Вера Самарина: Книга с запахом волшебства
Вышел в свет монографический альбом заслуженного художника России Веры САМАРИНОЙ «Графика». Мы листаем его вместе с автором, уютно устроившись в мастерской. И Вера Евгеньевна дополняет свои работы комментариями, которые подчас складываются в законченные истории, а порой только указывают направление для собственных размышлений на тему творческого замысла и его воплощения…
Запах волшебства
– В книге есть мой авторский текст. Вот здесь, например, я пишу о том, как впервые почувствовала себя художником. Это было в первом классе, когда за иллюстрацию к сказке «Репка» получила замечательный подарок: большую книгу «Сказки» Александра Сергеевича Пушкина с красивыми картинками. Книга была необыкновенная, она пахла праздником: клеем, бумагой, типографской краской и ещё чем-то необычным. Кстати, я до сих пор люблю подобные запахи. Например, новых карандашей, которые пахнут деревом, клеем и ещё каким-то волшебством – особенно когда открываешь новую коробку.
– Вера Евгеньевна, мне кажется, что с такого детского предвкушения волшебства вы начинаете каждую свою работу…
– Я убеждена, что всегда надо сначала удивиться, а потом передать это удивление в работе – тогда она получается эмоциональной. Был у меня, например, такой случай. Мой сосед по даче говорит мне однажды: «Пойдём – дам тебе петрушку». Конечно, он имел в виду на салат. Но когда он вытащил её из земли и я увидела корень, у меня возникло такое сильное желание её нарисовать! Я уже не слышу запаха этой петрушки, мне её ни резать, ни есть не хочется – только рисовать. Она тогда так и завяла у меня в процессе работы…
Или такой случай: подарили мне как-то тыкву. Я её разрезала, а там внутри – целое царство: семечки, перегородочки, плёночки какие-то… Вообще, природа – это что-то невероятное, такие поразительные сюжеты подкидывает. Я нарисовала тыкву, а потом капусту, чеснок – и получилась серия «Урожай».
– Я обратила внимание, что вы, как правило, работаете сериями…
– Как все графики, я даже мыслю сериями. Это как раскадровка какого-то события в нескольких листах. Потому что размер небольшой и очень много там не изобразишь. К тому же я считаю, что натюрморт вообще не стоит перегружать событиями – он должен говорить о чём-то конкретном.
Вот, например, серия «Хлеб», один из листов которой вынесен на обложку этого альбома. Она появилась у меня, когда мы были на Чистике. Как-то утром я взглянула на пакет с мукой и яйца и вдруг представила хлеб. Просто в каком-то полусне настолько ясно увидела, как нарисую кулич, каравай, поминальный хлеб, свадебный. Я взяла три карандаша и в такой ограниченной палитре на одном дыхании всё сделала – так меня будоражила эта серия.
Хотя не обошлось и без курьёза. Я тесто вечером замесила и стала рисовать. И вдруг оно начало подниматься, вздуваться, пузыриться. Пришлось целую ночь рисовать, потому что оно всё время менялось.
В принципе, меняется буквально всё. Даже предметы натюрморта, хотя само это слово в переводе с французского и означает «мёртвая природа». Влияет и освещение, и ракурс, и наше настроение.
Старьё берём…
– В этом альбоме у вас целый раздел посвящён натюрморту…
– Мне вообще нравится рисовать вещи. Я очень хорошо отношусь к творчеству голландских живописцев, которые просто любовались предметами в своих натюрмортах. И когда бываю в Эрмитаже, с удовольствием смотрю на их восхищение красотой простых вещей.
У меня тоже есть несколько серий натюрмортов, посвящённых каким-то вещам. Чаще всего старинным, которыми я действительно восхищаюсь. Это серии «Память», «Старина»…
– …«Старьё берём…»
– Это фраза из моего детства. В послевоенные годы, когда мы жили попроще и победнее, у нас в Сокольниках по дворам ходил старьёвщик. Это был такой мужичок с ящиком на ремне за спиной. Он очень громко и как-то нараспев кричал: «Старьё берём!» И ему несли примусы, зажигалки, молотки, одежду.
Под впечатлением этих детских воспоминаний я нарисовала такие вещи, которые уже никто не использует в хозяйстве: угольный утюг, шахтёрская лампа, фонарь путевого обходчика… А потом в интернете прочитала про них целые истории. И добавила к рисункам пояснения про эти удивительные вещи. Так что получилась не просто некая оформительская работа для интерьера – она уже несёт другую нагрузку. Может, даже историческую: создать портрет вещей.
