Грани таланта Александра Иванова

Новости

25 февраля 2024 года в 08:20

В Санкт-Петербурге прошёл Международный фестиваль спектаклей для детей «Волшебный фонарик», на котором лучшей актёрской работой была признана роль Колобка в спектакле Смоленского камерного театра. Эту роль блистательно исполнил артист театра Александр ИВАНОВ – гость «Смоленской газеты».

Колобок по-смоленски

– Скажите, пожалуйста, Саша, чем сразил и членов жюри, и зрителей, и вообще всех участников фестиваля «Волшебный фонарик» ваш Колобок – хрестоматийный персонаж, известный каждому жителю России с самого раннего детства?

– Особенностью спектакля является то, что это не просто сказка – это музыкальный спектакль, основанный на фольклорном материале, собранном в Рославльском и Шумячском районах Смоленской области известным этно-фольклористом Натальей Рогачёвой. Спектакль основан на народной мудрости. Она вроде простая, но вместе с тем содержит много смыслов, которые мы вместе с режиссёром Андреем Анатольевичем Аббасовым и музыкальным руководителем театра Натальей Николаевной Рогачёвой собирали по крупицам – из репетиции в репетицию. Сначала вскрыли верхний слой смысловой нагрузки, потом всё глубже, глубже и глубже. При этом я испытывал удивительные ощущения, которых у меня не было в работе ни над одним спектаклем. Роль обрастала новыми смыслами, появлялись дополнительные краски характера персонажа. В этом, конечно же, заслуга в первую очередь режиссёра и музыкального руководителя, которые очень трепетно отнеслись к материалу. Они создавали спектакль не ради удовлетворения режиссёрских амбиций. Наш спектакль для всех был ребёнком, которого очень бережно растили. Главным было желание рассказать зрителям об истинной дружбе, об истинной любви, о том добром и светлом, чего очень не хватает сегодня.

– В чём главное отличие смоленского «Колобка» от канонического?

– Наш «Колобок» – это история о том, как гордыня победила дружбу и что грозит тому, кто собственную гордыню ставит выше дружбы, считает себя самым умным, красивым, талантливым, чего в принципе не бывает. Все живущие на Земле талантливы, каждый по-своему, по-особенному. Наш спектакль отличается от других театральных постановок яркой подачей конфликта через образ главного героя. В конфликте с Жаворонкой – доброй птичкой, сопровождающей Колобка на протяжении всего его путешествия, рождается истина, но, к сожалению, через погибель моего героя в лапах Лисы. Финал традиционно печальный, но поучительный.

– Интересен пластический рисунок роли. Вы лихо двигаетесь по сцене вприсядку, распевая весёлые песенки, что, безусловно, требует от актёра высокого мастерства. У вас отличная актёрская школа...

– У меня были хорошие учителя. Именно в «Колобке» в первую очередь я вспоминал их добрым словом. Учился я практически в Смоленском драматическом театре. На самом деле – в Смоленском институте искусств, но все занятия нашего курса в основном проходили в стенах драматического театра. Сценическое движение, мой самый любимый предмет, преподавал заслуженный артист Игорь Викторович Голубев. Мастер нашего курса – актёр и режиссёр Анатолий Ефимович Бибекин, к сожалению, ныне покойный. Это был человек совершенно особенный, я считаю, до конца не понятый, недооценённый смоленской публикой. Конечно, профессионалы понимали, какая это величина, тем более на фоне Смоленска. Он мог намного больше сыграть, но мало прожил. Рано ушёл, потому что очень сильно тратился, всегда был искренним, отдавался сцене без остатка. Я не видел у него ни одной роли, сыгранной, что называется, вполноги, халтурно. Только восхищение вызывал этот человек. Так что всё, что я умею, – это труд моих учителей.

Новые профессии и главные роли

– В своё время вы совершили поступок, не свойственный смоленским артистам. У нас два профессиональных драматических театра, и всегда артисты из Камерного стремились в Смоленский драматический. У вас получилось наоборот. Вы работали в Смоленской драме и вдруг ушли в Камерный. Почему?

– Я не сразу перешёл в Камерный театр. Сначала, как и любой молодой артист, в ожиданиях того, что я такой талантливый, смогу устроиться в столице, отправился в Москву, чтобы там и на сцене играть, и в кино сниматься. Хотелось славы, хотелось признания. Не получилось. Вернулся в Смоленск.

