К юбилею Евгения Каманина: "Я ни одного дня не отрывался от лечебной работы…"
Наш собеседник – юбиляр, депутат областной Думы всех четырёх созывов, главный врач Смоленской областной клинической больницы, заслуженный врач России Евгений КАМАНИН.
ВМЕСТО СПРАВКИ
В составе СОКБ десять основных восемь вспомогательных корпусов, итого 18 зданий. Территория больницы составляет 18 гектаров. Стационар насчитывает 1200 коек, в больнице трудятся 380 врачей.
Главная больница Смоленщины
– Евгений Иванович, чем сейчас живёт Смоленская областная клиническая больница?
- У нас ведутся масштабные ремонтные работы. В этом году мы по федеральному проекту на улучшение содержания зданий и сооружений получили 53 млн. рублей. Это большие деньги. Раньше нам на эти цели больше одного миллиона никогда не поступало. Мы сейчас одновременно ремонтируем четыре отделения: торакальной хирургии, травматологии, офтальмологии и диагностическую лабораторию. Это высококачественный ремонт, по евростандартам: 12 - 13 млн. рублей на одно отделение. Когда нашу больницу посетил Председатель Правительства Владимир Владимирович Путин, он посмотрел, как идёт ремонт и каковы его результаты.
Если говорить о других программах, то на приобретение нового оборудования нам в этом году выделено 250 млн. Всё оборудование поступает через аукционы, у нас размещены заявки на всю сумму. Что-то уже получаем, что-то придёт до конца года. Так что средства будут освоены в полном объёме.
Мы немного пересмотрели программу по информатизации лечебных учреждений и решили, что в этом году направим полагающиеся средства в районные больницы, а больницами областного центра займёмся в следующем году. Планируем создать закрытую компьютерную сеть в системе здравоохранения области и начнём с районов. Наша больница по федеральной программе получит 260 компьютеров, сейчас их у нас 140.
Про областную программу. Если помните, мы на Думе поднимали вопрос о том, чтобы заменить аппарат для дробления камней в органах мочеполовой системы, обновить магниторезонансный томограф. Деньги выделены из резервного фонда Губернатора, оборудование уже установлено. Всё прошло, как планировалось, – именно та техника, что мы хотели, и по той цене, что мы предполагали. Это очень здорово! Новый аппарат по дроблению камней превзошёл все наши ожидания. Таких аппаратов всего два в России – один у нас, другой в Петербурге, в Военно-медицинской академии. Так что наши пациенты получат самую современную помощь.
КРЕДО КАМАНИНА
- Платных услуг у нас в больнице нет вот уже два года, мы ими не занимаемся. Все больные получают лечение бесплатно. Бывают случаи, когда больные благодарят докторов, но это уже личное дело пациентов. Другой вопрос, если медицинские работники сами устанавливают объёмы вознаграждения, – за это я наказываю. У нас были два таких случая, оба врача наказаны, я заставил их вернуть деньги.
Больной может внести деньги за более комфортные условия пребывания в больнице – отдельная палата с телевизором, холодильником… Но лечение абсолютно одинаковое – и для бедных, и для богатых. По-другому в государственном учреждении быть не должно!
Магниторезонансный томограф мы получили по инициативе Губернатора и областной Думы – было принято специальное решение, и Сергей Антуфьев выделил из резервного фонда 100 млн. на эти аппараты. Мы в ходе торгов сэкономили 6-7 млн. И купили себе дополнительное оборудование…
Мощность магниторезонансного томографа определяется в теслах. В «Красном Кресте» стоит новый хороший аппарат, его разрешающая способность – о,5 тесла, наш аппарат – 1,5, то есть в три раза мощнее. Он даёт возможность просканировать больного от головы до пят по слоям меньше микрона! Представляете, сколько срезов он может делать? Пропустить начальный процесс опухоли уже невозможно! Её определяют в самой начальной стадии.
