Виктор Зинчук: «Музыка, как и женщина, не прощает предательства»
Весенние откровения обладателя золотой гитарыВ декабре прошлого года Виктор ЗИНЧУК уже приезжал в Смоленск с презентацией своего нового альбома «Триумф гитары». И нам тогда удалось поговорить о многом (см. «СГ» № 45 (1141) от 9 декабря 2015 года). Впрочем, темы для разговора с таким талантливым музыкантом и интересным собеседником найдутся всегда. Тем более – весна, чьё ежегодное триумфальное шествие добавляет в любую музыку нотки романтики и любви.
Счастлив лишь тот…
– Мне очень приятно, что я так принят людьми, которые понимают, что гитарная музыка – это великолепно! Обожаю всех, кто приходит на мои концерты! Тем более сегодня, когда чувствовалось, что в воздухе уже витает это особое весеннее настроение. Нет никакого напряжения, все радостные, всё замечательно – как это может не радовать? Я счастлив!
– Виктор, а счастье для вас – это…
– Ой, на этот вопрос очень сложно ответить однозначно. Ведь сколько людей, столько и понятий о счастье. Более того – для каждого человека в определённый период все приоритеты могут кардинально поменяться. Например, для больного самое большое счастье – это ещё какое-то время оставаться живым и радовать близких. Поверьте, я знаю, что это такое: видел уже и «чёрный коридор», и в реанимации бывал не раз. Для родителей счастье – воспитать ребёнка. Для детей – радоваться жизни…
И вообще, я понял, что быль счастливым одному, когда все вокруг несчастны, просто невозможно. По крайней мере для меня. Поэтому счастье – это когда не только тебе хорошо, но и всем рядом с тобой. Элементарно: поделись улыбкою своей и сделай кого-то хоть немного счастливее. И особенная радость, когда удаётся добиться этого на концерте. Ведь композиторы тоже писали, чтобы поделиться своим счастьем, гармонией, мудростью – тем, что содержится в их музыке. А это как раз то, что невозможно описать словами. И ещё Чехов сказал, что завидует музыке, потому что она не нуждается в осмыслении и анализе и попадает сразу в сердце. Так что это просто прекрасно – служить музыке.
И не затрагивая глобальных вещей, скажу просто: если кто-то стал счастливее, побывав на моём концерте и порадовавшись вместе с композиторами, это уже для меня многое значит. Я уже говорил сегодня об этом в зале, но повторю ещё раз. Композиторы пишут музыку, которая остаётся в нотах на листке и оживает только тогда, когда её исполняют. Но исполнители тоже бывают разные: кто-то холоден, кто-то просто дежурно отыгрывает свою программу, – и зритель всё это чувствует. И только когда публика откликается – тогда и происходит то великое, что начинает звучать. И это прекрасно. И это счастье.
В соавторстве с великими
– К тому же вы не только исполнитель, но и музыкант…
– Да. Всё, что я исполняю, я же и пишу. Лично или в соавторстве с классиками. Ведь есть «Чакона» Баха – Бузони или «Кармен» Бизе – Щедрина. Да много таких произведений, где композиторы адаптировали оригинал. И я точно так же, не стесняясь, выступаю в соавторстве. Раньше я не осознавал этого, но ведь я изменяю форму, добавляю свои части, дописываю что-то. Конечно, я стараюсь бережно относиться к ткани музыкального произведения и, допустим, скрипичную фактуру оставляю таковой. И всё же это уже другое произведение, а не только по-новому аранжированное. Впрочем, это не самое главное. Трогает музыка, бегут мурашки по коже – значит, есть таинство великое. Значит, всё правильно сделано.
– Сегодня на концерте вы вспомнили, что Сергей Рахманинов любил творить, вдыхая аромат сирени. А у вас есть такие «якоря», помогающие настроиться?
– Это всё время по-разному происходит. Иногда таким толчком к творчеству служат животные. Я раньше никогда не думал, что с возрастом буду, как Юрий Антонов, жалеть, что люди кошек бросают. А сейчас зимой часто езжу на дачу, чтобы их подкормить. И они прибегают отовсюду. А если долго не получается приехать, волнуюсь, думаю: как они там, голодные, замёрзшие, никому не нужные? Вот такой сентиментальный стал уже…
Иногда детишки вдохновляют. Или когда видишь страдания и несправедливость – как ни странно, это тоже может подтолкнуть к творчеству. Иногда это какие-то знаковые встречи. Например, прошлым летом у меня в Сочи были концерты с Александрой Пахмутовой и Николаем Добронравовым. Удивительные люди! 85 – ей, 86 – ему. И мы так много вспоминали вместе – особенно время, когда я работал в оркестре Силантьева. На мой взгляд, Александра Николаевна – уникальный композитор, который сейчас незаслуженно забыт. И такая несправедливость меня тоже заводит по-своему – хочется что-то доказать…
А иногда надо всего лишь выключить телевизор и остаться один на один с мыслями великих писателей и композиторов. Просто подумать в тишине, не подвергаясь информационному насилию со стороны СМИ, и в таком уединении рождается музыка. Как правило, это приходит откуда-то свыше, и ты понимаешь, что тебе просто нужно это сделать, обязательно нужно. И меня это не отпускает. Что очень хорошо, потому что я знал немало людей, которые были связаны с вдохновением и божественным промыслом, но уходили в ресторан поработать и… уже не могли вернуться обратно. Потому что музыка не терпит предательства.
