По следам археологических раскопок

Найти останки человека начала XVII века и не только описать их, но и понять, к какому сословию он принадлежал, узнать его имя и даже особенности жизни… Такое возможно? Учёные из научно-исследовательской лаборатории антропологического мониторинга археологических исследований Смоленского государственного медицинского университета доказали, что да!

Лаборатория функционирует на базе кафедры анатомии человека СГМУ уже 17 лет. За это время здесь было исследовано огромное количество останков из костного материала XII–XIX веков, которые были найдены при археологических раскопках на территории средневекового Смоленска и Смоленской области, проводимых НИИ археологии РАН, столичным археологическим бюро и другими организациями. Лабораторию возглавляет кандидат биологических наук, доцент Валерий Меренков. Сотрудниками лаборатории являются старший преподаватель Ольга Тейкина и известный смоленский археолог, историк, музеевед и краевед, старший лаборант Владимир Гараничев. К научно-исследовательским работам активно привлекаются аспиранты, ординаторы, студенты научного анатомического кружка при кафедре анатомии человека имени П.Ф. Лесгафта, а также в качестве экспертов сотрудники других профильных кафедр медицинского университета и специальных кафедр Смоленского филиала МЭИ. За 17 лет в лаборатории были выполнены и продолжают активно проводиться профильные диссертационные исследования, получены патенты на уникальные изобретения, разработаны ноу-хау, опубликованы монографии и множество научных статей.

Некрополь Пятницкого конца

Пятницкий конец (пересечение улиц Войкова и Студенческой) – местность в западной части исторического Смоленска. Информацию о ней можно найти в письменных источниках конца XV – начала XVII веков. Хотя, скорее всего, это территориальное образование существовало и в более ранний период. Научный интерес к данной местности Смоленска в последние годы был вызван проведением охранных археологических работ в этой части города. Изучением Пятницкого конца средневекового Смоленска, в частности, занимался современный историк и археолог Владимир Курмановский. Учёный пишет, что своё название Пятницкий конец, по всей видимости, получил от находившегося здесь храма Святой Параскевы Пятницы, традиционно связываемого с городским торгом. В 2012 году на этом месте были найдены останки ранее неизвестного каменного храма домонгольского времени, частично перекрытого стеной крепости рубежа XVI–XVII веков. Было выдвинуто предположение о том, что данный храм представляет собой древнюю Пятницкую церковь, давшую название всему району.

Некрополь Пятницкого конца сформировался вокруг церкви в XII–XIII веках. Во второй половине XVI века в связи со строительством каменной крепостной стены начинается застройка некрополя. К началу XIX века некрополь был полностью застроен, а информация о нём утрачена. Захоронения были случайно обнаружены при проведении охранных археологических раскопок в 2007 году.

В 2007–2011 годах в лабораторию антропологического мониторинга археологических исследований поступил костный материал, полученный в ходе археологических раскопок. Всего были исследованы останки 738 человек. Исследователям удалось идентифицировать 11 детских скелетов, З76 черепов разной степени сохранности, фрагменты 265 черепов. С большой долей вероятности 87 скелетов можно отнести к XV–XVI векам и 8 скелетов – к XIII–XIV векам.

Дело о нечаянном поражении крестьянина

При исследовании черепов из культурного слоя некрополя, датируемого XVII веком, Валерий Меренков обнаружил череп, имеющий в правой теменной кости инородное металлическое тело. Иными словами – свинцовую пулю. Было установлено, что череп принадлежал мужчине 50–60 лет. А заинтересовал учёных тот факт, что пуля не явилась причиной смерти. Удалось установить, что после ранения этот человек прожил не менее двух лет.

Так как случай явно не рядовой, исследователи стали искать в судебных протоколах начала XVII века подобные описания. И тут их ждала удача.

В книге «Смутное время Московскаго государства» среди памятников обороны Смоленска 1609–1611 годов Владимиром Гараничевым был обнаружен протокол № 171 под названием «Дело о нечаянном поражении крестьянина».

В документе говорилось, что 11 октября 1610 года к боярину Михаилу Борисовичу Шеину и князю Петру Ивановичу Горчакову привели крестьянина Федьку Колоницу. Мужчина был ранен в голову из пищали. При расспросе Федька рассказал, что шёл «ис торгу мимо посадских шелошеи и его деи с посадских шелошеи невѣдома какой человѣкъ застрелилъ в голову из пищали, не вѣдает за што».

Крестьянина осмотрели. Действительно, в его голове (согласно протоколу) была пуля по левой стороне повыше лба.
Михаил Шеин и Пётр Горчаков велели найти стрелявшего. Им оказался Богдан Дехтярев. У стрельца в пищали отсырел порох. А разрядить ружьё можно было только выстрелом. Он и выстрелил с крепостной стены в землю. Стрелец никого не видел и не собирался никого убивать. Однако на тот момент вдоль стены шёл крестьянин Федька. Надо сказать, что мужчине очень повезло: порох отсырел, и сила заряда была слабой, поэтому пуля не пробила голову, а застряла в черепе. В протоколе указано, что крестьянин «был приведён» на суд воеводы, то есть сохранил способность передвигаться без посторонней помощи.

