В тяжёлые дни обороны
Утром 3 августа 1941 года немецкие танки заняли Рославль и развили наступление по Варшавскому шоссе и Ельнинскому большаку. В районе деревни Ермолино 4-я танковая дивизия немцев соединилась с наступающей с севера 137-й пехотной дивизией. При этом части 292-й пехотной и 4-й танковой дивизий, форсировав реку Острик, перерезали дорогу Рославль – Москва в районе деревни Коски, а 137-я пехотная дивизия заняла оборону вдоль правого берега Десны фронтом на восток.
Бой у деревни Коски
В итоге немецких наступательных действий в окружение попала 28-я армия под командованием генерала Качалова. В этих местах разгорелись кровопролитные бои. Эпицентром этих боёв стал небольшой населённый пункт под названием Коски.
Передовой отряд немцев вошёл в Коски 3 августа в 17:00. В период с 4 по 6 августа им пришлось приложить немало сил, чтобы справиться здесь с неоднократно возникающими опасными моментами из-за действий идущих на прорыв красноармейцев.
Более семи часов шёл бой 448-го пехотного полка 137-й пехотной дивизии восточнее деревни 4 августа.
Командир 1-го батальона 448-го пехотного полка делает в своём дневнике запись: «04.08.1941. Деревня Надворная. Только крепкими выражениями можно было заставить бойцов действовать. Надо выдвинуть вперёд стрелковые роты. 05.08.1941. Западнее деревни Буда Кулешова: очень устали, нет воды, нет хлеба. Связь с тылом прервана. Вечером в сопровождении танков привозят питание, русские танки атаковали штаб полка».
В то же самое время, 5 августа, в районе деревень Муринка и Коски начали появляться всё более многочисленные группы красноармейцев, отбившихся от своих частей. В документах немцы отмечали: «В результате боя у деревни Коски было уничтожено несколько моторизованных колонн красноармейцев. Создавалось впечатление, что деревня Коски становилась главным очагом боя. Противник подтянул в этот район свою артиллерию. С наступлением темноты возник новый очаг напряжённости, когда в ходе многочисленных атак на этот раз с запада на деревню Коски противник попытался вырваться из котла».
Унтер-офицер Хайдер, который принимал участие в боях у деревни Коски в составе 2-го батальона 448-го пехотного полка, так описывал тот бой:
«Сегодня 5 августа 1941 года. Во второй половине дня мы заметили, как вблизи леса, раскинувшегося перед нами, проехало несколько русских упряжек лошадей, но это не вызвало у нас особого беспокойства.
Около 18:00 на правом фланге неожиданно раздалось несколько одиночных выстрелов, шальные пули залетели даже к нам. Казалось, что нас ждёт весёленький вечер. Тем временем застрочил русский пулемёт, в ответ наши пулемёты тоже открыли огонь… Тяжёлая артиллерия русских открыла интенсивный огонь, снаряды с воем проносились в воздухе и рвались, сея смерть и разрушения, на нашем правом фланге. Русские миномёты вступили в соревнование с артиллерией, извергая огонь и железо. Как блуждающие огоньки, вспыхивали взрывы снарядов и мин, похожие на фейерверк, освещавший всё вокруг в наступавшей ночи. К вою и взрывам снарядов добавились уже знакомые нам крики «ура!». Это поднялась в атаку русская пехота. В отблеске выстрелов на опушке леса возникают первые фигуры бегущих солдат, за ними следуют всё новые и новые цепи. Первый осколочно-фугасный снаряд устремляется из жерла пушки в ревущую толпу. Но слева и справа бегущая толпа становится только гуще, из глоток вырывается оглушающий рёв. Мы ведём непрерывный огонь, разворачивая пушку то вправо, то влево. Несмотря на наш огонь, вражеский напор не ослабевает.