Кстати, вот этот фонарь путевого обходчика я сняла с забора. Около второй школы стоял маленький ветхий домишко – там ещё жили, когда мы приехали в Смоленск. И, видимо, фонарь хозяевам стал не нужен, а выкинуть не смогли – повесили на забор. А я не смогла пройти мимо: такая вещь колоритная.
Охота к перемене мест
– Вера Евгеньевна, отдельный большой раздел в вашем альбоме посвящён пленэрам…
– Их в моей жизни было много, начиная с первого курса моего обучения в институте. Очень хорошо помню первую длительную поездку в Кузбасс в составе группы художников из России. Там были именитые мастера, общение с которыми мне запомнилось надолго. Да и сама атмосфера впечатлила…
Был замечательный пленэр в Монголии, где я жила три недели. Там всё непонятное, восток какой-то странный, практически не тронутый цивилизацией.
Мы летели на маленьком самолёте в глубь пустыни Гоби: внизу только песок и на большом удалении друг от друга каждый раз по две юрты. Оказалось, что одна жилая, а вторая – для хозяйственных целей.
Я там рисовала, а потом, уже по возвращении в Россию, перевела рисунки в материал: в линолеум и камень – получилось несколько серий…
– Очень узнаваемы ваши работы с пленэров в Крыму…
– Я там была дважды с разницей в два года. И первый раз это было совсем заброшенное место – урочище Батилиман. База подводников, и никакой цивилизации вокруг – ни магазинов, ни променадов. Но зато красота необыкновенная! И всё это очень хотелось изобразить: деревья с кривыми стволами, наклон которых зависит от направления ветра, отвесные скалы, море…
А второй раз пленэр был уже поближе к цивилизации. И здесь уже не только природа, но и улочки Гурзуфа, бытовые сценки…
Поразил меня и Псков. У них там звонницы необычные: они стоят отдельно и похожи на печку. Я рисую, вокруг меня студенты сидят – процесс обучения идёт без отрыва от работы. И тут подходит монашка и говорит моим ребятам: «Вы неправильно рисуете: у вас всё ровно, как по линейке, а надо как у неё – кривенько, потому что здесь всё сделано ручками». Псков, по-моему, именно этим и отличается: там всё немного кособоко, но так трогательно и с душой.
Про яблоко и собаку
– А вот здесь уже Смоленщина, Поозерье…
– Я в чистом виде пейзаж не то что не люблю – просто не рисую. Стараюсь, чтобы в каждой работе был небольшой сюжет.
Вот «Дом пустой» – мы проезжали мимо, и я увидела этот дом без окон и дверей. И только яблоки висят – светятся, как золотые монетки. Потом я дополнила этот лист работами «Старая яблоня» и «Последнее колесо деревни Ярило».
Вообще, я в своих работах ничего не выдумываю – что вижу, то и пою. Но вот в этой, «Листья» из серии «Осень», получилась целая история. На самом деле здесь шёл мужик и гнал прутиком индюка. Я так и нарисовала. А Самарин посмотрел и говорит: «Мужик сюда не вписывается – нарисуй лучше нашего Сеньку». Сенька – это наш фокстерьер. Нарисовала, но получилось, что он как будто куда-то стремится. Тогда я привязала его к колышку, а потом подумала и пририсовала яблоко, чтобы он к нему тянулся. Так появилась история про собаку, которая хочет яблоко…
– Понятно, что художник разговаривает со зрителем своими работами. И понятно, что мысли и эмоции, заложенные в рисунке, не всегда даже можно выразить словами. Но когда есть такие истории, как авторские пометки на полях, – это очень ценно. И замечательно, что ваш альбом можно не только рассматривать, но и читать, восхищаясь и богатством выразительных средств в графике, и искренностью высказываний…
– Мне самой эта книга понравилась. В ней та часть моей жизни, которая, наверно, и называется красивым словом «творчество». Хотя сама я не люблю говорить так о себе. «Я занимаюсь творчеством» – эта фраза меня немного коробит. Скорее я просто работаю.
Уверена, что никакую творческую задачу не выполнишь без совершенного владения техникой. Мастерство должно быть заложено в голове и руке – только тогда можешь раскрыть и всё остальное. Но главное – я всегда получаю удовольствие, когда рисую…
Ольга Суркова