И ещё, что у нас будет: министр здравоохранения Голикова пообещала нам поставить линейный ускоритель. Это современный аппарат для лечения онкологических больных. То есть, у нас станут совершенней и диагностика, и лечение. Линейный ускоритель даст возможность лечить опухоль любой локализации, то есть любого органа – и кости, и мягкие ткани, и полостные ткани – всё, что угодно. Мы должны потратить 12 млн. рублей на то, чтобы подготовить помещение для нового аппарата. Сейчас ведём ремонт в нашем корпусе радиологии, - там требуются большие каньоны, полутораметровые стены, серьёзная защита. Свинца много требуется – около трёх тонн… Аппарат к нам привезут в январе, ремонтные работы мы должны закончить до конца года. И фундамент меняем, и стенку пристраиваем – расширяем помещение, убираем старые аппараты – они больше 30 лет работают… Новый лучевой ускоритель заменит сразу несколько прежних. Вот она, модернизация!
50 минут с Путиным
– Евгений Иванович, ваша больница не так давно прославилась на весь мир – когда Владимир Путин, находясь у вас в гостях, попросил осмотреть плечо. Каково это, принимать такого пациента?
– Вы знаете, я относился к визиту Путина очень спокойно. Мы же знакомы с 2000 года, я был его доверенным лицом на первых президентских выборах Владимира Владимировича. Мы неоднократно встречались, я знаю, что он человек достаточно простой в общении – проблем быть не должно. Больше волнения, наверное, было у сотрудников Федеральной службы охраны – всё проверить…
Цель поездки премьера – узнать, как идёт модернизация. Мы её и показали. И реакция была совершенно адекватной. Наш регион оказался одним из немногих в ЦФО, который не подвергался критике по этой позиции. Всё прошло достаточно спокойно.
Мы шли по лестнице, он говорит: «Что-то у меня плечо болит, растянул мышцу, наверное. Можете посмотреть?» Я говорю: «Конечно. Идёмте в мой кабинет». Разумеется, это не планировалось.
Я помог Путину раздеться, пришёл Петроченков – он дежурил в травматологическом отделении, это один из самых опытных наших специалистов. Помощник Путина пригласил двух его личных операторов, они и сделали те снимки и видео, которые обошли потом полмира. Наших телевизионщиков и фотографов там не было. Петроченков осмотрел руку, дал рекомендации, потом мы помогли одеться премьеру и пошли его провожать. У меня в кабинете он находился минут 15. Вместо 20 минут, которые отводились на больницу, он пробыл у нас 50 минут ровно.
Потом ходило много разговоров… Могу сказать как очевидец: Путин о зарплатах никого не спрашивал, «шампунем асфальт мыли» – это глупости, не было такого. Мы ему реально показали, где и как идёт ремонт. Он зашёл, поговорил со строителями, те работали, никто их не прятал от премьер-министра.
Мы показали, что уже отремонтировано – за счёт областного бюджета, что уже сделано за счёт федерального по программе модернизации, показали новое оборудование, которое уже работает, то, что недавно получили и только начали монтировать. Мы ему реально показали, как живём. Например, лестницы мы не покрасили – они будут на следующий год ремонтироваться. И он это понял.
КРЕДО КАМАНИНА
- За 40 с лишним лет я никогда не отрывался от врачебной работы. Лечу больных, до сих пор оперирую, если нужно, веду занятия со студентами, с курсантами, которые приезжают на повышение квалификации из Калуги, Брянска, Орла… Для меня неразрывен учебный и лечебный процессы. Чтобы чему-то научить, нужно показать. Я оперирую сам и показываю.
Некоторые думают, что если ты главный врач, то должен заниматься только хозяйством. Нет, я так не считаю. Конечно, хозяйственные заботы отнимают очень много времени, но я ни одного дня не отрывался от лечебной работы. Каждый день у себя в отделении, каждый день провожу планёрки, знаю, какие больные поступили. У меня хорошие коллеги, они оперируют, но сложные случаи я часто беру себе.
Парламентский вектор
– Чем уходящий год вам запомнился как депутату Смоленской областной Думы?
– Наш комитет самый большой в Думе – и по составу, и по объёму работы. Оцениваю нашу работу как скромную, потому что кое-какие результаты мы видим, но большого удовлетворения пока не испытываем. Вроде бы стараемся, но дело идёт не спеша, затягивается. Что-то получается, но пока не в том объёме и качестве, как хотелось бы.
