Памяти павших за веру, народ и Отечество

Почти в каждом населённом пункте Смоленской области можно найти памятник, посвящённый событиям и героям Великой Отечественной войны – самой страшной в истории нашей страны. Это может быть большой мемориал и маленькая стела, братское захоронение и одиночная могила погибшего в бою солдата. Объединяет их память о героизме наших предков, которые отдали свои жизни ради будущего, и о трагедии, которая так или иначе пришла в каждый дом на Смоленщине.

Команда проекта «Культурный код. Смоленск. 102.7 FM» в цикле «Место притяжения» уже рассказывала о местах памяти, где увековечен подвиг бойцов и командиров Красной Армии, которые защищали нашу землю в 1941 году и готовились к её освобождению в 1943-м. Им, например, посвящён мемориал шести героям-минёрам в руднянской деревне Микулино и камень, установленный в Свято-Владимирском мужском монастыре и посвящённый воинам 119-й Красноярской стрелковой дивизии. Воины-сибиряки насмерть стояли в Сычёвском районе в начале октября 1941 года – так же, как другие части Красной Армии сдерживали противника под Вязьмой.

Именно сюда, в места, где развернулась одна из самых трагических страниц Великой Отечественной войны, мы и отправились, чтобы познакомить читателей с ещё одним местом притяжения Смоленской области. Если же быть точнее, здесь таких мест целых три: военно-исторический музей и мемориал памяти воинов Западного и Резервного фронтов (оба называются «Богородицкое поле») и Спасо-Богородицкий Одигитриевский женский монастырь, – и в каждом из них бережно и свято чтут память павших на этой земле.

Справка Smolgazeta.ru

Военно-исторический музей «Богородицкое поле» открыт в 2012 году в отреставрированном флигеле усадьбы Богородицкое (XVIII век) – свидетеле ожесточённых боёв, проходивших под Вязьмой осенью 1941 года. В экспозиции музея два раздела – «В сорок первом под Вязьмой» и «Год сорок первый только ими свят, без них бы не настал и сорок пятый», в её основе – советские и немецкие документы, карты, фотографии, макеты стрелкового оружия, личные вещи бойцов и командиров, предметы, найденные поисковыми отрядами. Крупногабаритные экспонаты музея размещены перед зданием флигеля и в усадебном парке.

Мемориал памяти воинов Западного и Резервного фронтов «Богородицкое поле» создан в 2004 году по решению Российского организационного комитета «Победа». Первое воинское захоронение на территории мемориала состоялось в том же году, и с того времени ежегодно здесь проходят торжественные захоронения останков воинов Красной Армии, найденных поисковыми отрядами на территории Вяземского района. Стоит отметить, первый памятный знак – стела в честь воинов 2-й дивизии народного ополчения города Москвы и 200-го отдельного артдивизиона Балтийского флота – был установлен здесь в 1993 году.

Сломившие «Тайфун»

Первые числа октября 1941 года. Гитлеровская армия начала разработанную в сентябре операцию «Тайфун», которая должна была окончиться захватом Москвы. Командование Красной Армии, руководство страны, конечно, понимали, что после окончания Смоленского сражения и битвы за Киев противник предпримет ещё одну попытку наступления на столицу Советского Союза. К сражению готовились, но предполагали, что основные силы немцы бросят в атаку вдоль автомагистрали Москва – Минск, в то время самой современной дороги нашей страны. Но немецкий план «Тайфун» предусматривал удары по другим направлениям – танковыми группами из районов Духовщины, Рославля и Шостки. Соединениям группы армий «Центр» ставилась задача окружить войска Красной Армии в районе Вязьмы и Брянска, а затем обойти Москву с севера и юга.

Старший научный сотрудник музея «Богородицкое поле» Татьяна Закирова, ставшая нашим экскурсоводом, отмечает, что если бы наступление вермахта развивалось по плану, гитлеровские войска действительно могли войти в Москву.

«Это была мечта Гитлера. Уже 3 октября, встречаясь с японским послом, он на официальном уровне говорит: «Моя танковая дивизия 11 октября пройдёт парадом по Красной площади». То есть он был уверен в победе», – рассказала сотрудник музея.

