калитка заботливо прикрыта. Ощущение, будто вот сейчас навстречу выйдет хозяин и пригласит гостей на чай из самовара. Дверь нам открывает приятная женщина.
- Это все подарки, сувениры, - рассказывает Ирина ДОРОЖКИНА, заведующая домом-музеем Михаила Егорова, младшая из трех дочерей героя. – А вот это уже мое художество (указывая на выцарапанные на мебели буквы). Нечего было учить пятилетнего ребенка писать.
За такие проступки отец-герой своих дочерей не ругал. Ирина Михайловна вспоминает, что дома всегда была очень добродушная атмосфера.
- После того, как Кантарии и отцу присвоили звание героев Союза, они, кажется, по всему миру ездили. Встречи, лекции…
- Ведь у него, пожалуй, была возможность переехать куда угодно, например, поселиться в столице. Почему в Рудне остался?
- Характер такой. Он простой человек был.
Партизанский День рождения
Михаил Егоров родился 5 мая 1923 года в деревне Ермошенки в многодетной семье. Отец будущего героя, Алексей Егоров, из-за перенесенной в детстве болезни, на всю жизнь остался глухонемым, но это не помешало ему воспитать девятерых детей. Михаил с детства был приучен к труду, сначала работал пастухом, затем вагонетчиком на местном торфопредприятии.
- Мы пытались найти на карте как добраться до деревни Ермошенки, но так и не нашли…
- Наверное, ее и вовсе больше не существует. А семья Егоровых еще до войны перебралась в Бардино, это около тридцати километров от Рудни.
Когда началась война, Михаилу Егорову было 18 лет, а на фронт призывали только с 19-ти. На оккупированной территории Михаил со сверстниками как могли, помогали партизанам, собирали для них оружие и боеприпасы. А в свой 19-ый день рождения Михаил Алексеевич получил своеобразный, но очень долгожданный подарок - официально стал партизаном.
Земляк с грузинским акцентом
Михаил Егоров сражался в партизанском полку под командованием подполковника Садчикова, был рядовым, командиром взвода разведки. На счету руднянского солдата – пять пущенных под откос вражеских эшелонов. В 1944 году он получил ранение, Михаила отправили после госпиталя домой. Но здесь его ждала тяжелая весть – в боях погиб родной брат. А значит, нужно как можно скорее возвращаться на фронт и бить ненавистного врага.
Партизанский отряд Егорова соединился с частями Красной армии, Михаил попал в 150-ю дивизию 756-го стрелкового полка. Здесь Михаил и познакомился со своим близким другом и соратником Мелитоном.
- Кантария имел взрывной, резкий характер, а отец был спокойным, они очень хорошо дополняли друг друга, - рассказывает Ирина Михайловна. – Мелитон в 1941 году защищал Смоленск, оборонял железнодорожный вокзал, был ранен. Отец считал его своим земляком: они вместе проливали кровь за Смоленскую землю.
Грузинский и руднянский солдаты позже так и останутся близкими друзьями на всю жизнь.
- С родственниками боевого друга своего отца я переписываюсь до сих пор, - рассказывает дочь героя. – Мы часто видимся в Москве на различных мероприятиях. Нас так между собой и называют – «егоровцы» и «кантарьевцы».
Шершавые руки - в память о Рейхстаге
- Люди, когда здоровались с отцом за руку, замечали, что у него очень шершавая кожа, - говорит Ирина Дорожкина. – Это «память» о покорении Рейхстага. Стекла были выбиты, отцу пришлось уцепиться за раму, из которой торчали осколки. Руки – кровавое месиво. Но если бы не подтянулся – рухнул бы на много этажей вниз, а это – верная смерть. Вот такими кровавыми руками и было закреплено знамя Победы!
Вот как об этом писал в своих воспоминаниях сам Михаил Егоров:
«На самом верху купола была небольшая площадка. Вокруг нее столбики натыканы, торчат сантиметров на пятьдесят. И посередине столбик такой же.
Я говорю Мелитону:
- Давай к этому столбику знамя привяжем.
Пригляделись, а это металлические трубки, и диаметр у них как раз такой, как у древка. (Потом выяснилось, что фашисты в них по праздникам свои знамена вставляли.) Просунули мы древко в центральную трубку, проверили, хорошо ли держится. На всякий случай еще моим ремнем закрепили.