Все законы, которые касаются пенсионеров, детей, инвалидов, ветеранов, работников бюджетной сферы – а это сфера культуры, здравоохранение, образование, физическая культура, спорт, – это ведение нашего комитета по социальной политике. По нашей инициативе принято более 80 областных законов. Конечно, законы должны нас устраивать не по количеству, а, прежде всего, по качеству – чтобы работали нормально. К некоторым из них приходится возвращаться.
Например, закон о ветеране труда Смоленской области. Мы столько бьёмся над тем, чтобы уменьшить срок трудового стажа для получения этого звания! 45 лет для мужчины – это много. Получается, нужно начинать трудиться в 15 лет, чтобы получить звание к 60. Там и выплаты не такие уж большие… Губернатор нас, кстати, в этом плане поддерживает, сейчас будут вноситься изменения в уже принятый закон, но мы почти год над этим работали.
Можно привести в пример областной закон об охране здоровья граждан. Проект у нас уже готов. Мы не хотим торопиться с его принятием – ждём появления федерального: нельзя допустить противоречий между областным законодательством и федеральным.
Да и федеральные законы не совершенны. Вот мы говорим о закупках – это федеральный закон №94, принятый в 2005 году, – он далеко не идеален, мягко говоря. Его критикуют президент, глава правительства, в него пытаются внести какие-то изменения, но пока их нет.
- Но ведь можно занести в ваш актив широкое строительство объектов физкультурно-оздоровительного назначения…
– Строительство ФОКов в области – это заслуга прежде всего Губернатора, в этом сказывается его отношение. То, что сейчас областная Администрация в большой степени ориентирована на социальную сферу – это очевидно! Вот это и есть совместная работа законодательной и исполнительной власти: когда есть контакт, есть понимание, есть поддержка – будет и результат. Многое зависит от исполнительной власти, от первого лица в области. Если губернатор заинтересован, чтобы люди были здоровее, культура и образование – выше, то в регионе будет хорошо. Я знаю Сергея Владимировича уже больше 20 лет. Считаю, что нам с Губернатором повезло!
- Новой России исполняется 20 лет. Вы участвовали в её создании – вплоть до того, что избрали Ельцина на первом заседании Верховного Совета РСФСР его председателем. Что вы можете сказать сейчас, оглядываясь назад?
– 20 лет назад я был достаточно далёк от высших эшелонов власти, и мне было не очень просто сориентироваться в Верховном Совете. По сути, тогда было два основных направления – это коммунисты и антикоммунисты. Не могу сказать, что всё, сделанное при коммунистах, было плохо – было и много хорошего, но то, что всё так бездарно сдали и похоронили – заслуживает порицания. Но, видимо, такова была судьба нашей России, потому что другого варианта просто не было. Сохранить страну было невозможно. Тем более, пришёл такой бездарный руководитель партии, как Иван Кузьмич Полозков. Я с ним общался довольно близко, так что хорошо знаю: он не лидер. Но главное, что всё прошло мирно и спокойно, ведь могло быть намного хуже… Знаете, это чувствовалось тогда: Советского Союза больше не будет. Всё шло к тому. Хорошо это или плохо – время покажет. У каждого своё мнение по этому поводу. А становление России – видите, как затянулось. Да кто мог представить, что так бездарно исчезнет компартия великой страны?!.
О Ельцине можно долго говорить. Половину из того, что он делал и предлагал, я одобрял. Половину – не одобрял. Чтобы давать оценку таким политическим деятелям, должен пройти значительный отрезок времени – больший, чем сейчас. Но видите, самостоятельные государства, бывшие республики – нас же тянет друг к другу. Не думаю, что наши соседи стали жить намного лучше! Не думаю, что они выиграли из-за того, что не стало такой страны, как Советский Союз.
Что в «кустах»?