Клинья армий вермахта соединились в районе Вязьмы уже 7 октября. В окружение, которое позже стали называть Вяземским котлом, попали десятки соединений, входивших в состав 16-й, 19-й, 20-й, 24-й, 30-й, 31-й, 32-й, 33-й, 43-й армий и фронтовой группы генерал-лейтенанта И.В. Болдина Западного и Резервного фронтов (отметим, во многих источниках указываются только четыре армии – 19-я, 20-я, 24-я и 32-я, иногда к ним добавляют и 16-ю. – Прим. ред.). Но красноармейцы, среди которых было немало ополченцев – людей сугубо гражданских профессий, не сдались. Они сражались ещё несколько дней, сковав наступавшие части противника и не дав им прорваться к Москве.

«Только благодаря солдатам, которые четыре дня держались здесь, на подступах к Москве, эта мечта Гитлера не осуществилась», – говорит Татьяна Закирова.

На долгие годы подвиг бойцов и командиров Красной Армии был забыт – о трагических событиях октября 1941 года не говорили ни историки, ни военные. И только в 60-е годы – спустя двадцать лет – начались первые попытки восстановить справедливость. Занялись этим ветераны 2-й дивизии народного ополчения Сталинского района города Москвы – её бойцы, а также воины 91-й стрелковой дивизии были в числе тех немногих, кому удалось вырваться из Вяземского котла.

Ровно 30 лет назад – в 1993 году – на высоком холме у села Богородицкого появилась стела, которая увековечила память ополченцев и бойцов 200-го отдельного артдивизиона Балтийского флота. Выбор места был неслучаен: именно возле Богородицкого произошёл единственный успешный прорыв из Вяземского котла – он начался 11 октября в 16:00. Год установки памятника можно считать днём рождения музея и мемориального комплекса «Богородицкое поле», хотя до их официального создания прошло ещё много лет.

Памяти героев

Совершив этот, пусть и очень короткий, экскурс в историю, вернёмся к военно-историческому музею «Богородицкое поле».

«Наш музей посвящён трагическим дням начального периода войны, но солдаты, чьи останки сейчас лежат на Богородицком поле, – герои. Благодаря тому, что они задержали наступление немецких войск, Вяземская оборонительная операция стала прологом битвы за Москву, когда мы уже не оборонялись, а наступали», – рассказывает Татьяна Закирова.

Основа музейной экспозиции – предметы, которые находят бойцы поисковых отрядов на полях сражений в Вяземском районе. Перед тем как попасть на выставочные стенды, они проходят реставрацию, в том числе и в известном Всероссийском художественном научно-реставрационном центре имени академика И.Э. Грабаря. Часть экспонатов – как правило, документы – представляют собой копии, но большинство вещей всё-таки подлинные.

Среди них солдатские медальоны – с их находкой поисковики всегда связывают особые надежды: на вложенном в них листке может быть информация, которая поможет установить личность солдата и даже найти его родственников. Но такое, с сожалением говорит сотрудник музея, происходит примерно в одном из десяти случаев:

«Вот маленький лоскуток бумаги, что можно прочесть здесь? А пролежав столько десятилетий в земле, они просто-напросто нечитаемы – бланк рассыпается, когда его извлекают из медальона».

У противника, отметим, к сохранению информации о солдатах подходили иначе: у них был металлический жетон, который в случае гибели солдата делился на две части. Одну из них хоронили с погибшим (если, конечно, представлялась такая возможность), вторую передавали в архив. «Это свидетельство и того, насколько немецкая армия была готова к войне, и в общем педантичности этой нации», – констатировала Татьяна Закирова. К слову, готовность к войне именно с нашей страной лучше всего характеризует ещё один предмет из, скажем так, «немецкой экспозиции». Это фотография с надписью на немецком языке, которая переводится так: «Все русские должны умереть, чтобы мы жили». Противовесом ей выступает записка красноармейца Степана Маркеловича Крутова, но о ней – позже.

Мы, конечно, поинтересовались, насколько правдивы сведения о том, что красноармейцы из суеверия не заполняли бланки или же не хранили их в медальонах. Ответ на наш вопрос прозвучал так:

«Есть такое мнение, что бланки не заполняли, а в медальонах иголочки хранили. Но это недоказанный факт. К нам приезжал один ветеран, который сказал: «Что вы, если ослушаться командира, не заполнить…»

Обелиски над братскими могилами

На этом моменте мы прервём экскурсию по музею «Богородицкое поле» и отправимся на одноимённый мемориал памяти воинов Западного и Резервного фронтов. Его, как и музей, можно разделить на две части.