Казалось бы, уникальная находка. И временной период совпадает, и именно такие свинцовые пули делались в начале XVII века. Однако всё же была неувязка.

Согласно описанию в историческом документе, пуля находилась слева, а в черепе, который был найден при раскопках, ранение справа. Значит, это всё-таки не Федька?

Сено – солома

Поскольку такое ранение встречается крайне редко, учёные решили выяснить, как люди в начале XVII века в принципе различали правую и левую стороны.

И что же удалось узнать? Понятия правизны и левизны сравнительно недавно вошли в общечеловеческий обиход. И, как считают исследователи, могли сформироваться только на определённом уровне развития людей. В языках многих примитивных народов эти слова отсутствовали в принципе, а там, где они уже появились, их правильное толкование было доступно немногим – оно входило в функцию жрецов. У европейских народов ещё лет 300–400 назад словами «правый» и «левый» умели пользоваться в основном люди образованные, а крестьянам эти слова были не нужны, и они их не понимали. На Руси лет 300 назад с данными понятиями тоже возникали затруднения. Иллюстрацией к этому тезису может быть случай с армией Петра I. Как известно, в 1709 году Пётр I наголову разбил под Полтавой сильнейшую в Европе шведскую армию короля Карла XII, вторгшуюся глубоко в пределы нашей страны. Эта победа оказалась возможной благодаря тому, что Петру удалось создать постоянную армию, которой никогда раньше Россия не имела.

Но, чтобы создать такую армию, нужна была муштра и строевая подготовка, которая тяжело давалась солдатам. Им трудно было запомнить, с какой ноги надо начинать движение, какая из них правая, а какая левая. Существует легенда, что в ту пору в русской армии изобрели простой и надёжный способ обучения: к одной ноге новобранца привязывали клок сена, а к другой – пучок соломы. Фельдфебелю оставалось только командовать: «сено – солома, сено – солома», и рота печатала шаг.

С какой стороны лиса?

Несмотря на то что мы живём в XXI веке, вопрос о том, где «право», а где «лево», до сих пор может поставить в тупик.

Например, перед вами картина с лисой, зайцем и петухом. Одни скажут, что лиса находится слева от петуха. Другие – что справа. И все будут правы. Вы скажете, что такого не может быть? Но давайте разберёмся. Если мы рассуждаем с позиции зрителя, стоящего напротив картины и смотрящего на картину, то, бесспорно, скажем: лиса находится слева. Однако если мы посмотрим на ситуацию с позиции зайца, то лиса по отношению к нему, опять же бесспорно, будет находиться справа.

То есть описание и оценка одного и того же случая зависят от того, какую позицию занимает смотрящий. Два носителя языка дают взаимоисключающие, но одинаково правильные словесные описания той же конфигурации. Один носитель смотрит на картину, а на другого как бы смотрит сама картина. И здесь приходится вступать в диалог не с другим носителем языка, а с культурной традицией.

Так, например, при описании обычного натюрморта «лево» и «право» картины совпадает с «лево» и «право» смотрящего на неё. А вот при описании иконы всё наоборот: «лево» и «право» рассматриваются с точки зрения изображённого героя.
А если дело касалось не картин, а живых людей, медицины?

Смоленские исследователи, изучив медицинские документы прошлых столетий, смогли сделать вывод, что очень долгое время врачи описывали раны пациентов именно с точки зрения зрителя. То есть то, что у человека находилось слева, для осматривающего его врача находилось справа. И наоборот.

Соответственно, пуля в голове, которую описали в историческом документе как находящуюся по левой стороне повыше лба, на самом деле могла находиться как раз по правой стороне повыше лба.

Так Федька или не Федька?

Итак, в пользу того, что археологи действительно нашли останки крестьянина XVII века Федьки Колоницы, говорят следующие факторы:

- уникальность ранения. В обычной ситуации пуля должна была убить человека. Однако благодаря отсыревшему пороху сила удара была слабее. Можно с уверенностью говорить о том, что, как и Федька Колоница, человек, которому принадлежал найденный череп, прожил ещё несколько лет;

- череп и свинцовая пуля в нём относятся к началу XVII века, и исторический протокол написан в 1610 году;

- сложности определения понятий «право» и «лево» в начале XVII века, а также описание многих вещей с точки зрения смотрящего.

Учёные лаборатории антропологического мониторинга археологических исследований считают, что исследования позволяют с достаточно высокой вероятностью предположить, что найденный череп из некрополя Пятницкого конца Смоленска принадлежит крестьянину Федьке Колонице, участнику обороны Смоленска 1609–1611 годов.

Может быть, они правы, а может быть, были и другие несчастные случаи разрядки орудия и ранения людей. Так или иначе, находка интересная, согласитесь.

Фото: предоставлено лабораторией антропологического мониторинга археологических исследований СГМУ

Мария ЛЕДОВСКАЯ