- Когда заработают межрайонные медицинские центры? И как они будут функционировать, если внутри одного «куста» возникают сложности с транспортным сообщением? Например, Велиж и Демидов будут приписаны к межрайонному центру, расположенному в Рудне, однако между Велижем и Рудней нет никакой дороги, а из Демидова в Рудню автобус ходит всего два раза в неделю!.. Как жителям этих районов попасть на приём к врачу в Рудню?
- Очень важный вопрос, вы имеете обоснованные сомнения. Мы сейчас пытаемся что-то изменить. Во-первых, скажу, что у нас такие центры уже были раньше, давно – это не что-то новое. Они потихонечку угасли, и сейчас мы возвращаемся к тому, что уже планировалось. Какова цель межрайонных центров? Есть такие районы, как Тёмкинский, Новодугинский, Холм-Жирковский, где нет квалифицированных медицинских кадров. Там есть хорошие доктора, но – один - два, этого недостаточно. Хирургии в области у нас уже почти нет, за исключением Рославля, Гагарина, Ярцева, Вязьмы. В большинстве районов не делают даже мелкие хирургические операции. Содержать крупную больницу там уже не позволяет численность населения и материальная база. Вот почему их перевели на областной бюджет – чтобы как-то выровнять финансирование больниц в проблемных районах, привезти в божеский вид.
Цель межрайонных центров – оказывать более квалифицированную помощь для жителей тех районов, где им доступна только первичная помощь. Ведь не по всякому случаю нужно ехать в областной центр. Чтобы из Новодугино не ехать, минуя Вязьму, в Смоленск, лучше оказать больному помощь в Вязьме. Если там по каким-то причинам не справились, то уже из Вязьмы они сами переправят больного в Смоленск. Или же мы им предоставим свою машину: один звонок – и мы тут же выезжаем в район. Или, допустим, если врачи в таком центре не справляются, мы сами можем туда приехать и провести приём.
Что касается дорог и отсутствия транспорта – да, есть такая проблема. Мы уже запланировали с января приобретение для нужд области 42 новых санитарных машин. Мы вошли в программу безопасности дорожного движения по трассе Москва – Минск, по трассе на Прибалтику, которая раньше называлась Орёл – Рига, и по этим федеральным программам мы получим определённую помощь – машины и оборудование. Новые современные автомобили с мягким ходом позволят доставлять больных с меньшим ущербом.
- Грубо говоря, машина будет приписана к Велижу и будет доставлять оттуда больных в Рудню?
- Да, именно так.
- Когда эти центры должны заработать в полную силу?
- С января нового года. Сейчас решались вопросы передачи имущества на баланс области. В Смоленске до сих пор идут бои, там не хотят передавать больницы, а районы уже эту проблему решили. Для того, чтобы мы могли рационально использовать имеющиеся средства и ремонтировать больницы, они должны быть в собственности областного бюджета. Эти центры практически готовы к работе, осталось провести чисто организационные мероприятия и оснастить их более современным и мягким санитарным транспортом.
- Создание межрайонных центров будет способствовать внедрению федеральных медицинских стандартов?
- Конечно!
- Что беспокоит лично вас в областном здравоохранении? На что нужно обратить внимание?
- Основная работа в наступающем году – и нашего думского комитета, и областного здравоохранения – будет направлена на поддержание кадрового состава в регионе. У нас очень сложная ситуация! Уже в Смоленске мы испытываем дефицит врачей – многие уходят в бизнес, в фармацевтику, уезжают на заработки в Москву – а в районах вообще катастрофа! Как решить эту проблему?
Когда мы на комитете обсуждали эту проблему с главами районов, то предложили им идею договоров материальной поддержки, и она была воспринята в Рославле и Десногорске. Мы предложили: ваш выпускник медакадемии поступает в ординатуру – заключите с ним договор! Вы ему будете платить стипендию, пока он учится в ординатуре – хоть тысячу рублей в месяц, – а он за это обязуется отработать три года в вашем районе.
Студентам мы говорим совершенно искренне: сразу вы в Москве никому не нужны, вы должны встать на ноги, получить специальность, овладеть мануальными навыками. Вам нужно три–пять лет, чтобы стать доктором, и тогда вы можете думать о Москве, а без опыта вы там будете только на побегушках. И студенты прислушиваются.