Тем временем наш правый фланг, опережая намерение противника окружить нас, отошёл за реку. Мы прекратили огонь и последовали за ним. Под защитой темноты нам удалось переправиться через реку и целыми и невредимыми добраться до другого берега. Там, выполняя приказ, мы окопались. Наступило временное затишье. Попытка русских окружить нас потерпела неудачу. При этом они понесли тяжелейшие потери.
После тяжёлой ночи наступает утро, которое приветствует нас знакомым звуком в воздухе. Это наши истребители! Они обнаружили новую исходную позицию русских. Через несколько минут над нами проносятся наши бомбардировщики и штурмовики. Быстро выпускаем в воздух три белые ракеты – «здесь свои!». Теперь всё получится. Вскоре воздух содрогается от рёва пикирующих машин, земля дрожит от взрыва авиабомб. Враг уничтожен. Было взято много пленных.
Этот бой 5 августа был тяжёлым и ожесточённым, кровь многих бойцов окропила землю у деревни Коски, в том числе и командира нашего взвода».
Во второй половине дня 6 августа возле деревни немцы отбивают очередную атаку русских подразделений.
Вечером 6 августа для усиления 137-й дивизии в район деревень Муринка и Коски немцы направляют подкрепление в составе 509-го пехотного полка 292-й пехотной дивизии.
В ночь с 6 на 7 августа окружённые русские подразделения делают неудачную попытку прорыва у деревни Муринка (д. Муринка находилась севернее Косок в двух-трёх километрах). Идущие на прорыв соединения красноармейцев попадают под губительный огонь артиллерии. Начальник штаба немецкой 137-й пехотной дивизии отмечал: «После того как батарея открыла огонь прямой наводкой с расстояния 150 метров, крики «ура!» сразу стихли. Атака противника захлебнулась при огромных потерях с их стороны непосредственно перед нашей передней линией обороны. При свете дня нашим глазам открылась картина ужасного истребления. На пашне остались лежать сотни убитых и раненых, среди них большое количество женщин в военной форме и касках».
В результате боёв в районе Косок с 4 по 6 августа красноармейцы понесли огромные потери, но немалые потери оказались и у немцев. Только 137-я пехотная дивизия потеряла в эти дни убитыми и ранеными около 400 солдат.
Формирование особых батарей
В сложившихся условиях командование Красной Армии старалось использовать все возможные меры, чтобы помочь своим воинским соединениям в обороне и помешать быстрому продвижению немцев в глубь советской территории.
В связи с чем в конце июля – начале августа в условиях строжайшей секретности в Москве в срочном порядке происходило формирование особых батарей реактивных установок.
Одна из таких батарей под командованием старшего лейтенанта Тихона Никитовича Небоженко (1915–1999), насчитывавшая шесть установок БМ-13 на автомобилях «ЗИС», была направлена 3 августа 1941 года в район деревни Михайловки. Основная задача батареи заключалась в оказании помощи по выходу из окружения частям 28-й армии.
Деревня Михайловка (7 километров от д. Чижовки) находилась в полосе обороны 222-й стрелковой дивизии. Однако быстро происходящие изменения на фронте не позволили батарее прибыть в назначенный населённый пункт, т. к. к этому времени он уже находился под контролем врага. Поэтому в 15:00 4 августа батарея по распоряжению генерала Захаркина была остановлена за Десной у деревни Городецкое.
В этот период в полосе действий 43-й армии сложилась непростая обстановка. В ночь с 4 на 5 августа 222-я сд заняла оборону на участке Благовещенка – высота 223.8 – Чипеницы – Монахи, находясь в нескольких километрах юго-западнее Екимовичей. В 222-й сд на тот момент насчитывалось около 1 000 человек боевого состава (из них пополнение в составе 400 политбойцов) и незначительное количество артиллерийских орудий. Дивизия была деморализована и небоеспособна.