Первая – аллея, на которой установлено 28 чёрных гранитных плит с номерами армий и дивизий, попавших в «Вяземский котёл», причём авторы мемориала увековечили здесь и те части, которые в октябре 1941-го были окружены в других районах Смоленщины, а одна из плит посвящена мирным жителям. Вход на аллею оформлен двумя колоннами со строками из стихов, увековечивающих подвиг павших и призывающих нас свято чтить их память.

Вторая часть – огромное по площади поле, на котором находятся 16 братских могил, где на сегодняшний день захоронены почти три тысячи воинов Красной Армии. Из этого числа известно всего лишь около 250 имён и фамилий, причём иногда не полностью. Они выбиты на металлических пластинах, прикреплённых к небольшим чёрным обелискам.

Большая часть имён, к сожалению, навсегда останется неизвестной. И дело здесь не только в не заполненных по разным причинам бланках медальонов и не в том, что заполненные медальоны не всегда удаётся прочитать, но и в том, что многие документы были уничтожены, когда части Красной Армии уже были окружены. Навсегда, скорее всего, останутся неизвестными и цифры наших потерь – погибших, пропавших без вести и попавших в плен. О числе последних мы можем судить лишь по данным противника, согласно которым, к 13 октября 1941 года под Вязьмой в плен были взяты более 420 тысяч солдат и офицеров Красной Армии.

Судьба ополченцев

На одной из табличек, прикреплённых к обелискам мемориала «Богородицкое поле», выбито имя Израиля Львовича Кляймана – бойца 13-й дивизии народного ополчения города Москвы. Ему в музее посвящён отдельный стенд, возле которого остановилась Татьяна Закирова, рассказывая историю обретения его имени, которое установили не по медальону, а по награде, причём не боевой.

В 2007 году поисковики, работавшие возле урочища Пекарёво, нашли останки троих бойцов. Ничего, что помогло бы определить их личности, найдено не было – только медаль «За трудовое отличие». С неё и начался поиск, который длился пять лет: в 2012 году поисковик, главный редактор журнала «Военная археология» Сергей Садовников обнаружил наградной лист к этой медали. В 1939 году ей был награждён Израиль Львович Кляйман – тогда агроном павильона «Дальний Восток» Всесоюзной сельскохозяйственной выставки (так в период с 1939 по 1959 год называлась Выставка достижений народного хозяйства. – Прим. ред.). По этому документу получилось найти его потомков, которые рассказали, что их дед в июле 1941 года записался добровольцем в 13-ю дивизию народного ополчения, а с октября числился пропавшим без вести.

«Двое седовласых мужчин просто плакали, когда увидели фамилию своего дедушки на обелиске, и сказали потом: «Наконец-то поисковики поставили достойную точку в деле нашего дедушки», – вспоминает Татьяна Закирова.

Тогда же внуки Израиля Кляймана, дополняет она, рассказали, что жена ждала его до последнего дня своей жизни и каждый вечер кипятила чайник: «Сегодня Изя вернётся, он любит горячий чай»…

Летом 1941 года в Москве было сформировано 12 дивизий народного ополчения, в составе которых были люди самых разных мирных профессий. Все они оказались на острие удара немецкого «Тайфуна», героически сражаясь, в том числе и будучи окружёнными. В Вяземском котле погибло пять дивизий – выйти из кольца смогла лишь часть 2-й дивизии народного ополчения, – все они были расформированы к концу 1941 года. Остальные семь дивизий воевали до конца Великой Отечественной.

Заслуга безымянных солдат

Рядом со зданием музея «Богородицкое поле» размещены крупногабаритные экспонаты, которые просто не поместятся под крышей. В их числе – противотанковый ёж, железобетонный колпак, в котором размещался расчет пулемёта, как правило, из двух человек, траки и фрагмент лобовой брони танка Т-34.

