Пётр I – царь парадоксов

«Царём парадоксов» назвал Петра I философ-просветитель Франсуа Вольтер, при этом имея в виду не только его государственные реформы. Пётр I как создатель академической науки и преобразователь в сфере культуры, герой фольклора и фортификатор – посмотреть на личность первого российского императора с разных сторон, узнать неожиданные факты о петровской эпохе и разобраться, как связаны Пётр Великий и Смоленск, можно было в рамках цикла исторических встреч «Петровские дни», организованных Государственным музеем «Смоленская крепость» и Информационным центром по атомной энергии Смоленска при поддержке Министерства культуры РФ.

Одним из ключевых мероприятий цикла стало научно-популярное ток-шоу «Разберём на атомы: парадоксы Петра Первого», формат которого предполагает выступление на одну тему трёх спикеров разного профиля.

Человек дела

Так, доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института славяноведения РАН Владимир ПЕТРУХИН предложил посмотреть на Петра Великого как на создателя Академии наук, идеолога первых научных экспедиций и основателя первого российского музея.

– Пётр Первый уделял значительное внимание изучению прошлого нашей страны. Он вошёл в историю не только как великий реформатор государства, но и как преобразователь в сфере науки и культуры, – начал своё выступление Владимир Петрухин. – Благодаря его реформам в России возникла академическая наука, появились учёные-исследователи в разных областях знания, были организованы первые научные экспедиции. По его инициативе возник первый российский музей, начался систематический сбор и изучение исторических источников.

В развитие темы историк рассказал, что Пётр I как человек дела понимал: проводимые им радикальные реформы требуют специалистов. Во время своих европейских путешествий император имел возможность познакомиться с рядом выдающихся учёных. Одним из них стал Готфрид Вильгельм Лейбниц – философ, математик, механик, физик, юрист, историк, дипломат, изобретатель и языковед. Он несколько раз встречался с русским царём, а также написал много писем, адресованных как Петру, так и его сподвижникам. В них шла речь о создании центрального учреждения (Академии) для наук и художеств, составлении точного описания страны, организации магнитных наблюдений, экспедиций, создании типографий, библиотек и музея. Лейбниц давал советы о приобретении книг, создании химической лаборатории, астрономической обсерватории.

Летающий «Медный всадник»

В свою очередь доктор филологических наук, главный научный сотрудник Института славяноведения РАН Ольга БЕЛОВА говорила о том, какой след историческая фигура Петра I оставила в коллективной народной памяти. Другими словами, как воспринимался образ царя-реформатора простыми людьми, и как это отразилось в фольклоре. Чаще всего в легендах о Петре он работает плотником на верфях в Воронеже или молотобойцем на заводе в Карелии, учится плести лапти, устраивает «соломенный бал» (место получает название Соломбала) или добывает себе чудесного коня у финского князя. Последний миф, кстати, – один из самых популярных и распространённых.

В качестве иллюстрации Ольга Белова привела текст одного из вариантов этой истории:

– Пётр однажды, будучи в весёлом расположении духа, решил перескочить Неву на своем любимом арабском скакуне Лизетте. «Всё Божье и моё!» – воскликнул царь, пришпорил коня и мигом оказался на другом берегу. Понравилось это больно Петру. Ещё раз крикнул: «Всё Божье и моё!» – и вновь перескочил Неву. И в третий раз решился царь испытать судьбу: «Всё моё и Божье!» – радостно, даже не заметив того, оговорился он. И тут же был наказан Богом за гордыню и высокомерие: окаменел на своем скакуне и превратился в статую.

Есть и другая версия этой же легенды, согласно которой Пётр не окаменел, а упал в Неву, после чего вышел из воды, снял свой треух, поклонился на все четыре стороны и объявил: «Люд православный! Прежде Богово, а потом уж наше! Начнём! С Богом!». А через несколько лет императрица Екатерина повелела на том месте поставить памятник Петру и его коню. Согласно городским мифам, и по сей день можно увидеть, как медный всадник срывается с каменного постамента и перелетает через Неву.

Каменный Наполеон и ведьмина упряжка

Говоря о фольклоре, связанном с памятниками, Ольга Белова также рассказала несколько легенд, собранных в Смоленске. Например, касающихся знаменитого «Памятника с орлами». Одна из них, в частности, говорит, что профиль галла, карабкающегося по отвесной скале, точь-в-точь повторяет профиль Наполеона Бонапарта, который, в свою очередь, согласно представлениям людей того времени, был никем иным, как «подменышем» и «потомком мары» – то есть, в некотором роде демонологическим существом.

