Снова туда, где море огней…
Сергей Захаров вышел на сцену Смоленской филармонии с арией Мистера ИксСвоё первое интервью с Сергеем Захаровым я делала почти двадцать лет назад – в июле 1995 года. Тогда многие факты его биографии были в тумане домыслов и недосказанности, и он вовсе не спешил открывать эту завесу. Охотно говорил о творчестве и своём сценическом образе и очень односложно – о личной жизни, скандалах и слухах. Вообще он показался мне человеком закрытым, скрывающим себя настоящего не просто за маской – за доспехами.
С тех пор в его жизни ничего кардинально не изменилось. Та же семья (жена, дочь, внучка) – правда, уже в немного расширенном составе, потому что ещё и внук не только родился, но и вырос. Тот же дом под Петербургом, где всё обустроено самостоятельно и с любовью. Та же неприязнь к тусовкам и политике. Та же жажда творчества и плотный концертный график с гастролями в России и за рубежом. То же нежелание много говорить о себе за рамками имиджа. Хотя уже вышла книга о жизни Сергея Захарова. Да и с полной интернетизацией российского пространства многие тайны раскрыты. Так что, пожалуй, те туманные недомолвки двадцатилетней давности давно стали частью образа. В любом случае мне всё-таки удалось с согласия первоисточника сложить недостающие пазлы его непростой судьбы…
Однажды и навсегда
Свою будущую жену Аллу Захаров увидел на танцплощадке ещё четырнадцатилетним подростком. Увидел и пропал. И развернул активную кампанию по борьбе за шестнадцатилетнюю красавицу. Борьбе не только в переносном, но и в самом прямом смысле. В результате любовь оказалась взаимной. Стали встречаться, потом жить вместе, а через пару лет расписались официально.
– Сергей Георгиевич, когда подростковая любовь на всю жизнь – это очень большая редкость. А уж в творческой среде, где жён и подруг меняют чуть ли не ежегодно, – вообще факт невероятный. В чём секрет такого постоянства?
– Да нет никакого секрета. Просто случай, судьба.
– И при этом ваша фактурная внешность и громкий успех не могли не привлекать поклонниц…
– А я никогда не допускал поклонниц в свою частную жизнь. Я прекрасно понимал, что это – всего лишь часть моего сценического образа. По большому счёту, им ведь не я нужен был, а именно артист Сергей Захаров – меня-то они и знать не могли.
– Но ведь многие ваши коллеги даже подогревают подобные страсти вокруг себя, порой выдумывая скандалы для поддержания интереса публики.
– Ой, у меня таких потребностей никогда не было. Во-первых, я всё-таки из того поколения артистов, которые привыкли интерес к себе вызывать творчеством, а не скандалами. А во-вторых, скандалов еще в начале карьеры мне хватило с лихвой…
Между Сциллой и Харибдой
Певцом Сергей Захаров решил стать после неудавшейся футбольной карьеры. Травма менисков даже при успешной операции делала возвращение в большой спорт невозможным.
Певческий кружок при Дворце юных моряков в Николаеве. Ансамбль «Дружба» Дома Советской Армии Среднеазиатского военного округа. Училище имени Гнесиных…
Будучи студентом, Сергей начал подрабатывать, выступая вечерами в ресторане «Арбат». Здесь его и услышал легендарный Леонид Утёсов.
– Утёсов тогда был для меня целой эпохой. Конечно, я не раздумывал, соглашаясь выступать с его оркестром. Не пугала и необходимость прервать учёбу и тут же ехать на гастроли в Сибирь. Мне казалось, что работа с такого уровня мастером даст мне несоизмеримо больше, чем классическое образование. А оказалось…
Сам Леонид Осипович гастролировать с оркестром даже и не собирался. Более того, когда спустя полгода Захаров вернулся в Москву и оказался практически на улице, помочь ему Утёсов категорически отказался.
Спас счастливый случай в виде гастролей Ленинградского мюзик-холла.
– То, что вам прямо на концерте удалось пробраться за кулисы и напроситься на прослушивание к самому Илье Рахлину, было авантюрой или результатом вашего высокого самомнения?
– Мне просто нечего было терять. Это был мой шанс выбраться из кабалы, и я им воспользовался.