В принципе, была возможность устроиться в драмтеатр, потому что, когда я уходил, я со всеми остался в хороших отношениях. То есть я ни с кем не ругался, не было никаких конфликтов. Я очень благодарен драмтеатру, там я потрясающий актёрский опыт получил. Но на тот момент в Камерном театре были молодые режиссёры, была молодая труппа. Я подумал, что мне это, наверное, будет интереснее. На то, где больше платят, я никогда не обращаю внимания, потому что зарплата у актёров традиционно небольшая, всем и всегда, чтобы нормально жить, приходится подрабатывать. Мне было интересно творчество, и в Камерном театре я нашёл свою творческую семью. Да, не всё идеально, как и в любом коллективе. Но из всех театров мне в Камерном комфортнее всего.

А в ту далёкую пору главным режиссёром театра была моя полная тёзка Александра Иванова – хореограф, известный в Смоленске, и мой друг. Она мне очень симпатична в творческом плане, и хотя у многих возникает вопрос, как хореограф может быть главным режиссёром драматического театра, я считаю, что у Саши абсолютно режиссёрское мышление. Она всю себя отдаёт любимому делу, иногда в ущерб здоровью. С её приходом на пост главрежа в театре появились молодые режиссёры Илья Леонов и Барри Салимов, с которыми очень интересно работалось. Это был живой, творческий процесс.

– У вас прекрасный репертуарный лист, но в основном это роли второго плана, главных – раз, два и обчёлся, что достаточно странно, поскольку актёр вы крепкий...

– Причина этого мне тоже не совсем понятна, но недавно я ввёлся в спектакль «Хозяйка гостиницы» на ключевую роль кавалера Рипафратты.

– Два года назад вы успешно окончили Высшую школу сценических искусств Константина Райкина по специальности «Театральная режиссура». Решили поменять профессию?

– Скорее приобрести ещё одну. Мне всегда был интересен процесс создания спектакля и очень хотелось попробовать себя и в этом. Я ведь пишу пьесы, рассказы, стихи, роман у меня есть, веду две театральные студии. Честно скажу, если бы я сам не старался, если бы не бегал, не создавал какие-то независимые театральные проекты, у меня бы ничего не было ни за душой, ни в послужном списке. Я бы играл исключительно роли второго плана, может быть, Колобка, но профессионального опыта и определённого признания в Смоленске я бы не получил. На данный момент в афише филармонии есть моноспектакль «Мёртвые души» по поэме Николая Васильевича Гоголя. Отрывки из произведения я читаю в сопровождении Смоленского русского народного оркестра под управлением Игоря Каждана. В филармонии я работаю и как режиссёр-постановщик концертных программ. Кроме того, веду театральные студии в сельхозакадемии и в СмолГУ. Это всё происходит потому, что я всегда понимал: если не двигаться, не стараться, просто так мне ничего в руки не упадёт. Пускай это банально прозвучит, многое зависит и от внешних данных. К сожалению, я не сценический герой-любовник, но у меня есть чёткое понимание того, что я из себя представляю как творческая величина, и считаю, что главных ролей в театре у меня могло быть больше.

– Просто нужно подавать художественному руководству творческие заявки…

– Сейчас начал подавать. Кавалер Рипафратта – заявка.

Первый режиссёрский опыт

– Саша, вы очень интересно работаете на сцене Дома актёра, где ставите свои пьесы. Я, к сожалению, смогла оценить лишь спектакль «Про копов» – очень смешную комедию из жизни полицейских…

– Всего в Доме актёра я поставил три спектакля по собственным пьесам. Без ложной скромности скажу, что художественно-постановочная деятельность Дома актёра – новый виток в его работе – началась с моего спектакля «Записки монтировщика». Монтировщика я играл сам.

– Скажите, ваши пьесы идут только в смоленском Доме актёра или вы всё-таки делаете попытки продвинуть их и на другие сценические площадки?

– Сейчас в Камерном театре большим успехом у маленьких зрителей пользуется спектакль «Три поросёнка» по моей пьесе в стихах. В своё время я принимал участие в работе режиссёрской лаборатории, которая проходила на площадке мытищинского театра «Фест», что в Подмосковье. Моя пьеса в жанре детектива «Прощение Фемиды» оказалась в числе победителей и получила право на постановку. Другое дело, что пока непонятно, когда я ставить её буду, – театр закрывают на ремонт, но думаю, что рано или поздно я спектакль сделаю. В Норильском театре через неделю состоится читка комедии «Про копов», но прочитать – не значит поставить. Самое главное – я себе всё время об этом твержу – не превратиться в машину для написания пьес, лишь бы поставили. Это большой соблазн: очень хочется, чтобы о тебе узнали. Корыстные, сугубо личные, амбициозные желания. Я от себя эти мысли гоню, потому что знаю: если пишешь с такой целью, никогда ничего дельного не получится.

