Постскриптум к выступлению
Несколько вопросов главному дирижёру смоленской премьеры Артёму Белову– Артём Валерьевич, вы довольны результатом?
– Вообще, я по складу характера редко бываю доволен, потому что всегда есть то, что можно улучшить. Но в целом, на мой взгляд, всё получилось. Главное – мы донесли до зрителя саму суть этого произведения. Мы прожили вместе с автором те чувства, которые были вложены в музыку. Сопереживали, были наполнены, и это нам очень помогало. Мне показалось, что эту ораторию от первой до последней ноты мы сегодня исполнили практически на одном дыхании. Я считаю, что это показатель профессионального роста оркестра – сам опыт исполнения столь масштабного произведения. И то, что мы смогли эмоционально пережить этот опыт и не потерять концентрацию, удержать внимание публики на протяжении полутора часов. Плюс ещё и тема очень глубокая, важная для души. Стоит отметить, что после концерта многие (не только зрители, но и оркестранты, и хористы, и солисты) спрашивали, будет ли продолжение. То есть все хотят, чтобы эта музыка звучала и дальше – по возможности не только в Смоленске, но и в области. И в этом безусловная заслуга автора Илариона Алфеева, который сумел своей музыкой задеть самые потаённые струнки души не только у слушателей, но и у исполнителей.
– Я знаю, что для смоленской премьеры именно вы переложили оригинальную партитуру для исполнения на народных инструментах…
– Да. И это был достаточно серьёзный и долгий процесс. Очень много было вопросов, как добиться такого широкого деташе, которое заключено в партитуре Илариона. И я пришёл к мысли, что не только струнные инструменты должны участвовать в нашем ансамбле, но и кларнеты, и баяны, которые как раз обладают таким подчёркнутым штрихом, такой артикуляцией. Кроме того, струнная группа народного оркестра, если сравнивать с симфоническим, может дать более тихое пиано и более проникновенное пианиссимо. Что мы сегодня и продемонстрировали в плаче Богородицы – надеюсь, зритель это услышал.
Также я добавил литавры – исключительно для некой массовости. Здесь можно не согласиться с моим вводом в партитуру этого инструмента, но мне показалось, что это будет не лишний элемент. Ещё мне пришлось добавить некоторых музыкантов в домровую группу. И получилось, что оркестр занял практически всю сцену. Вообще, на мой взгляд, была очень интересная посадка оркестра – думаю, зрители тоже обратили на это внимание.
– Переосмысливая партитуру Илариона Алфеева, вы чувствовали себя его соавтором?
– Наверное, нет. Я, безусловно, пытался вжиться в партитуру, но не думаю, что сумел открыть в ней всё. Я ведь не обладаю таким жизненным опытом, как Иларион Алфеев. В этом смысле у меня ещё всё впереди – я достаточно молодой человек и надеюсь, что со временем буду всё больше и больше открывать тайн в этой партитуре, этой музыке.
– Хотелось бы узнать про ваше восприятие этого произведения. Оно ведь написано священником, исполняется церковными хорами, а вы всё-таки человек светский…
– На меня это произведение произвело очень сильное психологическое впечатление. От первого знакомства с партитурой было даже некое потрясение. Вначале мне показалось, что язык порой слишком лёгкий. Но потом я понял, что у автора не было необходимости перегружать партитуру какими-то авангардными изысками, всё написано очень прозрачно, очень просто, очень доходчиво. И не зря говорят, что гениальное – просто. Это как раз тот случай. Самая суть этого произведения – евангельский текст, сюжет Страстей Христовых, мучений Христа – всё звучит настолько убедительно, что, уверен, даже человек неверующий может понять и пережить вместе с автором эту историю.
– На мой взгляд, эта история вообще больше человеческая, нежели религиозная…
– Согласен. Вообще, и автор в своих интервью говорит, что произведение создавалось для концертной площадки, а не для богослужений в храме. Более того, и текст, который читает евангелист, написан не на староцерковном языке, а на упрощённом, адаптированном к слуховому восприятию. Чтобы стало проще понимать. Потому что сама тема очень глубокая. Если ещё её перегружать какими-то музыкальными изысками или сложным языком, не всем понятным, то может не дойти сама суть. Поэтому я считаю просто гениальной авторской находкой такую простоту текста. И то, что музыка очень ясная и понятная, хотя во многом и оригинальная, несмотря на то что написана в традициях. И вы абсолютно верно заметили – это сочинение для светского слушателя.
Фото: Дмитрий ПРУДНИКОВ