Прибыв в Екимовичи, генерал Захаркин принял решение усилить остатки дивизии батальоном НКВД с приданными четырьмя танками (2 КВ и 2 Т-34) и с утра 6 августа атаковать вдоль шоссе на Рославль, чтобы облегчить группе Качалова выход из окружения. Дополнительно в ночь с 6 на 7 августа подвижные усиленные отряды 217-й и 258-й сд готовились выступать в направлении на Рославль.
Оборона у реки Десны
Начав наступление утром 6 августа, генерал Захаркин не представлял, какой сюрприз ему подготовили немцы.
Захватив 5 августа деревню Чижовку, солдаты 137-й пехотной дивизии вермахта установили на въезде и выезде из неё хорошо замаскированные засады с пушками и пулемётами. Зная по опыту, что русские могут появляться в любое время и в любом месте неожиданно из ниоткуда, немцы находились в полной боевой готовности. Так произошло и в этот раз.
Рано утром их дозоры заметили, что к Чижовке приближаются несколько тяжёлых танков и колонна грузовиков с пехотой. Подпустив колонну на расстояние 50 метров, немцы открыли шквальный огонь из пушек и пулемётов. Первый танк был подбит одним выстрелом и загорелся, второй в замешательстве съехал с крутого откоса и опрокинулся. Вскоре загорелось ещё два танка. Большая часть грузовиков была также уничтожена огнём пушек и пулемётов, и только немногим удалось вырваться из огня.
Практически разбитая 222-я стрелковая дивизия уже не могла оказывать должного сопротивления немцам, перешедшим к полудню 7 августа в контратаку силой до 20 танков и до двух батальонов пехоты при непрерывной поддержке авиации.
Дивизия начала отступать, и в 12:00 генерал армии Жуков приказал генералу Захаркину отвести её на участок обороны 53-й сд, взорвав при отходе все мосты через Десну.
Первый залп «Катюш»
При этом Жуков потребовал от командующего 43-й армией организовать упорную оборону у реки Десны, вливая в свой боевой порядок отходящие части 28-й армии и других воинских соединений, а также «внезапно применить батарею РС по скоплению противника».
Но из-за полной неразберихи вместо отвода 222-й сд на главный рубеж обороны, где стояла 53-я сд, Захаркин 7 августа в 17:30 отдал приказ отвести 222-ю сд глубоко в тыл, на расстояние 36 км от переднего края (за реку Снопоть), передав БМ-13 вечером этого же дня в состав 53-й сд.
В этих непростых условиях встал вопрос, куда должна нанести свой удар батарея «Катюш». Из всех донесений разведки было ясно лишь одно, что «с утра перед фронтом 53-й сд, в частности вдоль Варшавского шоссе, присутствуют только мелкие группы противника…». Очевидно, что применение реактивной артиллерии по мелким группам противника было нецелесообразно, поэтому нужен был подходящий момент. И такой момент наступил. Вскоре стало известно о сосредоточении крупных сил немцев в районе деревни Богданово.
Вечером 7 августа 1941 года по этому району батарея старшего лейтенанта Небоженко, находясь между Городецким и Крутогоркой, сделала свой первый залп.
9-й корпус противника в утреннем донесении 8 августа сообщил:
«7.8. вечером по району Богданово один сильный артналёт сосредоточенного огня, это не артиллерия, а, вероятно, похоже на реактивный миномёт…» Известно, что под огонь реактивных установок попали солдаты 137-й пехотной дивизии вермахта. Насколько серьёзный урон получили их соединения, о том история умалчивает. Скорее всего, немцы испытали больше психологическое потрясение, нежели понесли существенные потери.
Совершив свой первый залп на рославльской земле, «Катюши» в ту же ночь были срочно направлены на Южный фронт под Киев.
...Пройдёт совсем немного времени, и реактивная артиллерия, зарождавшаяся в первые дни войны, наберёт неоспоримую силу и внесёт весомый вклад в дело Великой Победы.
Фото: из архива автора
Алексей ИВАНЦОВ
