«Хрусталёв, машину!»: макать голову в помойное ведро
1998 год. Режиссёр Алексей Герман. В главной роли Юрий Цурило.Собственно, с подобных фильмов началась новая Россия. Велико было желание интеллигенции успеть выкрикнуть Правду, прежде чем снова, как она предполагала, воцарится произвол и тоталитаризм… Фильм Германа – это «сгущёнка» сознания советского интеллигента, большого художника, для которого Совесть должна значить больше, чем Страх, и мучительному установлению этого неравенства посвящена его жизнь в аду, каковым казалась Герману советская действительность.
Велико же было изумление автора, когда его гневная отповедь тоталитаризму и насилию над личностью не нашла понимания. Ни в среде зарубежных кинокритиков и фестивалей, ни у собственной интеллигенции, ни, тем более, у массового зрителя. (Прежние фильмы Германа – и «Двадцать дней без войны», и «Проверку на дорогах», и «Ивана Лапшина» смотрели. Без ликования, без аншлага, но – смотрели.) С «Хрусталёвым» над Германом-старшим сгустилась завеса непонимания и вытекающего из него молчания. Он никак не интересен гламурной тусовке, заправляющей в России XXI века.
Итак, фильм Германа – это болезненный и предвзятый памятник тому, что советская действительность являлась преисподней. По крайней мере, для определённой части общества, для прослойки. Однако сейчас, когда жизнь неласкова к другим людям, эта прослойка отмалчивается, выпуская в лучшем случае те фильмы, которые мы с вами рассмотрим ниже.
Надо сказать, Герман перестарался. Фильм смотреть невозможно – это всё равно как поминутно окунать голову в помойное ведро. Тщательно собирающий всю грязь со дна души, режиссёр надеется довести зрителя до катарсиса, однако уж полночь близится, а катарсиса всё нет!..
Каждый крохотный эпизод «Хрусталёва» снят как законченный маленький фильм – это роднит его с «Иваном Грозным» Эйзенштейна. Однако «большой стиль» пародируется суетой и убожеством происходящего. От тысячекратно повторённого приёма, – в кадре возникают новые, будто случайные персонажи, бросают реплики, и тут же навсегда исчезают – устаёшь. Маета души. Непрестанная истерика на протяжении 140 минут (никто не умеет истерить так, как Герман, даже Никита Михалков!). После просмотра фильма хочется вымыть руки и проветрить помещение: сцены обильные и дурно пахнущие, как сочащийся гной. Можно только посочувствовать художнику, у которого такое внутри!