В витринах же хранятся самые ценные предметы из музейной коллекции. Например, штабной сейф одной из частей 24-й армии, в котором хранились документы, штампы, печатная машинка. Есть в экспозиции и медицинская кювета со всем необходимым для полевого врача, и часы, стрелки которых навсегда замерли в октябре 41-го, и котелок, найденный поисковиками. На нём выцарапаны дата – 28 августа 1941 года – и инициалы двух человек – Б.М.И. и Б.А.К.

«Как звали этого Б.А.К., как звали этого Б.М.И., мы уже с вами никогда не узнаем. Но в том, что это Красное знамя Победы над рейхстагом развевалось – символ нашей победы, а не свастика немецкая над Кремлём, как Гитлер мечтал, – есть заслуга и Б.М.И., и Б.А.К.», – говорит Татьяна Закирова.

Первые шаги к Победе, пусть и трагические, были сделаны в том числе и под Вязьмой, о чём говорит упомянутая выше записка красноармейца Степана Маркеловича Крутова. Он написал её 10 октября 1941 года, когда раненым попал в плен, по пути в концлагерь, в неизвестность, понимая, что это письмо может быть последним в его жизни. И тем не менее записка заканчивается словами любви к Родине, уверенности в том, что Победа будет за нами: «Кто после нас будет живой, пускай помнят, что люди боролись за свою Родину, любили её, как мать. Мы непобедимы!»

И напоследок остановимся у ещё одного предмета – важного для нашего проекта, поскольку он связывает музей и мемориал «Богородицкое поле» со следующим пунктом нашей поездки в Вяземский район, где также хранят память о павших воинах.

«Это нательная иконка – образ Георгия Победоносца. И крестики, и иконки тоже находят среди останков – их, в тот век атеизма, прятали, зашивали в одежду, но шли в бой с верой. Не только «За Родину, за Сталина», но с верой в Бога», – этими словами Татьяны Закировой мы и завершим нашу экскурсию.

Справка Smolgazeta.ru

Спасо-Богородицкий Одигитриевский женский монастырь открыт 25 июля 2014 года определением Священного Синода Русской Православной Церкви.

Строительство обители началось в середине 2010 года по благословению Преосвященного Феофилакта, епископа Смоленского и Вяземского, ныне – архиепископа Пятигорского и Черкесского. Основание первого храма монастыря – в честь Покрова Пресвятой Богородицы с северным приделом во имя Иоанна Воина – было заложено 22 июня. Освящение его цокольной части, а также чин основания монастыря были совершены 11 октября 2010 года – в день, когда в 1941 году часть наших войск вышла из окружения.

1 декабря 2013 года Преосвященный Исидор, епископ Смоленский и Вяземский, ныне – митрополит Смоленский и Дорогобужский, совершил чин великого освящения главного престола Покровского храма. Великое освящение престола во имя святого мученика Иоанна Воина, северного придела Покровского храма, Владыка Исидор совершил 11 октября 2014 года.

Женщина – это милосердие

Из музея «Богородицкое поле» мы отправимся в Спасо-Богородицкий Одигитриевский женский монастырь, который ещё строится, но уже известен, в том числе и за пределами Смоленской области.

История поминовения воинов, павших на вяземской земле в октябре 1941 года, началась в 90-х годах уже прошлого века. Тогда на свою малую родину из Латвии вернулась доктор биологических наук, директор латвийского филиала Института кибернетики, а ныне – настоятельница Спасо-Богородицкого Одигитриевского женского монастыря игумения Ангелина (Нестерова).

В 1996 году она, тогда ещё светская женщина, обратилась к митрополиту Смоленскому и Калининградскому Кириллу, ныне – Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси. Матушка Ангелина попросила у Владыки благословения на строительство в деревне Мартюхи храма великомученика Феодора Стратилата – в память о воинах, погибших в октябре 1941 года.

«Владыка написал, что благословляет. И мы построили храм в деревне Мартюхи: начали в 1996 году, на скудных средствах, и в 2000 году Владыка Кирилл его освятил. И в своей проповеди на освящении он сказал, что это первый храм, построенный в деревне, в память о воинах», – рассказывает матушка Ангелина, поясняя, что великомученик Феодор Стратилат – покровитель воинов. Добавим, что и отца настоятельницы монастыря звали Фёдор, и он – фронтовик, вернувшийся к родным инвалидом.