А главам администраций мы говорим: 20 тысяч на одного врача – это немного для района. Но вы получите юридический документ – вот что важно. И молодой специалист потом не сможет не выполнить условия договора – вы его через суд обяжете отработать три года. Сейчас, если выпускник ординатуры отказывается ехать в глубинку и никакого договора нет, никакой суд не сможет заставить его. Другого способа получить врача сейчас нет. Два-три района поступили таким образом и получили своих докторов. Может, и другие задумаются над моими словами…
- Вы не боитесь, что с открытием федерального центра травматологии, ортопедии и эндопротезирования ваши квалифицированные кадры перейдут туда, на федеральную зарплату?
- Не боюсь. Во-первых, кадры для этого центра мы готовим у себя в больнице. Я взял за счёт наших внутренних резервов четырёх врачей-травматологов сверх штата, и мы их учим. Они четверо уйдут в центр, а мои останутся на месте. Примерно ту же работу они сейчас делают у нас в отделении: мы сейчас ставим не только тазобедренные суставы – лет 18 как научились, но освоили коленные, плечевые, скоро будем устанавливать локтевые… Своим специалистам я говорю: да, вы можете уйти, это новое здание, но у вас сейчас прекрасно отремонтированное отделение, на самом современном уровне. Зарплата у вас будет федеральная два года, а может, и меньше. Был центр федеральным, станет областным – зарплаты будут те же… Анатолий Васильевич Овсянкин, кстати – это мой студент ещё по медучилищу. Теперь стал опытным доктором – мне приятно, что он возглавит этот центр травматологии.
Единственное, за что я боюсь, – это кадры среднего звена: если они уйдут, то будет проблема.
- В последнее время на Смоленщине прошли достаточно громкие судебные процессы по врачебным ошибкам. Что это, проявление справедливости или сведение счётов с неугодными, в том числе – с главными врачами?
- Врачебная ошибка – это понятие сложное, специфическое, медицинское. Плохо, что они есть, но они неизбежны – во всём мире, не только у нас. Ошибок не совершает лишь тот, кто ничего не делает. В наше время врачебные ошибки порой определяются не специалистами, а юристами. Бывает так, что окончательное решение выносят не по заключению медицинских экспертиз, а по заключению юридической стороны.
Это связано вот с чем. Появилась – и это правильно – более жёсткая ответственность медицинских работников за свои действия. Но я не помню ни одного случая, чтобы ошибка была умышленной! Раньше об этом меньше говорили, люди меньше были информированы о том, что можно подать в суд, получить материальную компенсацию за утрату здоровья… Сейчас появились адвокаты, очень хорошо подготовленные в плане медицинского законодательства, иногда они сами подталкивают больных: подайте в суд! Вы получите свои деньги, мы – гонорар! Такие факты тоже есть.
- Как вы считаете, действующим законодательством права врача защищены достаточным образом?
- Вы задали очень правильный вопрос. Сейчас вокруг нового законодательства идут споры: мы говорим о защите прав пациента, защите прав потребителя, а что с правами врача? Кто врача защитит? Этот вопрос будет решаться в принимаемых законах. Обязательно будет! Иначе мы придём к тому, что врачи будут идти только в «безобидные» специальности. Мы можем отбить охоту лечить. Когда врач грубо пренебрёг азами – это вопрос другой, тут действительно нужно наказывать. А если это политические дрязги, игры, а то и недобросовестное поведение коллег… Ведь некоторые просто завидуют.
- Как вы прокомментируете такую ситуацию. В вашей больнице все услуги и лекарства бесплатные, а в некоторых районных больницах, в той же Рудне, больным составляют целый список необходимого, что они должны приобрести самостоятельно, вплоть до физраствора. И это не только в бывших муниципальных учреждениях – во «взрослых» Вишенках пациентам прямо говорят, что лекарств нет, покупайте сами, а ведь это государственное лечебное учреждение. Зачем тогда создавалась система государственных гарантий, медицинское страхование, если люди должны покупать всё сами? Что посоветуете – идти в аптеку покупать лекарства или попытаться искать правду?
