Дина Рубина: «Я человек, который просто пишет книги»

Известная писательница Дина Рубина встретилась со своими смоленскими читателями в рамках тура, посвящённого выходу первой книги её новой трилогии «Наполеонов обоз». Действие романа разворачивается вокруг легенды о пропавших сокровищах, которые французы пытались вывезти из России во время войны 1812 года. А поскольку события те исторически связаны со старой Смоленской дорогой, приезд автора в наш город выглядел несколько символичным. Кроме того, совсем недавно Дина Ильинична отметила 65-летний юбилей, и это тоже неплохой повод поговорить не только о творчестве, но и о жизни…

По следам Наполеона

Как призналась сама писательница, в Смоленске она впервые. Впрочем, так получилось, что собственно города она и не увидела.

– Очень долго до вас добирались, – призналась Дина Рубина. – А мне так хотелось посмотреть Смоленск, в котором я ни разу не была. И который я как-то боком и мельком, но должна описать в своём новом романе «Наполеонов обоз», ведь известно, какой дорогой шёл знаменитый французский «золотой обоз». Так что, несмотря на то, что мои герои живут в городе Вязники (это от Москвы в сторону Владимира), почти всё действие легенды происходит на смоленской земле. Короче, я очень жалею, что мы приехали в полутьме – придётся ехать опять. Хотя в темноте ваш город так сверкал, и я увидела эти холмы и храмы… Красота!..

«Наполеонов обоз» – трилогия. Первый том, «Рябиновый плат», уже вышел. Второй, «Белые лошади», уже в работе. А третий, «Ангельский рожок», пока только в проекте. По планам издателя последняя книга выйдет в свет уже осенью следующего года.

– Всю жизнь меня занимала тема продолжения личности в истории Рода. Мощные переплетения генов, провоцирующие матрицы тех или иных историй, которые неизбежно догоняют нас, повторяясь во всех поколениях семьи. Невозможность уйти от наследственной заданности рока. Библейская эпичность человеческих типажей в нескольких – по пальцам пересчитать! – сюжетах высокой трагедии или низменного фарса. Вторая тема – любовь в самых разных вариациях, масштабах и ситуациях. И, конечно же, проступок и расплата – всё то же «преступление и наказание», которое занимает всех русских писателей вот уже третье столетие. Все эти три темы есть в моём новом романе. Понятно, что произведение во многом трагическое. Но есть и смешные вещи – я не могу писать совершенно без юмора. Потому что сама жизнь такая: и драма, и комедия. И я не понимаю, как некоторые пишут, вообще не замечая смешного…

Мелодия слова

Оттачивать своё литературное мастерство Дина Рубина начала ещё в школе. Первый её рассказ «Беспокойная натура» был опубликован в журнале «Юность» в 1971 году, что, впрочем, не помешало автору окончить специализированную музыкальную школу и консерваторию, а также преподавать в институте культуры в Ташкенте.

– Слово и музыка очень связаны между собой. И я всегда знаю, в какой форме будет написано моё произведение: соната, рондо или что-то другое. К тому же, есть такая вещь как гигиена чтения. Нам кажется, что мы читаем молча, про себя. А на самом деле маленький язычок совершает в это время мельчайшие движения, и поэтому мы устаём. Так что очень важно дать отдых читательскому горлу – дать воздуха, сделать абзац. Это тоже музыка, такты, взмах дирижёрской палочки.

Многие произведения Рубиной биографичны: «Уроки музыки», «На солнечной стороне улицы», «Камера наезжает», «Синдикат»… Хотя, как подчёркивает сама Дина Ильинична, «писатель и его герой – это отнюдь не одно и то же».

– Я человек очень закрытой домашней жизни. И это понятно – я не поэт. Да, тот может вышагать гениальное стихотворение от подъезда до трамвайной остановки. А прозаик – это человек, который сидит и пишет одно слово за другим, расставляя их в нужном порядке. И так получается, что мне не очень часто приходится выступать в России – как правило, только перед выходом новой книги. Но я ужасно люблю приезжать сюда, потому что с этой страной у меня связано самое главное: ток моего слова, жизнь слова, бег мыслей. Это невозможно объяснить, но именно поэтому я не знаю языков. Потому что как только начинаю разговаривать (а я человек довольно хватающий), мой писательский мозг поворачивает некий вентиль и говорит: сиди, тётка – работай! И тут ничего не поделаешь.

Впрочем, незнание языков не мешает Дине Рубиной общаться со своими читателями в любой части света. Тем более, что «русская речь сейчас слышна повсюду».

