От Смоленска до Берлина
В Гнёздове, на тихой Сосновой улице, живёт скромный ветеран Великой Отечественной войны Л.И. Кучеров. Он прошёл фронтовыми дорогами от Смоленска до Берлина. Наш корреспондент попросил Леонида Ивановича поделиться воспоминаниями.- Родился я в мае 1923 года в бедной крестьянской семье. Окончил Пяцковскую сельскую школу и продолжил учёбу в Смоленске. В 1941 году закончил вечернюю трёхгодичную художественную школу по классу графики, живописи и скульптуры.
Получив аттестат зрелости, стал готовиться для поступления в Витебское художественное училище, но война нарушила планы. С братом Серёжей приняли решение добровольно пойти на фронт. Поскольку наш год не призывался, военкомат отказал в нашей просьбе и предложил вступить в добровольные отряды.
На третий день войны фашистская авиация подвергла Смоленск массированной бомбардировке. Бомбили не только военные объекты и железнодорожный узел, но и дома мирных жителей.
Первое задание. Наш отряд из 10 человек с учебными винтовками направили на дежурство к центральному телеграфу на улице Ленина, который был размещён в костёле, стоявшем напротив школы имени Пржевальского. В нашу задачу входила охрана и тушение пожаров, а также задержание подозрительных лиц. В ту же ночь немцы бомбили телеграф и Дом Советов. Двое ребят были ранены осколками. Спасли нас окопы, заранее вырытые в саду на Блонье, где мы успели укрыться. От нашего охраняемого объекта к утру осталась груда кирпича и облицовочной керамики. Горело и здание Дома Советов.
Второе дежурство было на крыше Смоленской областной библиотеки. Во время налёта тушили песком и сбрасывали вниз термитные зажигательные бомбы. Этим варварским оружием фашисты фактически уничтожили весь Смоленск.
Через несколько дней сгорела и наша любимая библиотека – Ленинка. Недалеко от библиотеки, в Рабочем переулке, сгорел и наш дом, где я проживал (на этом месте потом построили здание партархива).
Оставшись бездомными, мы с Серёжей продолжали нести службу. Во второй половине дня 15 июля немецкие танки прорвались к южной окраине города.
В это время наш отряд находился около школы милиции. Несколько немецких автоматчиков под прикрытием танков прорвались к стадиону, где сейчас академия физкультуры. Завязался бой. Отбив атаку автоматчиков, мы стали отступать по улице Советской к Днепру, чтобы переправиться на другой берег, где находились наши регулярные войска. Когда добежали до Соборной лестницы, раздался страшной силы взрыв. Мост через Днепр был взорван, и мы не смогли уехать последним эшелоном, на котором эвакуировались рабочие завода "Метиза" и льнокомбината. К вечеру передовые части немецких войск захватили южную окраину города и гражданский аэропорт по Рославльскому шоссе.
Под покровом ночи мы с братом сумели выбраться из города, пересекли шоссе и к утру добрались до села Герчики. А там почти рядом жила мать с малыми ребятишками. Отца я дома не застал. На второй день войны он был призван в действующую армию. Для него это была третья война - Гражданская, с белофинами в 1939 году и Отечественная. Погиб он под Сталинградом в 1942 году. На Мамаевом кургане, в пантеоне Вечного огня, на мозаичном пурпурном знамени золотыми буквами высечено его имя: Кучеров Иван Логонович. Смертью храбрых пали в Великую Отечественую и трое его братьев.
Для меня и младших братьев война только начиналась. Серёжа вступил в партизанский отряд "Дедушки" в 1942 году, в одном из боёв с немцами погиб. А я стал разведчиком. В начале был членом и связным подпольной группы, созданной директором Приволокской начальной школы И.Т. Бороновым. В группе десять человек. В школе, в тайнике, был спрятан радиоприёмник. Ночью мы устанавливали антенну и принимали сводки Совинформбюро, размножали и распространяли по деревням. В начале августа полицейский отряд, проезжая мимо школы, обнаружил нашу антенну и стал за нами следить. Боронов назначил встречу, но условный сигнал – белая простыня – не появился. Мы подумали, что просто не успел вывесить, и решили идти без сигнала. Жена Боронова, тоже учительница, категорически возражала, но я решил один идти в разведку. Когда незаметно в темноте подошёл к школе, меня вдруг насторожил храп лошади, а их в округе ни одной не было. Залёг в кустарнике, стал выжидать и заметил всадника. Оказывается, полиция и немцы блокировали школу. Боронов попал в ловушку, понял я, ждали нашу группу. Нужно было предупредить остальных. Тогда я принял весьма рискованное решение. Метрах в тридцати от школы находилось поле, засеянное густой рожью. Я ползком добрался до ржи, подал голос. Полицейский отряд бросился в мою сторону. Открыли огонь из карабинов. Я отбежал метров 450-500. А лошади не могли идти по высокой ржи. Так я ушёл от преследования. Мои друзья, услышав стрельбу, скрылись. Боронов под пытками погиб в гестапо.
Приближалась осень 1943 года. Красная Армия вела решительное наступление. В нашей деревне временно разместился штаб одной из воинских частей. Я был зачислен в роту автоматчиков-штурмовиков 98-го гвардейского полка 30-й гвардейской Краснознамённой стрелковой дивизии.
1 октября 1943 года командование 30-й дивизии получило приказ наступать на Оршанском направлении, а нашему батальону – овладеть Новой деревней. В шесть утра началась артиллерийская подготовка из всех видов оружия, в том числе и "катюш". От содрогания земли окопы и траншеи стали осыпаться. Наша штурмовая рота в нагрудных стальных латах двинулась на штурм немецких оборонительных сооружений. На пути оказался противотанковый ров с водой, танки двинулись в обход. Из немецких дотов открыли кинжальный огонь. Бой продолжался весь световой день. Меня тяжело ранило в левую ногу осколками снаряда. Очнулся на операционном столе полевого госпиталя. Мне сказали, что меня притащили собаки-санитары. Перевезли в стационарный госпиталь в Смоленск, сделали вторую операцию и отправили на лечение в Сычёвку. Из переписки с матерью я узнал, что награждён медалью "За отвагу". Это была моя первая награда.
Как только раны зажили, меня направили в запасной полк в Ярцево, затем на курсы лейтенантов 2-го Белорусского фронта. Вместе с училищем участвовали в боевых операциях при освобождении городов Белоруссии, Польши. На территории Германии я уже командовал взводом, освобождая города Бромберг, Ноинштатен, Витшток и другие. В боях под Берлином был снова ранен, получил сильную контузию, подлечился в медсанбате. Меня наградили орденами Красной Звезды и Отечественной войны.
В декабре 1946 года уволен в запас с присвоением очередного воинского звания. Вернувшись в Смоленск, увидел руины сожжённого и разрушенного города. На фоне трагической панорамы выделялись лишь чудом уцелевший Успенский собор и гостиница "Смоленск". В приспособленных магазинах стояли очереди за скромными продуктами. Искал работу. В обкоме комсомола сказали, что начали восстанавливаться сельские библиотеки. Так я стал заведовать Стегримовской библиотекой Монастырщинского района. Моя дальнейшая жизнь связана с библиотечным делом не только в Смоленской области: по направлению работал на Сахалине ровно 30 лет, налаживая там сеть библиотек.
На мою долю выпала нелёгкая задача пройти тернистый путь от стен древнего Смоленска до фашистского логова Берлина и обратно, до холодного пролива Лаперуза, Курильских островов. Сейчас живу в Гнёздове и, приезжая в Смоленск, радуюсь, что он становится всё красивее, вспоминаю тяжёлые годы войны.
