Ангел-хранитель православного зодчества
Среди имён русских подвижников имя реставратора Петра Дмитриевича Барановского (годы жизни: 1892 – 1984) должен бы знать каждый русский человек.
Многое успел совершить Пётр Барановский за свои 92 года, не удостоившись при этом ни чинов, ни званий. Он сохранил нам около 80 архитектурных шедевров, которые реставрировал, и ещё 70, которые исследовал и которым составил проекты на восстановление.
Барановский не был человеком воцерковлённым. Однако в безбожное время спас для Отечества немало древних храмов, и сложилось так, что кров для своей небольшой семьи нередко находил в монастырях, да и упокоился в московской Донской обители, куда, к слову, успел в 1935-м перевезти большие горельефы храма Христа Спасителя, накануне сноса этого собора. Как-то Барановский сказал: «Я служу Богу по-другому». К слову, у него в комнате всегда были иконы и лампадки.
Когда читаешь биографию этого реставратора, архитектора, искусствоведа, не оставляет чувство восхищения, возникает устойчивое ощущение, что человек был призван, без преувеличений, к подвигу, к стоянию «против зла противна». Это пример человеческой жизни во Славу Божию.
Барановский как-то сказал: «Чтобы по настоящему возродить русский памятник, нужно быть православным русским человеком, нужно с молоком матери впитать идеалы красоты русского православного храма». И это было девизом всей его жизни.
Именно Пётр Дмитриевич Барановский к 1947 году нашёл и доказательно обосновал место захоронения иноков-иконописцев Андрея Рублёва и Даниила Чёрного у стены Спасского собора Андроникова монастыря, у самого древнего из сохранившихся строений Москвы. И именно на основе исследований подвижника Совмин СССР принял тогда постановление о создании на территории этой обители музея Андрея Рублёва.
В своей автобиографии он писал: «Родился я в 1892 году в селе Шуйском Вяземского уезда Смоленской губернии в семье безземельного крестьянина-ремесленника и после начального обучения на родине получил высшее образование, окончив Московское строительно-техническое училище в 1912 году, а затем Московский археологический институт по отделению истории искусств в 1918-м. Ещё с самого начала учёбы я заинтересовался вопросами истории и искусства и с 1911 года начал по поручению Московского археологического общества заниматься обмерами и исследованием памятников русской архитектуры. Первым был произведён обмер памятника XVI века в Болдинском монастыре Смоленской области, и с тех пор я не переставал интересоваться делом исследования памятников, специализироваться в нём и отдавать ему свои силы».
Академик Виноградов отмечал: «К концу жизни Барановский стал легендой. Люди приходили, чтобы посмотреть на него, пообщаться с ним, поучиться. А учиться у него было чему, особенно молодым... Барановский сравнивал реставрацию с лечением. От времени и небрежения памятник разрушается – болеет. Наша задача его лечить. Но памятник – это не просто сооружение, он несёт в себе некий духовный смысл, накапливая его веками и излучая... Без памяти нет сознания. Реставрация памятника – это лечение сознания. Так, во всяком случае, считал Барановский».
Когда безбожники закладывали взрывчатку и рушили храмы, Барановский спасал и возрождал, проводил – ради будущего – описания и обмеры древних строений.
Ещё «на заре» безбожной власти Барановским был поставлен вопрос о необходимости организации в нашей стране «музея архитектуры как наиболее действенного средства познания и пропаганды, могущих решительно содействовать задачам охраны памятников зодчества». Основанием будущего музея он предложил считать историческую усадьбу «Коломенское» под Москвой с её знаменитыми памятниками мирового значения. Кроме того, он впервые у нас в стране осуществил идею сосредоточения под открытым небом подлинных памятников деревянного русского зодчества, лишившихся своего функционального содержания и стихийно разрушавшихся. Шесть перевезённых с Белого моря и других мест памятников положили основу такой экспозиции в Коломенском.
Ходят легенды и о его гражданском мужестве, проявленном при защите Покровского (Василия Блаженного) и Казанского соборов на Красной площади в Москве перед решавшими их судьбу Енукидзе и Кагановичем. Поэт Андрей Вознесенский, со слов архитектора Жoлтовского, который входил в комиссию по реконструкции центра Москвы, как достоверную опубликовал легенду о том, как Барановского пригласили на заседание Политбюро, где решался вопрос о храме Василия Блаженного:
«Входит Сталин, все члены Политбюро, вносят макет Москвы, Каганович берёт храм Василия Блаженного и убирает его. Сталин говорит: «Лазарь, паставь на мэсто!».