– Я обожаю человеческую речь – это профессиональное. Хочу сказать, что в последнее время русский язык страшно перегружен разными английскими словами. Но довольно часто я слышу потрясающие перлы. Особенно от таксистов. Я вообще обожаю таксистов – они же всё понимают в жизни. Разбираются и в политике, и в экономике, и в человеческих характерах. И я всегда с ними разговариваю. Один меня как-то спросил: «А ты какой кавказской национальности лицо будешь?» Я немедленно это записала…

Читательский интерес

Ответы на записки из зала – обязательная часть любой встречи автора с читателями. Смоленск не стал исключением.

– У каждого пишущего человека есть жажда признания. Причём для каждого это что-то своё. Для кого-то из писателей это количество иностранных языков, на которые переведены его книги, для другого это тиражи, для третьего – количество написанных произведений. Для меня это коллекция записок из зала. Надо сказать, что на вопросы читателей я отвечаю довольно честно. Потому что при всех своих недостатках я человек, в общем-то, искренний. Отсюда и честность в ответах на любые вопросы – за исключением политических. Не потому что я чего-то боюсь – просто политика никогда не была мне интересна. Всегда подчёркиваю: я частное лицо – человек, который просто пишет книги.

– Дина Ильинична, где вы черпаете силы, когда всё валится из рук?

– Если серьёзно, то есть только один выход: сесть и начать работать. Сразу вспоминается: «Эй, ухнем…» Спасает только работа. И какая бы ситуация не наступила в жизни, ты пишешь, а потом смотришь в конце дня – ничего так получился абзац.

– Если бы из ваших книг исчезли матерные слова…

– …Книги потеряли бы правду. Я могу шутить, что в зависимости от интонации одно матерное слово механика Петрова означает пятьдесят разных деталей. Но обычно я всё же объясняю, что существует правда характера – это очень важная вещь. Ну не может боцман на корабле разговаривать как учительница младших классов!

Любое дело требует мастерства и профессионализма. Нет непроизносимых слов – они просто должны быть в нужном месте, в нужном контексте и в устах нужного героя. Необходимо, чтобы они весили ровно столько, сколько по смыслу должно весить слово в этой фразе.

– Нравились ли вам в детстве сказки?

– Я считаю сказки всех народов мира абсолютно безнравственной литературой. Потому что просто не могу читать про то, как родители завели мальчика в лес на съедение людоедам, и он вернулся только по крошкам или камешкам, которые оставлял.

Исключение, пожалуй, лишь сказки Андерсена. Я обожаю его «Голого короля». Мы ведь не знаем правильного окончания этой сказки, считая, что всё заканчивается выкриком мальчишки: «А король-то голый!». Но ведь не зря за неё автор получил королевскую премию. Потому что заканчивается сказка следующим предложением: «А король шёл и думал: «Ничего я не взял у моего народа»…

– Читают ли ваши дети Дину Рубину?

– Ну какая мама авторитет для своих детей?! Нет, конечно. Дочь владеет разными языками: английский, иврит, латынь, греческий, арамейский… Она археолог. И время от времени она не читает, а слушает мои аудиокниги. Сын тоже слушает. А внуки хотят говорить со мной только на иврите. При этом дочь время от времени говорит мне: «Мама, ты гений!» – правильный отзыв.

– В своих книгах вы необыкновенно вкусно описываете кулинарные блюда. Например, супец…

– Вы знаете, я вообще-то люблю поесть. Это правда, и вы это видите. Какое-то время я сидела на каких-то диетах, потому что все мы любим быть стройными и изящными. А потом плюёшь на всё это, потому что понимаешь, что жизнь состоит из очень-очень многих граней и вкусная еда – одна из них. Я люблю разные кухни…

– Нравятся ли вам экранизации по вашим книгам?

– Конечно, писатель, как правило, очень радуется, когда ему поступает предложение экранизации. Потому что роман – это одно, а кино, как говорил Владимир Ильич, у нас важнейшее из искусств. Хотя это вторая часть фразы, а первая звучит так: «Поскольку мы – народ преимущественно неграмотный…»

Так вот писатели как люди «преимущественно неграмотные» очень радуются экранизациям своих произведений. Конечно, это здорово. Плюс всё-таки деньги – да не сочтите меня алчным человеком. Просто деньги за фильм – это возможность не ездить по городам и странам с выступлениями, а сидеть дома с кофе и строчить следующую книгу.

У меня есть две экранизации, к которым я сама написала сценарии. Это «На Верхней Масловке» и фильм по рассказу «Любка» – они мне нравятся. К тому же последний снял мой друг – режиссёр Станислав Митин, который в этом году сделал фильм и обо мне. Первый канал заказал к моему 65-летию. Это очень забавно, потому что я сама никаких дней рождения не отмечаю – это такой бзик.

– Ваш «топ пять» русских писателей…

– Вы можете спрашивать об этом у журналистов, критиков, просто читателей, но не у писателей. Потому что писатель – это всегда одинокий волк. И всегда единственный во Вселенной…

Фото со страницы Дины Рубиной ВК

Ольга Суркова