– Мировая драматургия богата и разнообразна, современные драматурги тоже не дремлют, хотя режиссёры постоянно жалуются на дефицит хороших пьес. Вы почему взялись за перо?

– Почувствовал в этом острую необходимость. Мне просто смертельно захотелось. Когда я пишу что-то, я погружаюсь в очень интересное состояние: создаваемая мной реальность становится более реальной, чем та, в которой я живу.

Я отдаю себе отчёт, что никогда не дотянусь до уровня Чехова, Горького и других классиков, – свои литературные возможности я оцениваю трезво. Но мне очень часто снятся сюжеты моих пьес и рассказов, которые я потом переношу на бумагу. Хочется, чтобы и другие люди узнали. Наверное, я амбициозен, но как без этого? Собственно, в школу Константина Райкина меня и привели режиссёрские амбиции: для того чтобы ставить на профессиональной сцене, нужен диплом. Конечно, бывает, что и без диплома ставят. Я знаю реальные примеры, когда артисты ставили хорошие, полноценные, крепкие спектакли. Но мне был нужен диплом режиссёра, и Смоленский камерный театр меня в этом поддержал, оплатил учёбу, за что я всегда буду благодарен руководству театра. Это – реальная помощь: я многое узнал, увидел, понял и, более того, структурировал знания, которые уже были. Но вдруг произошла странная вещь. Когда я получил заветный режиссёрский диплом, совершенно отчётливо понял, как сложно быть начинающим режиссёром. «Выбить» себе хоть где-нибудь постановку, не имея громкого имени, просто невозможно, даже если в наличии рекомендации уважаемых людей. А как стать известным, если тебе нигде ничего не предлагают? Но в родном Камерном театре такую возможность предоставили. Я поставил спектакль по собственной пьесе в стихах «Три поросёнка». Правда, спектакль на стадии репетиций пришлось переделывать, потому что первая версия была слишком мрачной. Пришлось заново переписать пьесу, артисты со мной намучились, но в итоге всё получилось.

Театральный бум Камерного

– На мой взгляд, Смоленский камерный театр сегодня в лидерах и по численности зрительской аудитории, и по количеству спектаклей, выпускаемых в течение сезона. Я очень люблю ваш театр за интересные спектакли – разножанровые и разноплановые, на постановку которых дирекция приглашает весьма именитых режиссёров. Артисту Александру Иванову комфортно с ними работается?

– Профессионалы такого уровня – редкость. Каждый раз большое удовольствие получаешь от работы и со Станиславом Назировым, и с Виктором Прокоповым, и с Игорем Голубевым. Очень повезло театру и с главным режиссёром Петром Орловым. Спектакли Орлова – это всегда сто театральных приёмов и придумок на один квадратный метр сцены.

Каждый премьерный спектакль Камерного – театральный бум. Есть в репертуаре театра спектакли, билеты на которые распродаются за месяц вперёд, а зрители смотрят их по нескольку раз. В Смоленске такого давно не было.

Не могу не сказать о магической силе сцены Камерного, его зала и зрительского фойе. У нас очень уютно, у нас по-домашнему тепло. Наверное, и поэтому тоже к нам стремятся люди. Наш театр живой – своевременно живой. Сегодня искушённого зрителя можно купить только предельной искренностью. По-моему, у нас это получается.

– Какой спектакль в постановке режиссёра Александра Иванова ожидает смоленских зрителей в обозримом будущем?

– У Алексея Константиновича Толстого есть готическая повесть «Упырь», произведение очень романтичное. Я написал инсценировку под названием «Русский Дракула», а спектакль, если будет суждено, мечтаю поставить в стилистике фильма Романа Полански «Бал вампиров». Мне кажется, что это будет (если будет) очень интересный спектакль для всех категорий зрителей.

– Как отнеслось творческое руководство театра к вашему предложению?

– В принципе, положительно. Даже подавали заявку на грантовый конкурс. К сожалению, она не прошла. Первая попытка не удалась, не страшно. Буду подавать заявки ещё. Я – человек упрямый и целеустремлённый.