Затем Владыка Кирилл посетил село Богородицкое, где и в наши дни стоит храм Божией Матери Одигитрии – свидетель страшных событий октября 1941 года. Он провёл в нём молебен, став первым из правящих архиереев, кто служил в этом храме после его закрытия.

Тогда, вспоминает матушка Ангелина, Святейший назвал Вяземское сражение «русской Голгофой» и сказал, что в этих местах должен быть женский монастырь. Почему именно женский, поинтересовались мы.

«Никогда не задавала себе этого вопроса, но, по-моему, это естественно. Женщина в войнах – это милосердие, это память, это вдовы – те, кто должны были воспитывать детей. Я из семьи фронтовика и понимаю, что это такое, когда детей воспитывает одна мать: без молитвы совершить это дело невозможно. Есть такая икона Пресвятой Богородицы – «Взыскание погибших», и у моих бабушки и тёти она была домашней, и эта молитва постоянно была с ними. Взыскание погибших – миссия женщин, поэтому никогда и не задавала себе этот вопрос», – рассказывает матушка Ангелина, подчёркивая, что этот вопрос не поднимался ещё и потому, что Владыка Кирилл определил, что монастырь должен быть женским.

Нам нужно только верить

До того, как началось строительство обители, прошло ещё около 10 лет, за которые было выбрано место для монастыря, приобретена земля (6,5 га к востоку от реки Курьяновки) – для этого пришлось выкупать паи у местных жителей, разработан генеральный план и проект первого храма обители – в честь Покрова Пресвятой Богородицы. Как и во многих других случаях, строится монастырь на средства благотворителей и пожертвования простых людей.

Продолжается возведение монастыря и в наши дни: помимо Покровского уже построены Спасский надвратный храм, административный, игуменский и келейный корпуса. Впереди у обители – строительство сестринского, больничного и трапезного храмов и, конечно, обустройство территории. Сейчас именно это стало главной заботой насельниц.

Выбор места для строительства тоже нужно было обосновать, и это было большим трудом, который лишь укрепил всех в понимании того, что эта земля должна быть освящена молитвой, вспоминает игумения Ангелина. И только через несколько лет стало известно – место для строительства монастыря было выбрано верно.

«От нас мало что зависит – всё сделает Господь, а нам нужно только верить, – уверена настоятельница обители. – Уже когда было издано определение Священного Синода об открытии монастыря, когда уже мы служили в этом храме, оказалось, что сотрудник музея «Богородицкое поле» нашёл документы, которые свидетельствуют, что единственный удавшийся прорыв из Вяземского котла был совершён по долине реки Курьяновки. Наш монастырь стоит как раз на её склоне».

Одигитрия Вяземская Ратная

Река Курьяновка изображена и на главной святыне Спасо-Богородицкого Одигитриевского женского монастыря – иконе Божией Матери «Одигитрия Вяземская Ратная». О её создании нужно рассказать отдельно.

Написание образа благословил насельник Троице-Сергиевой лавры схиархимандрит Михаил (Балаев) – духовный отец игумении Ангелины, которого, впрочем, можно считать духовным отцом всей обители. Отец Михаил – сам фронтовик, причём Вязьма для него была местом особым. В составе одной из частей 33-й армии он участвовал в освобождении города и позднее вспоминал: «Когда приблизились к Вязьме, нужно было форсировать реку. Было это 12 марта. Над рекой на горе стоял большой собор. Там укрепился немецкий пулемётчик. Несколько атак захлебнулось. Подошла наша очередь, идти надо по тонкому, покрытому водой льду. Я внутренне сказал себе тогда, что если останусь жив – уйду в монастырь. Наша рота пошла в атаку. Перебежал через реку. Лёг в окоп. Посмотрел по сторонам. До берега добежало лишь двое из ста. Так Господь меня спас».

Когда же схиархимандрит узнал о том, что Владыка Кирилл благословил создание под Вязьмой женского монастыря, он сказал матушке Ангелине, что для обители нужно написать икону. Более того, отец Михаил предложил и идею образа, который затем получил название «Одигитрия Вяземская Ратная».