Теперь можно было перевести дух. Чувствую, что-то руки у меня липкие. Посмотрел, а они все в крови: об остатки стекол поранил. У меня и сейчас на обеих ладонях шрамы видны».
Друзья сообщили о выполнении приказа полковнику Зинченко. Тот отправил начальника разведки капитана Кондрашова проверить, действительно ли наше знамя на Рейхстаге. Когда капитан подтвердил, что знамя на куполе, командир полка обнял Мелитона и Михаила, пожал им руки и отправил отдыхать, добавив вдогонку: «Да умойтесь, черти!»
Когда Михаил Егоров и Мелитон Кантария спустились вниз, к ним с микрофоном подбежал фронтовой корреспондент Лазарь Маграчев. Он вспоминал, что бойцы были черны от копоти, из носа, ушей и уголков рта у них сочилась кровь, а ладони сержанта Егорова представляли собой спекшееся кровавое месиво.
Чемодан с гранатами
Со своей будущей женой Александрой Михаил познакомился еще во время войны. Молоденькая симпатичная учительница младших классов шла на работу, а будущий герой – домой в Бардино. Дорога не близкая. Оба присели отдохнуть у стога сена, разговорились.
- Меня часто спрашивают, осталась ли военная переписка родителей, - рассказывает Ирина Михайловна. – Нет, они не переписывались.
Михаил и Александра поженились 30 августа 1945 года. Казалось бы, вот сейчас начнется тихая спокойная семейная жизнь. Но нет. Еще два года Мелитон Кантария и Михаил Егоров мотались по всей стране и за ее пределами как «свадебные генералы».
- Легко ли матери было в качестве жены героя? – смеется Ирина Михайловна. – Да я сама помню, каково это! Он то уезжал куда-то, то к нам приезжали гости! Да какие гости! Помню, вдоль всей дороги возле дома «Волги» стояли.
Не обходилось и без комических ситуаций.
- Вернулся отец как-то из Грузии, - вспоминает дочь героя. – Поставил в сенях чемодан огромный и кричит маме: «Саша! Иди чемодан разбирай!». А мама его и поднять не может! Папа объясняет: «Да там же гранаты». Мама как испугается: «Ты что, с ума сошел, чемодан гранат домой притащить!». Мы просто не знали тогда, что есть такие фрукты, испугались, что оружие.
Попасть в егоровцы почетно
- Он был очень простой, - вспоминает Ирина Михайловна. – Никому никогда не отказывал в помощи. А когда нужно было что-то самому – молчал. Воспитание такое, не умел просить. Когда у него спросили, что ему подарить, не квартиру, не «Волгу», а мотоцикл попросил. Простой мотоцикл, на котором ездил сам, на котором и мама ездила, у нее права были. А «Волгу» сам заработал. На ней потом и разбился...
Михаила Егорова похоронили у крепостной стены в Смоленске, в сквере Памяти героев у Вечного огня, который он сам когда-то и зажег.
- Мы можем только постоять у его могилы, - говорит дочь. – А помянуть, как полагается, уже где-то за городом. Мама похоронена здесь, в Рудне.
Если спросить любого руднянского школьника, кто такой Михаил Егоров, ребенок, скорее всего, не просто расскажет историю о знамени над Рейхстагом, но еще и упомянет, что хочет попасть в «егоровцы». Каждый год лучших учеников школ Рудни посвящают в пионерский отряд, с завязыванием галстука и клятвой, как в советские годы. Дети помогают оставшимся в живых ветеранам, интересуются историей. А руднянский молокозавод, на котором и по сей день стоит станок, на котором работал, как и все остальные, герой Советского Союза, ежегодно организует футбольные турниры в его честь.
Михаил Алексеевич Егоров – почетный гражданин Смоленска, Берлина и Сухуми, его имя носят улицы в Смоленске, Рудне, переулок в поселке Монастырщина. А многочисленные награды героя хранятся в фондах Центрального Музея Вооруженных Сил, как и Знамя Победы.
В материале использована цитата из книги Егоров М. А., Кантария М. В. Знамя Победы. Бой первый – бой последний / лит. запись Б. Данюшевского. — М.: Молодая Гвардия, 1975.
Фото: автора