Рассказывают, что тогда доложили вождю о телеграмме Барановского: «Москва. Кремль. Товарищу Сталину. Прошу предотвратить уничтожение Храма Василия Блаженного, так как это принесёт политический вред Советской власти».
Эта смелость не прошла ему даром. Пётр Дмитриевич в 1933 году был арестован с большой группой коллег по обвинению по 58-й статье — «за пропаганду или агитацию, содержащую призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений». Три года он провёл в лагере в Мариинске Кемеровской области. В архиве Барановского хранится удостоверение «Ударник Сибирских лагерей».
Он был освобождён досрочно, в мае 1936 года. Но освобождён был без права проживания в Москве. Местом жительства ему определили город Александров Владимирской области, коему, к слову, подвижник уделил не один год своей жизни и добился создания музея и там.
Биографы сообщают также, что в 1941 году Барановский стал инициатором использования сводчатых помещений для укрытия людей и художественных ценностей от бомбардировок. В одном лишь Новодевичьем монастыре он оборудовал восемь убежищ, и в дни интенсивных бомбёжек Москвы в июле-октябре 1941 года это спасло жизнь многим москвичам. А, кроме того, как отмечалось в одном из документов военных лет, он «своей героической работой сохранил художественные ценности в Новодевичьем монастыре и в Музее «Коломенское».
Огромный перечень памятников, руин с почтенными датами в пределах от VII века до нашей эры до XIII века нашей эры, осмотренных экспедициями Барановского, говорит о значительности ставившихся энтузиастом задач их сохранения, а также о несомненных заслугах русской культуры перед братскими культурами древних стран в деле возрождения национально-общезначимых ценностей.
Помимо обширнейшего списка объектов русского зодчества, Барановским были возвращены к жизни уникальные древние храмы на Украине, в Черкессии, в Абхазии, в Армении и в Дагестане.
Особая и очень ценная для нас, смолян, глава в его жизни – это активная работа Петра Дмитриевича Барановского у себя на родине – в Смоленской области. Он восстанавливал взорванный фашистами во время оккупации Свято-Троицкий Болдинский монастырь в Дорогобужском районе и контролировал восстановление уникальной трёхшатровой церкви Божией Матери «Одигитрии» в Вязьме.
Один из сподвижников Петра Дмитриевича – каменщик-реставратор Киселёв, вспоминал: «Когда я первый раз увидел Барановского, ему было уже за семьдесят. Я много слышал о нём, встречи ждал с интересом. Увидел небольшого старичка, седого, в круглых очках. Глаза у него были живые и, что называется, отчаянные. Какая-то лихость в них была, и вообще в нём было много мальчишества. Если куда-то нужно было залезть, он в этом удовольствии никогда себе не отказывал. И чем рискованнее, тем лучше.
За десять лет, что мы с ним работали, всякие ЧП случались. И землёй его засыпало, и со стены срывался. Полдня отлежится — и опять на объекте. Страха не знал. Но смелость была в другом: он не боялся отстаивать свои убеждения, идти один против всех. Бывало, на совещании, где все заранее уже было против него, он спокойно сидел, дожидаясь удобного момента, чтобы вмешаться, убедить, а порою изменить ход дела... Каждый человек хочет видеть результат своего труда. Скажи ему: эту работу ты завершить не успеешь — возьмется ли? А Барановский брался».
Юрий Бычков, автор книги «Житие Петра Барановского» завершает рассказ о пути подвижника такими словами: «Свято исполнивший долг перед русским народом и его великим зодческим искусством, Мастер тихо скончался в 1984 году в своём доме. Согласно завещанию, он похоронен на кладбище Донского монастыря под сенью величественного собора. Мир праху его и вечная память!».
При рождении родители нарекли Барановского именем Пётр. Оно происходит от древнегреческого слова «пЕтра», означающего «утёс, каменная глыба». Можно без преувеличения сказать, что камень, глыба нашего земляка Петра Дмитриевича Барановского является одним из основательных в русской культуре, в реставрации древних строений, краеугольным камнем подвижнического служения памяти Отечества.
***
При подготовке передачи использовались материалы книги Юрия Бычкова «Житие Петра Барановского» и интернет-газеты «Столетие».
Прoслушать прoграмму мoжнo напрямую из вашегo браузера:
или воспользоваться QR-кодом, прикрепленным в конце публикации.
Материал подготовлен при поддержке Президентского фонда культурных инициатив