Без женщин жить нельзя…
– То есть она, как женщина, своенравна и ревнива?
– Да. И, как женщина, не прощает измен. Стоит тебе хоть немного отойти в сторону, уже напоминает: куда, милок, собрался? И потом что-то не получается. И ты понимаешь, что с этого пути уже сходить поздно. Выбрал музыку – служи ей. Конечно, женщины разные бывают. И некоторые для поддержания гармонии сами провоцируют мужчин на безрассудства. А другие, наоборот, дисциплинируют. И у меня как раз такие. Но в любом случае именно женщины делают нашу жизнь гармоничнее. И хотя я всегда пытаюсь исполнить произведение так, как трясёт меня самого: слёзы льются или радость, – но когда на меня смотрит женщина, всё уже иначе, появляются другие тона. Об этом трудно говорить. Да, наверное, и не нужно. Я не психолог и не психоаналитик – не могу раскладывать по полочкам. К тому же тогда что-то уходит. Так что пусть это будет тайной…
– Но вы согласны, что большинство вещей в своей жизни мужчина делает ради женщины?
– Полностью согласен. И всё творчество: стихи, поэмы, музыка, танцы – тому яркое подтверждение. Впрочем, это не только сферы искусства касается. Нам на любые подвиги стимул нужен. И только женщина может его дать. Потому что женщины – это необыкновенные существа. И куда мы без них?! Только вместе мы единое целое. Поэтому всё: и счастье любви, и счастье познания этого мира вместе с детьми – всё без женщины не полное. И особенно приятно смотреть на женщин весной. Они преображаются: чаще улыбаются, по-другому красятся, надевают всё самое лучшее. Они чувствуют себя женщинами, и это передаётся нам, мужикам. Да и вообще всем окружающим. Поэтому люди весной становятся добрее.
За верность…
– Виктор, вы можете вспомнить самый оригинальный подарок, который вам приходилось получать?
– Знаете, мне приятно всё. Эти цветы, которые мне сейчас преподнесли с такими улыбками. А вчера мы в Москве выступали, так на сцену поднялись две девчоночки маленькие, только ходить недавно научились, – и это так трогательно было. А один мальчик из Ангарска подарил мне маленькую картинку с вертолётом, и я её до сих пор храню, – это было очень искренне.
Вообще, главное не подарок, а тот эмоциональный посыл, с которым он делается. Хотя, чего греха таить, иногда я что-то и передариваю – потихонечку, конечно, но делюсь. Потому что дома уже гора целая…
В любом случае я не думаю о материальной ценности подарка. Хотя, знаете, недавно выпустили новый альбом, и как в том анекдоте, когда встречаются два музыканта: «Я новый диск написал. – И что, продал? – Да, продал: квартиру, машину, дачу…» К сожалению, это очень близко к действительности. И я в основном сам всё это тяну. Поэтому если кто-то помогает по мере возможности, это настоящий праздник. И я рад, что могу его разделить с теми, кому моё творчество близко. Например, выложить какие-то свои произведения в интернете, где всё бесплатно тут же разлетается. Но так, наверное, и должно быть…
Ну, ещё бывают специальные музыкальные подарки. Например, мне на 55-летие преподнесли золотую гитару. Это был символический подарок нашего мастера, который давно живёт и творит в Америке. И это было очень приятно.
– Учитывая географию ваших путешествий, есть ли какие-то города, с которыми у вас связаны самые романтические впечатления?
– Не скажу. Со всеми, наверное… Но это как в пословице: есть что вспомнить – нечего детям рассказать. Мы действительно объездили всю страну. И, бывало, смотришь прогноз погоды по телевидению: ой, у меня здесь друзья, и там… И это очень приятно.
Да многие города близки, и с каждым что-то особенное связано. Моя первая супруга была из Нижнего Новгорода. Питер – замечательный город…
Но сам я москвич, родился на Старом Арбате, рядом с церковью Непорочного Зачатия. И, конечно, у меня больше всего воспоминаний с Москвой связано. И мне, наверное, тяжелее, чем некоторым моим приезжим коллегам, от которых я не раз слышал, что в Москве можно «пробиваться, идя по трупам». Я так не могу – меня всегда что-то останавливает: какие-то нравственные точки и основы, через которые нельзя переступать. Поэтому, может, я недостаточно пробивной в этом смысле и меня не часто можно увидеть в медийном пространстве. Хотя бывают и праздники: недавно на ОТР показали мой сольный концерт.
Впрочем, главное, что у меня есть возможность заниматься любимым делом и делать это так, как я считаю нужным. За что меня, наверное, и ценят: за верность инструментальной музыке…
Фото: Анна Горшкова