В основу иконы лёг рассказ сослуживца схиархимандрита Михаила – участника боёв октября 1941 года, который вышел из окружения. Приведём его в пересказе матушки Ангелины:

«Этот солдатик рассказал, что когда был дан приказ к прорыву кольца, он попал в центральное направление: они должны были прорываться по долине реки Курьяновки. Когда 11 октября, уже в сумерках, дали приказ идти в атаку, солдаты увидели, что впереди по болоту идёт женщина – в тёмной накидке, с ребёнком на руках. И она рукой показала им, чтобы они шли за ней. Солдаты решили, что это местная жительница, которая знает дорогу через болото, и побежали за ней. Бежали быстро, но еле поспевали за женщиной и догнать её не смогли. А потом она вдруг исчезла, и никто не понял, куда она ушла. Солдаты остановились передохнуть и поняли, что вырвались из окружения».

Это событие и стало основой для написания иконы, над которой работали в Твери, в мастерской Валерия и Наталии Колтовых. По замыслу отца Михаила написали образ Пресвятой Богородицы «Одигитрия» и солдат, которых она вела из окружения, – их писали по образу сорока мучеников Севастийских, воинов-христиан, в 320 году нашей эры принявших мученическую смерть за веру в Христа. Но рек на иконе, по сути, две, и вот почему.

«Река голубая – реальная река, по берегу которой солдаты выбирались из котла, и река небесная – души людей уходят в небо. По берегам реки горы – мы действительно живём среди холмов, но и в традиции иконописи горы обозначают духовную жизнь», – пояснила матушка Ангелина.

Настоятельница монастыря вспоминает, что её волновал вопрос о красноармейцах как возможных участниках репрессий. На это схиархимандрит Михаил ответил, что такие действительно были, но тех, кто воевал за Родину, было больше: «Миллионы людей сражались и погибли за веру, народ и Отечество».

Осенью прошлого года икона «Одигитрия Вяземская Ратная» была пронесена по всем храмам Вязьмы. Это стало большим духовным событием и для насельниц обители, и для верующих вязьмичей, отмечает игумения Ангелина:

«Монастырь ведь находится в двенадцати километрах от города. Для тех, у кого есть транспорт, это ерунда, но у многих транспорта нет, и не все могли её видеть, поэтому мы очень радовались, что у вязьмичей появилась такая возможность».

К слову, сейчас образ берут с собой военнослужащие – участники специальной военной операции, а также священники и волонтёры, которые направляются в зону СВО с помощью для бойцов.

Основное послушание

Рассказывая о Спасо-Богородицком Одигитриевском монастыре, нужно остановиться и на храме в честь Покрова Пресвятой Богородицы. Этот храм фактически находится за стенами монастыря и считается приходским. В нём можно креститься и венчаться, рассказывает матушка Ангелина, в нём же совершают отпевание воинов, чьи останки затем захоранивают на мемориале «Богородицкое поле».

В храме насельницы обители совершают и поминовение воинов, имена которых монастырь получает со всей нашей большой страны по электронной и обычной почте, от прихожан и паломников. Полученные сведения вносят в синодик – книгу, где перечислены имена погибших, которые читаются не только сёстрами, но и теми, кто изъявит такое желание. К слову, сейчас в монастырском синодике уже пять книг, на страницах которых записано около 70 тысяч имён.

«Мы считаем, что это наше основное послушание. Мы этим живём, и это действительно очень важно», – говорит настоятельница монастыря.

К слову, название храма – тоже дань уважения павшим воинам, поскольку трагические события Вяземского котла и единственный успешный выход из него произошли незадолго до праздника Покрова Пресвятой Богородицы, который отмечается 14 октября.

Фарфор голубого цвета

Продолжая рассказ о Покровском храме, уделим внимание его иконостасу, представляющему особый интерес в первую очередь из-за материала, из которого он сделан. Это фарфор, причём нежного голубого цвета. И цвет, и материал пришлось отстаивать, вспоминает матушка Ангелина:

«То, как выглядит иконостас, определяет, как человек будет воспринимать весь храм. Было много пожеланий и дискуссий, но Господь смилостивился, и мы доказали, что в храме монастыря с уникальным значением должен быть и необычный иконостас. Мы хотели сделать иконостас однотонным и настаивали на голубом цвете, потому что это именно цвет Богородицы».