Кстати, о Наполеоне, как и о Петре, широко распространены легенды, ключевой сюжет которых – окаменение.
– В ходе войны 1812 года, пройдя Смоленск, взяв Москву, но проиграв Бородинское сражение, армия Наполеона претерпевала самые разные страдания – и русские морозы, и голод, и в целом всё у них было не очень хорошо. И Наполеон то ли замёрз, то ли от злости окаменел вместе с лошадьми и своей колесницей. Сейчас, если верить этому преданию, «каменный Наполеон» украшает собой Большой театр в Москве, – рассказала Ольга Белова.

Ещё один памятник с колесницей – на Триумфальной арке в Москве – также окружён мифами. Жители Смоленской губернии утверждали, что правит упряжкой лошадей некая ведьма, которая держит в руках калач и направляется из Москвы в Санкт-Петербург, приговаривая: «В Москве выпью, в Петербурге закушу». Но легенда эта довольно быстро умерла, поскольку арку переместили с площади Тверской заставы на новое место – Кутузовский проспект и сюжет с путешествием из Москвы в Петербург на этой дороге перестал работать.

Интересно, что подобные народные сюжеты нашли отражение в произведении Владимира Гиляровского «Москва и москвичи», где упоминается, что «…по всей Москве и есть только два трезвых кучера – один здесь, другой – на фронтоне Большого театра. Только это был не «кучер», а «баба с калачом», по местному определению…».

Фортификатор эпохи

Кандидат архитектуры, директор Государственного музея «Смоленская крепость» Сергей ПИЛЯК прочитал мини-лекцию о первом российском императоре как гениальном фортификаторе. Разумеется, речь шла и о Смоленской крепостной стене.

– Благодаря работе, проведённой сотрудниками нашего музея, удалось совершенно точно установить, что император Пётр Великий посещал наш город четырнадцать раз! И, конечно, его как величайшего фортификатора интересовала Смоленская крепость и беспокоила её судьба. Прибывая в город, он всегда лично осматривал его стены. Во время первого приезда в Смоленск император обошел всю крепость по периметру, проверяя её состояние. – отметил Сергей Пиляк. – Проводя исследования в этом направлении, мы стремимся показать, что Смоленская крепостная стена – это не только Борис Годунов или стрельцы в красных кафтанах, это объект более многослойный, многогранный, получавший новое развитие в каждую эпоху.

Что касается непосредственно времён Петра, то для XVIII века крепостная стена стала объектом во многом парадоксальным. Самая крупная кирпичная крепость мира благодаря деяниям императора и его сподвижников стала центром огромного укреплённого района, защищавшего западные рубежи России. В начале XVIII века в связи с возможностью похода шведской армии Карла XII на Россию Пётр решил укрепить город. На тот момент городская крепость была в плачевном состоянии, ведь защитную стену никто не восстанавливал около полувека. По поручению императора зодчий Гура Вахрамеев провёл самый масштабный ремонт крепостной стены и полностью восстановил её обороноспособность. При этом, готовая встретить неприятеля Смоленская крепость и Смоленщина в целом в XVIII веке стали территорией мира.

Развивая тему, Сергей Пиляк подчеркнул, что Смоленская крепостная стена ярко иллюстрирует, какие изменения внес Пётр I в фортификационное искусство. Он использовал самые передовые инженерные достижения того времени, чтобы трансформировать подходы к строительству и реконструкции крепостей.

Дело в том, что в Европе XVIII века преобладала бастионная система укреплений – пятиугольных оборонных сооружений. Благодаря такой форме вся стена просматривалась и простреливалась, а у основания не оставалось слепых зон, где бы мог прятаться противник. Следуя мировым тенденциям, Пётр I велел создавать такие укрепления и в Смоленске. Так, перед крепостными башнями стали возводить бастионы, которые бы защищали подступы к стене. Ещё одним новшеством Петра и дополнительным рубежом обороны Смоленской крепости был гласис – это пологая земляная насыпь, возводимая перед наружным рвом крепости.

Важным нововведением Петра Великого в Смоленской крепости стал кронверк, построенный в Заднепровье. Это было крупное земляное укрепление длиной в два с половиной километра и высотой до шести метров, предназначенное для защиты города со стороны реки.

Вместе с тем, стоит отметить и ряд уступок, на которые пошёл Пётр, реставрируя Смоленскую крепость. Так, например, многие крепости император перестраивал или возводил по своему проекту, но Смоленскую стену он сохранил полностью, приказав ремонтировать её по старым традициям.

– В целом Петровская фортификация имеет ряд интересных особенностей – во-первых, петровских крепостей много. Никто из правителей России их в таком количестве не строил. Речь идёт о десятках, даже сотнях фортификационных сооружений. Вторая особенность – обширнейшая география. Крепости возводились на территории практически всей современной России, причём как на границе, так и условно в тылу. Это совершенно беспрецедентная история. И Смоленск в ней по достоинству занимает особое положение, – подвёл итог Сергей Пиляк.

Фото: Светлана САФРОНОВА

Елена ВОРОНЦОВА