Николай Агафонов – про Алексея Германа
Смоляне хорошо знают театрального художника Николая Агафонова.Мы готовили большое интервью с ним и говорили, в частности, о его жизни в Москве в середине восьмидесятых, когда он учился в Школе-студии МХАТ и вращался в богемных кругах столицы. Николай Константинович сам поднял тему, которая в силу недавних событий показалась очень любопытной и важной. Предлагаем вашему вниманию фрагмент беседы.
– Знаете, события вокруг «Таганки» в начале восьмидесятых были не самым главным потрясением в моей тогдашней жизни. Самым большим событием стал премьерный показ фильма Алексея Германа «Проверка на дорогах» – в Центральном доме работников искусств (ЦДРИ). Это были первые показы фильма в Москве! Сначала – «Проверка на дорогах», чуть позже – «Лапшин». Это был 1985-й год, при Горбачёве.
– Почему вы так высоко оцениваете это кино?
– У меня нет кумиров в искусстве. Но «Мой друг Иван Лапшин»… Я чувствую в его авторе художника! Первые кадры, когда камера очень долго идёт с улицы через коридоры в комнату, где сидит главный герой… Герман брал этим любого человека, у которого есть художественные способности. Он кодировал кадры по законам искусства!.. Мне, как студенту творческого вуза, был интереснее язык Германа, нежели других режиссёров. Его фильмы производили на нас, молодых людей, большое впечатление. Мы понимали, что это – новый язык! Мы таким не владели, хотя преподаватели у нас были великолепные.
– Но ведь уже вышел «Двадцать дней без войны»... То есть вы смотрели «Проверку на дорогах», пролежавшую на полке 14 лет, и всё равно дух новаторства присутствовал?
– Да, усиливался!.. Тем более правда о войне была под негласным запретом. Считалось, мы победители – и точка! Я до сих пор считаю, что мы победили, мой отец воевал, эта победа – закономерная, но в этом фильме, «Проверка на дорогах», была показана изнанка войны! Я сам служил в армии и понимал, что кроме лицевой есть ещё и оборотная сторона… И Герман очень убедительно её показал.
– Как вы восприняли «Хрусталёв, машину»? Он очень долго над ним работал, поменялась страна, поменялись люди…
– Это ещё более «густой» фильм по кадру, по насыщенности, по внутреннему напряжению. Если «Лапшин» спрессован настолько, что в нём говорит каждый сантиметр, то в «Хрусталёве» – каждый миллиметр!.. Технологически – это просто великолепный фильм! В нём выдержана целая эпоха. Но он чуть-чуть опоздал: то, о чём говорит Герман в этом фильме, страна уже узнала, пока шли съёмки, она «размяла» эту тему. «Хрусталёв» не прозвучал так, как должен был прозвучать. Но фильм – просто гениальный!..
Фото: Интернет