Это желание едва не разбилось о технологические особенности обжига фарфора, о которых матушке Ангелине рассказали уже в Воронеже, где изготавливали иконостас. Оказалось, во время обжига может измениться цвет, особенно если брать краску из двух разных банок, а это приводит к отбраковке уже готовых изделий. С таким, кстати, очень затратным итогом пришлось столкнуться и настоятельнице монастыря – по её словам, брак составил почти половину стоимости иконостаса.

«Но Господь был милостив, иконостас такой у нас появился, и мы очень рады ему, – сказала игумения Ангелина».

У Бога все живы

Деятельность монастыря, ещё строящегося, но уже действующего, не ограничивается поминовением воинов. Насельницы обители ведут большую информационную и просветительскую работу: монастырь выпускает статьи, брошюры и буклеты, причём и подготовкой текстов, и вёрсткой материалов занимаются сами сёстры.

Помогает им в этой работе старший священник Спасо-Богородицкого Одигитриевского женского монастыря иеромонах Даниил (Сычёв) – помимо прочего, известный смоленский краевед. Его трудами в цокольном этаже Покровского храма оформлена выставка, посвящённая трагическим событиям октября 1941 года и тому, как хранится память о тех, кто ценой своей жизни защитил Родину. В экспозиции представлены перечень частей, попавших в Вяземский котёл, предметы, найденные на полях сражений бойцами поисковых отрядов, документы и фотографии. Один из стендов выставки рассказывает о жизни Церкви в годы Великой Отечественной войны – например, участии священнослужителей в работе чрезвычайных государственных комиссий, которые расследовали преступления, совершённые нацистами в том числе и на территории Смоленской области.

Ещё на одном большом стенде отмечены места, где установлены поклонные кресты – на местах боёв, расположения партизанских отрядов, гибели мирных жителей.

«Мы в своё время, в 2007–2009 годах, поставили около 250 крестов в Духовщинском, Вяземском, Холм-Жирковском районах. Вокруг монастыря стоит около пятидесяти крестов, которые мы постоянно обновляем», – рассказал отец Даниил.

Представлены в экспозиции и живописные работы, выполненные в разных техниках. Их монастырю дарят авторы, а впоследствии картины повесят и в корпусах обители, например сестринском, и разместят в новой экспозиции, место для которой уже определено. Есть здесь и две иконы, написанные другом монастыря – священником и путешественником Феодором Конюховым.

«Это икона святителя Николая Чудотворца, который держит в руке мыс Горн и яхту, написанная в память о прохождении мыса Горн, который путешественник прошёл, помолившись святителю Николаю. Вторая икона – Феодора Стратилата, который изображён стоящим на берегу Чёрного моря. В одной руке он держит якорь – крест, во второй весло – копьё».

***

Каждый христианин верит, что у Бога все живы, поэтому и сёстры во главе с матушкой Ангелиной, и отец Даниил, и благотворители обители делают всё возможное для того, чтобы память о героях Великой Отечественной хранилась как можно дольше. Эта же задача стоит и перед сотрудниками музея и мемориала «Богородицкое поле», работающими в архивах, занимающимися исследованием событий октября 1941 года. Это важная, особенно в наши дни, миссия, поддержать которую может каждый – приехав в монастырь и музей, занявшись изучением истории своей собственной семьи и её сохранением для будущих поколений.

Справка Smolgazeta.ru:

Спасо-Богородицкий Одигитриевский женский монастырь находится в 12 км от Вязьмы, вблизи автодороги Вязьма – Хмелита – Холм-Жирковский (координаты по сервису «Яндекс.Карты» – 55.312383, 34.139037).

Музей «Богородицкое поле» и мемориал памяти воинов Западного и Резервного фронтов находятся в 24 км от Вязьмы, южнее деревни Мартюхи, расположенной возле автодороги Вязьма – Хмелита – Холм-Жирковский (координаты по сервису «Яндекс.Карты» – 55.307507, 34.073815 (музей) и 55.312780, 34.067163 (мемориал).

При оформлении материала использовались фотографии Ольги Базылевой, Николая Дементьева, Алексея Матвеева, предоставленные музеем «Богородицкое поле», а также сайта Вяземской епархии Русской Православной Церкви

Прослушать радиоверсию программы о Спасо-Преображенском Авраамиевом мужском монастыре можно, отсканировав приложенный в конце публикации QR-код, либо из браузера

Материал подготовлен при поддержке Президентского фонда культурных инициатив

Алексей Матвеев