– И в результате вы уходите от Утёсова к его заклятому врагу Рахлину, а спустя некоторое время в «Советской культуре» появляется разгромная статья про зарвавшегося молодого певца-стилягу «с модным чемоданчиком»?
– Да.
– И санкционировал эту публикацию сам Леонид Осипович?
– Да. Жена директора утёсовского оркестра работала именно в этой газете.
Та скандальная публикация могла стать жирной точкой в карьере начинающего певца. И близкие волновались, ожидая именно такого финала. Кто такой Захаров против Утёсова – величины тогда вообще несоизмеримые. Но рядом оказался Рахлин, и молодого солиста ждал стремительный и головокружительный успех.
Впрочем, мне кажется, и статья эта появилась не из-за того, что Захаров посмел уйти от Утёсова. Уйди он в никуда – наверное, и без статьи ничего бы с карьерой певца не сложилось. Но он ушёл именно к Илье Рахлину, которого Леонид Осипович считал «узурпатором и плебеем», и этого Утёсов простить уже не мог.
И барский гнев, и барская любовь
Переехав в Ленинград, Сергей Захаров смог не только выступать в мюзик-холле, но и возобновить учёбу – теперь уже в училище имени Мусоргского.
Фактурного и талантливого юношу заметили не только зрители, но и чины из Министерства культуры. А с их благословения открылась дорога к международному олимпу музыкальных фестивалей.
Победа на «Золотом Орфее». Высшая награда в Дрездене. Гран-при в «Сопоте»…Хвалебные статьи в прессе, записи на радио и телевидении, участие в правительственных концертах и «Голубых огоньках»…
И вдруг – нелепая драка с администратором мюзик-холла, истерия в центральных изданиях с лейтмотивом «Баритон разбушевался», уголовное дело, суд, тюрьма…
– Что это было: случайность, раздутая до скандала, или действительно хорошо спланированная провокация?
– Конечно, провокация. Хотя для меня эта тема – табу.
– Но можно хотя бы заказчика назвать? Или он неизвестен?
– Почему же – известен: Григорий Романов, тогдашний первый секретарь Ленинградского обкома партии.
– А причина?
– Приревновал ко мне Людмилу Сенчину. Кстати, абсолютно безосновательно: мы просто вместе гастролировали, и никаких особых отношений, выходящих за рамки нормального человеческого общения, между нами не было…
– Вы с такой головокружительной высоты упали практически в неизвестность. Что помогло не сломаться, пережить это падение и вновь добиться успеха?
– Да не было вообще никаких особых переживаний. Я знал, что мой уход в никуда – это временно. Мне и ребята из органов тогда говорили: подожди немного, Романов не вечен. В принципе, так и получилось. Когда первым секретарём стал Лев Николаевич Зайков, он практически вернул меня на ленинградскую сцену…
– Хочу вспомнить ваш блистательный дебют в музыкальном фильме «Небесные ласточки». Почему не было других ролей?
– А зачем? Лучше уже не получилось бы, а повторяться не вижу смысла. Просто бывают такие яркие роли, которые уже никак не переплюнуть. Вот Миша Боярский – великолепный актёр, в стольких фильмах сыграл. А всё равно для большинства зрителей он Д#96;Артаньян…
ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА
О концерте
– В Смоленске я уже раз двадцать пятый, если посчитать с советских времён. И всегда публика была здесь энергетически наполненная. И нескупая на аплодисменты, если артист того стоит.
И, конечно, публика очень воспитанная. Я уж не знаю, каким путём в Смоленске так воспитывают людей в культурном, душевном и духовном смысле, но здесь чувствуется традиционная Россия. Потому что Москва – это не Россия, а Смоленск – Россия, настоящая.
Да, публика чуткая, добрая, но я уверен, что если на сцену выйдет артист, не готовый или не достойный уровня вашего зрителя, его не примут. Здесь надо работать серьёзно.
Мне всегда здесь очень приятно выступать. Прошлый концерт был без оркестра, с пианистом – моим аккомпаниатором. А сегодня мы, конечно, просто купались в музыке.
В общем, всё прошло гладко. Не считая того, что я пару раз слова забыл и свои придумал вместо Толстого.
Фото: Дмитрий ПРУДНИКОВ