- Правду искать надо, но не больным, а нам – депутатам, в том числе местным, и вам, прессе. Сегодня больной пожалуется на лечебное учреждение, а завтра ему обращаться туда за помощью… Как человек я бы купил лекарства, если есть возможность.
Как построена система лекарственного снабжения больниц? Мы имеем два источника финансирования – фонд медстрахования и бюджет, идём к тому, что будет один источник финансирования. Вот смотрите, у нас в областной больнице 1200 коек. Из них 75 – бюджетные, на все остальные мы получаем деньги из фонда медстрахования. Фонд платит по тарифам, их утверждает областная тарификационная комиссия. Она-то и определяет, какая сумма будет приходиться одному больному в сутки на лекарства. Через фонд до сих пор финансировалось пять статей – зарплата, начисления на зарплату, питание, медикаменты и приобретение мягкого инвентаря. За бюджетные деньги и средства ФОМСа мы можем приобрести те лекарства, что входят в формулярный список. И то, что есть в этом списке, должно быть во всех медучреждениях. Если они выполняют план, то ФОМС платит им чуть больше, нежели тем, кто план не выполняет. И тогда получается возможность купить что-то подороже, вне формуляра, у больницы такое право есть. Но на это нужны свободные деньги. Если их нет, то уже ничего не купишь.
Что сказать про нормативы? Вот у нас на питание заложено 110 рублей в сутки на одного больного. Конечно, не так просто устроить четырёхразовое питание на такую сумму. Но тем не менее мы укладываемся.
Но по некоторым районам складывается такая ситуация, что больных кормят на 27 рублей в день – чтобы хватило на зарплату. Они мало заработали и поставлены в такие рамки. Точно так же у них не хватает денег и на лекарства. И они вынуждены говорить пациентам: «Покупайте самостоятельно!» И им никто не поможет. Больница не может не платить зарплату персоналу – люди не будут работать. В районах больницы вынуждены по остаточному принципу кормить больных и приобретать лекарства. А цены на лекарство растут. Сейчас, когда их взяли на областной уровень, контроль будет более жёстким и порядка станет больше. По формуляру больницы обязаны предоставить лекарства больным, но вот они объяснят ситуацию проверяющей организации, примерно как я вам сейчас рассказал – и что? Больной пожаловался, но он и лекарств не получил, и зло на него затаили…
- Так в этом и заключается искусство руководителя – добиваться справедливых нормативов, укладываться в предусмотренные траты…
- Нет, это, к сожалению, ошибка законодательства. Вся система финансирования построена таким образом, что хорошо тем, у кого много больных. Будь у тебя хоть семь пядей во лбу, если в больнице вместо трёх хирургов работает один, он тебе никак план за троих не выполнит. А если ещё анестезиолога нет и препаратов для наркоза нет? Хирург сидит один в больнице и отправляет больных в Смоленск. Сейчас к нам даже с аппендицитами поступают, потому что на местах не справляются. По идее, мы должны быть заинтересованы, чтобы люди не болели, были более здоровыми, но вся схема финансирования построена так, что мы должны радоваться, когда у нас много больных. Нелогично…
- У вас есть мечта?
- Никакой особой мечты нет. Быстрей бы закончить с ремонтом! Привести больницу в порядок, чтобы своему преемнику – я его готовлю – сдать не развалину, а современное учреждение. Чтобы люди могли сказать: «Ушёл – посмотрите, что оставил: оборудование новое, корпуса отремонтированные». А не «отработал столько лет – и оставил развалину!»
– Спасибо, Евгений Иванович! С днём рождения! Счастья вам!
ЛИЧНЫЙ ШТРИХ
- Единого мнения по растворимому кофе «за» или «против» – у медиков нет. Я думаю, предпочтительней кофе натуральный, сваренный из зёрен. Одной чашки в день вполне достаточно, злоупотреблять не нужно. Натощак кофе пить не следует. Многие любят кофе и сигареты с утра, на пустой желудок – и ничего больше. А ведь это вредно и для желудка, и для поджелудочной железы. Сам я кофе практически не пью – только чай. Причём не пакетиковый, а заваренный в чайнике, как полагается.
